Дэвид Бальдаччи - Божественное правосудие

Калеб налил себе хереса и со страшной скоростью захрустел чипсами.

— Сколько же еще несчастий суждено нам пережить?

— Значит, он грохнул Симпсона и Грея? — уточнил Рубен.

— В письме об этом прямо не говорится, но похоже, что так, — ответил Алекс.

— Оба заслужили, — непререкаемо заявил Рубен.

— Тем не менее это убийство, Рубен, — сказал Алекс с нажимом.

— А вспомни, как они с ним обошлись? Любой другой за такое мигом бы угодил в тюрягу.

Алекс, казалось, готов был поспорить, но передумал.

— Как думаешь, где он сейчас? — спросил Калеб.

— В бегах. Не удивлюсь, если к тебе явятся фэбээровцы и начнут задавать вопросы.

— Я лично знать ничего не знаю.

— С этим осторожней, — предупредил Алекс. — За лжесвидетельство можно схлопотать несколько лет.

— Я не скажу ничего, чтоб ненароком не помочь этим ублюдкам добраться до Оливера. И надеюсь, Алекс, что ты поступишь так же.

— У меня другое положение.

— Разве ты не друг Оливеру? Разве он не спас тебе жизнь?

— Все так. И я отплатил тем же, если ты не забыл.

— И разве не с его помощью ты заслужил особую благодарность за ликвидацию той агентурной сети?

— Я прекрасно все понимаю, Рубен.

— А по-моему, нет. — Великан Рубен поднялся и теперь стоял лицом к лицу с высоким агентом секретной службы. — Запомни, если ты проговоришься и поможешь им схватить Оливера, то окажешься предателем. Все ясно и просто.

— Все совсем не просто, Рубен. Я федеральный агент. Я присягал служить закону.

— А что об этом думает Аннабель? — спросил Рубен.

— Какая разница?

— Ее от этого тоже тошнит, я прав?

— Лю-ди! — взмолился Калеб. — Оливер наверняка не стремился вбить клин между нами.

— Никаких клиньев, Калеб. Просто есть друзья искренние, а есть заклятые, — спокойно возразил Рубен. — Я лишь хочу, чтобы присутствующий здесь суперкоп четко ответил, на чьей стороне он намерен оставаться.

Алекс встретился глазами с Рубеном.

— Это что, угроза?

— Оливер прошел все муки ада по милости Симпсона и Грея. Рад, что их не стало. Я бы и сам всадил каждому по пуле в башку.

— И угодил бы в тюрьму.

— Следуя твоей логике, с Гитлером тоже нельзя было воевать без решения суда.

— Да что за чушь? Ты ведешь себя так, будто я против Оливера.

— Потому что я вижу, что против!

— Алекс, может, тебе лучше уйти, пока ситуация не вышла из-под контроля? — предложил Калеб. — Прошу тебя.

Алекс перевел взгляд с разъяренного Рубена на огорченного Калеба и демонстративно ушел.

Обречен «Верблюжий клуб», подумал он. Весь вышел. Готов.

И ему стало ясно, что он больше никогда не увидит Аннабель.

Алекс был настолько поглощен собственными мыслями, что не заметил двух типов, следивших за ним из припаркованной неподалеку машины. Когда он отъехал, те двинулись за ним. Тем временем еще двое агентов взяли под наблюдение квартиру Калеба.

Охота началась.

Поезд отошел от станции, оказавшейся на поверку плохо освещенным крохотным полустанком. Вся так называемая платформа состояла из нескольких тесаных досок, брошенных прямо на землю.

Стоун внимательно посмотрел на куортербека, затем перевел взгляд на троих ублюдков. Те стояли, угрюмо пялясь в ответ, и на лицах у них было ясно написано, что дело еще не закончено и решить его надо прямо сейчас.

Закинув за плечи рюкзак, Стоун схватил юношу под руку.

— Пошли.

Тот отдернул руку.

— Никуда я с вами не пойду.

— Ну, тогда оставайся, и пусть они заканчивают свое дело. — Стоун кивнул в сторону троих дружков.

— С вами им хочется поквитаться даже больше, чем со мной. Это же вы надрали им задницы.

— С другой стороны, надрать тебе задницу им будет гораздо легче. Как думаешь, какой вариант они выберут? — Впервые Стоун увидел что-то разумное в глазах юноши. — Ладно, раз уж я удостоен твоего внимания, почему бы тебе для начала не сказать мне, откуда ты едешь?

— Из дому. Просто уехал. Хочу жить своей жизнью.

— Мне это знакомо. Но в силу сложившихся обстоятельств, может, имеет смысл сейчас вернуться домой, подлечиться и тогда уже повторить попытку? Родители есть?

— Мама.

— Где она живет?

Парень гневно посмотрел на шайку хулиганов, застывших на месте.

— Я не хочу возвращаться. Я только-только вырвался из этой дыры.

Стоун оглядел его куртку.

— Полагаю, ты был спортсменом?

— Лучшим из всех, кто когда-либо появлялся в том вонючем болоте, да только ничего хорошего не вышло: травма колена — и больше никакого спорта.

— Мало кто добивается успеха в профессиональном спорте. Но это вовсе не значит, что не стоит пробовать или что ты неудачник.

— Благодарю за ободряющую речь, круто изменившую всю мою жизнь, — презрительно бросил парень.

Стоун тяжело вздохнул.

— Послушай, сынок, у меня и своих проблем выше крыши, поэтому, если мы сейчас не согласуем наши позиции, то я тебя, умника, оставляю этим гиенам. Даю пять секунд.

— Что вам от меня надо? — выпалил юноша.

— Скажи хотя бы, кто ты и откуда.

— Дэнни… Дэнни Райкер, — нехотя выдавил он. — Довольны? А ваше имя?

— Бен, — ни секунды не колеблясь, ответил Стоун. Так звали его отца. — Так откуда ты, Дэнни Райкер?

— Дивайн, штат Виргиния. Маленький шахтерский городишко почти у самых врат ада.

— Далеко отсюда?

— До фига и больше.

Стоун снова вздохнул.

— И там твоя мама?

— Совершенно верно.

— Ты оставил ее в этой дыре совсем одну?

— Уж будьте уверены, она не одна.

— У тебя есть деньги добраться до дому?

— Возможно.

— Или все спустил в покер? Утверждали ведь, что ты мухлевал.

— Потому что совершенно играть не умеют! — С дерзкой ухмылкой парень глянул на главаря. — Правда, толстун?

— Куда ты ехал на этом поезде? — спросил Стоун.

— Туда, где нет угольных шахт.

— А ты работал на шахте?

Не отвечая, Дэнни огляделся.

— Есть хочу.

Он двинулся в сторону дешевой закусочной, видневшейся в квартале от станции. На фасаде красовалась гордая вывеска «РЕСТОРАН», составленная из неоновых букв. Светилась только последняя, и Стоун про себя окрестил забегаловку «У одинокой Эн».

Он оглянулся на Толстого и его побитое войско. Главарь держал в руке нож. Если оставить Дэнни одного, эти подонки наверняка с ним покончат. В свое время Стоун многих лишил жизни. Возможно, теперь стоит отойти от личных планов, чтобы спасти ее хоть одному.

Пока они ели за стойкой, Стоун периодически оглядывался через плечо на Толстого с дружками. Те сидели возле сортира, жрали гамбургеры с картошкой фри и бросали на них злобные взгляды поверх пивных кружек.

Когда Стоун собрался заплатить по счету, Дэнни, опередив его, бросил деньги на стойку и поднялся.