Данг Тхань - Икс-30 рвёт паутину

А в этот момент в кабинете Нго Динь Кана бушевала буря. Опять он попал в ловушку, поставленную Вьетконгом! Вчера вечером, отдав приказ спецвойскам действовать, Нго Динь Тхук и Нго Динь Кан спокойно отправились почивать. Поручив Ле Куанг Тунгу непосредственное руководство операцией, они были уверены, что завтра на рассвете Тунг сообщит о том, что «оба врага раздавлены одним кулаком». Пресс-конференция об этой победе станет началом психологического наступления на противника, эхо победы прокатится по всей стране. Нго Динь Дьем сразу же похвалит. Фишел и Лэнсдейл перестанут недооценивать Нго Динь Кана как правителя Центрального Вьетнама, да и сейфы с американской помощью будет после этого легче открывать, Вьетконг будет сокрушён. Подпольщикам в городе не на кого будет опираться, и они либо сдадутся, либо попадут в ловушки, расставленные им, Каном. План «ветер переменился» был бы блестяще выполнен. Кроме того, Кан отплатил бы американским спецвойскам за давние обиды.

И кто бы мог предположить, что среди ночи в спальне Нго Динь Кана прозвучит этот телефонный звонок! Ле Куанг Тунг и Фан Куанг Донг просили немедленной аудиенции, чтобы доложить об обстановке. Кап сразу понял, что не услышит от них ничего хорошего. Нго Динь Тхук, который спал в одной из соседних комнат резиденции, также был разбужен. Резиденция гудела, как потревоженный улей. По телефону вызвали Фан Тхук Динь.

Когда Динь вошёл, Ле Куанг Тунг и Фан Куанг Донг докладывали братьям Нго. Вести действительно были трагическими. Точно в заданное время вертолёты доставили подразделения спецвойск в нужный пункт. Опознавательные знаки на земле были выложены, как условлено. Не было ничего подозрительного. Участники операции имели надёжную связь со штабом спецвойск. Ле Куанг Тунг был на радиостанции и вёл разговор с капитаном, командиром роты десантников. Когда самолёт сопровождения заметил сигнальные костры, Ле Куанг Тунг отдал приказ о высадке. Едва смолк голос капитана, доложившего по радио, что высадка окончена, Тунг вдруг вновь услышал в наушниках крик офицера: «„Орёл“! „Орёл“! Я — „Чёрный ворон“! Я — „Чёрный ворон“! Докладываю: попал под сильный огонь. Не знаю — почему, откуда. Возможно — засада. Окружён со всех сторон. Все убиты. Прошу спасти!» Потом всё смолкло. Напрасно Ле Куанг Тунг надрывался: «„Чёрный ворон“! „Чёрный ворон“! Я — „Орёл“! Я — „Орёл“!» Тунг сорвал наушники и приказал связаться с лётчиками. Командир вертолёта доложил, что слышал беспорядочные взрывы внизу, но не понял, что произошло. Стреляли и по вертолёту, поэтому они решили быстро вернуться на базу.

В глазах Ле Куанг Тунга потемнело. Что делать? Спасать? А как спасать тёмной ночью, когда нет никаких данных о том, что там происходит? Высаживать войска на место означало бы игру в карты с завязанными глазами. Откуда там взялись вьетконговцы? Как Вьетконг узнал обо всём и устроил засаду? Что на этот раз он скажет «дяде» и президенту?

Тунг вызвал Фан Куанг Донга. Тот тоже не мог понять, что произошло. В штабе американских спецвойск делали вид, что не меньше взволнованы и растеряны. Тунг и Донг решили, что надо немедленно доложить обо всём Нго Динь Кану.

Всю ночь трезвонили телефоны…

Были подняты в воздух самолёты, вооружённые ракетами…

По тревоге подняты второй и шестой отделы военного округа…

К утру выяснилось, что рота американских спецвойск и рота местных спецвойск, высадившиеся в контролируемом Вьетконгом районе, были полностью уничтожены.

Нго Динь Кан и Нго Динь Тхук сидели в глубоком молчании. Военная операция «одним кулаком раздавить двух врагов», на которую они возлагали столько надежд, решающее мероприятие плана «ветер переменился», провалилась, а это влекло за собою крах плана в целом. Потеряли около трёхсот своих и американских «зелёных беретов». Всё их оружие и снаряжение попало в руки Вьетконга. А кто знает, сколько другого вооружения ещё захватит Вьетконг, используя эти самые автоматы и винтовки? Базы Вьетконга опять остались в целости и сохранности. А уж Вьетконг постарается использовать этот случай, чтобы развернуть пропаганду, поднять бурю. Поистине — ветер переменился…

Нижняя челюсть Нго Динь Тхука отвисла. Епископ сжал кулаки. Ну, что теперь? Почему Вьетконг вывернулся, будто заранее знал все его задумки? Почему? Может, те два профессора служат и тем и другим? Но для этого нет резона! Может, какой-нибудь из наших парней неосторожно выдал тайну? Или Вьетконг проник в наш аппарат? Эти. вопросы требовали ответа и выяснения. Несколько сотен солдат погибли бессмысленно. Надо немедленно вербовать других… Ну а если и дальше дело пойдёт так, как теперь, потеряем всех… Ладно, всё это — позднее. А теперь… Он обратился к Кану:

— Прикажи, чтобы авиация начисто разбомбила весь этот квадрат!

— Ваше преосвященство, а если там ещё остались живые и раненые наши ребята и американцы? — спросил Фан Тхук Динь.

Лицо Нго Динь Тхука не дрогнуло.

— Ничего! — властно ответил он. — В противном случае они попадут в лапы Вьетконга. Надо сделать то, что необходимо сделать.

Зазвонил телефон. Нго Динь Кан снял трубку. Директор информационного центра вежливо лепетал о пресс-конференции.

— Звонят о собрании этих писак, — сообщил Кан, посмотрев в сторону Фан Тхук Диня.

— Ваше превосходительство, а нельзя их распустить? — спросил Фан Тхук Динь.

— Не надо, — покачал головой Нго Динь Кан. — Мы ведь пригласили и иностранцев. Попробуй распусти их, они пронюхают обо всём и раззвонят по всему миру.

— Тогда, ваше превосходительство, определите смысл и главное направление разговора с ними.

— Скажите им, что мы провели военную операцию и одержали полную победу. Пусть все знают. А они уж сумеют об этом написать.

Когда Динь уходил, зазвенел телефон прямой связи с Сайгоном. Ясно, что американцы из Хюэ уже проинформировали обо всём Лэнсдейла и Фишела. Нго Динь Дьем спрашивал об обстановке: «Лэнсдейл и Фишел хотят до конца знать правду, ибо должны немедленно информировать посольство США. Такая серьёзная ситуация требует, чтобы посол безотлагательно сообщил о ней в Вашингтон. Они говорят: „Мы сразу же направим своего человека в Хюэ, чтобы разобраться во всём на месте“».

Фан Тхук Динь вошёл в зал, где собрались журналисты. Он сразу же увидел Ван Ань и поклонился ей. Она посмотрела на Диня, и он уловил в её глазах печаль. Отчего? Будто она хотела сказать что-то, но не решалась. Динь подумал: «Что-то в ней изменилось. Почему она на меня так смотрит?» Но у него не было возможности поговорить с ней, так как директор информационного центра поспешил представить его журналистам. Шум в зале смолк. Динь предложил всем сесть и сказал: