Никита Филатов - Капитан Виноградов

— Конечно, буду ждать теперь! Не обманешь?

— Как можно? Я тут доделаю кое-что, свяжусь со своими… Хорошо? Шампанское тут у вас продается?

— Продается… — улыбнулась Жанетта. — Кстати, Володя!

— Да, — Виноградов, обернувшись, придержал уже готовую скрыть его дверь.

— Ты Бакониса не ищи. Его убили — в понедельник…

Нижняя половина лица Владимира Александровича еще продолжала по инерции улыбаться, но слова Жанетты уже медленно и нехотя проникали в мозг. Капитан шагнул обратно, на узкие ступени бетонного крыльца, почти сразу же оказавшись вплотную к собеседнице.

— Да? — не придумав ничего умнее, переспросил он.

— Побеседуем? — спокойно выдерживая взгляд Виноградова, поинтересовалась Жанетта.

Почти сразу же к тротуару, тихо шурша, подкатила белая «шестерка». Жанетта села рядом с водителем — не оборачиваясь, уверенная, что Владимир Александрович последует за ней.

Виноградов подошел к задней двери, взялся за ручку… Разбитое недавно темя защипало, неприятно напоминая о той поездке, с которой, собственно, все и началось.

— Бить не будете? — поинтересовался он, постепенно возвращая себе присутствие духа. — А то есть любители…

— Не будем, — серьезно заверила Жанетта.

Водитель предусмотрительно промолчал…

Минут через пять машина остановилась на улочке, которую скорее можно было назвать просто промежутком между двумя старинными зданиями. В высокой кирпичной стене неприметно чернела дверь без номера и вывески — Виноградов, вспомнив свой последний приезд в этот город, с удивлением узнал особняк Министерства обороны Республики — но, естественно, не парадный его вход.

Спутница уверенно нажала кнопку звонка — их, очевидно, уже ждали, потому что мгновенно Жанетта и Виноградов очутились внутри, в крохотной казенного вида комнатке перед уходящей на второй этаж лестницей. Не глядя на мелькнувшее в руке дамы удостоверение, часовой в национальной форме козырнул Жанетте, — Владимира Александровича он вообще как бы не заметил, что почему-то болезненно кольнуло самолюбие капитана милиции.

— Кофе будешь? — спросила Жанетта, когда они, поднявшись, прошли полутемным пустынным коридором и очутились наконец в безликом и по-военному равнодушном кабинете.

— Давай… — без энтузиазма пожал плечами Виноградов. — Я разве когда отказывался?

Хозяйка сунула кипятильник в стеклянную банку с водой и захлопотала у тумбочки. Владимир Александрович тем временем огляделся.

Полированный стол с телефоном, компьютер, сейф… Шкаф, «пищевая» тумбочка. Много цветов на подоконнике, зеркало на внутренней стороне двери… Там, где мужчина явно обошелся бы газетой, — аккуратная льняная салфеточка.

— Твой кабинет?

— Ага, — ответила Жанетта и озабоченно посмотрела в сахарницу.

— Песку мало — забыла купить. Но ты ведь несладкий пьешь?

— Как прикажете, гражданин начальник.

— Ой, брось! Я действительно теперь здесь работаю. В военной контрразведке. Как и ты — капитан.

— Однако! — не удержался Виноградов и, сразу поскучнев, спросил: — Вербовать станешь?

В жизни его несколько раз вербовали, и, как правило, ничем хорошим это для Владимира Александровича не заканчивалось.

— Нужен ты… Ким Филби!

— Тогда ладно, — Виноградов принял большую коричневую местной керамики кружку. Кофе был крепким и ароматным.

— Бальзама?

— Хорошо живете! Армейский паек?

— Индивидуальные запасы. Так будешь?

— С удовольствием.

После кофе перешли наконец к сути.

— Володя… Давай попробуем так: я делюсь с тобой кое-какой информацией, в определенных пределах. Если тема разговора тебе интересна — ответь на пару вопросов… А там, может быть, что-то вместе придумаем.

— Когда прокурор говорит «садитесь» — не принято отказываться!

Виноградов предпочел отделаться старой шуткой. Но Жанетта расценила ее как согласие — и не ошиблась.

— Прекрасно. Итак… На территории республики расположено два объекта атомной энергетики — мирных, разумеется. Кроме того, есть основания полагать, что по меньшей мере в трех местах, на территории ваших военно-морских баз и воинских частей, имеются в том или ином виде ядерные боеприпасы…

— Да ну-у!

— Нет-нет, не смейся! Конечно, наши депутаты и общественность имеют доступ на российские военные объекты, пока еще не выведенные вашим президентом, но надо быть специалистом…

— Слушай! Существуют же технические средства контроля, всякие международные инспекции…

— И тем не менее. Спецслужбы НАТО, по их информации, такими сведениями не располагают, но наши агентурные данные… Да не улыбайся ты, все очень серьезно! При том бардаке, который сейчас царит в армии, а тем более — в ваших оккупационных гарнизонах… Все берут взятки, а кто не может, просто ворует: кальсоны, тушенку, бензин, пулеметы…

— И атомные бомбы! — вежливо кивнул Виноградов. Так вежливо, что собеседница сразу осеклась — в другое время и в другом месте капитан был бы не прочь почесать язык по поводу родной российской бестолковости и вороватости, но… сейчас обстановка не располагала.

— Ладно… Уже больше года мы ведем разработку по информации о хранении, хищениях и незаконной транспортировке ядерных боеприпасов из арсеналов бывшей Советской Армии. Некоторое время назад свое журналистское расследование начал Андрей Баконис… Теперь его убили.

Виноградов посерьезнел — смерть человека всегда является веским аргументом. Даже в теоретическом споре.

— Вы полагаете — это связано? — осторожно поинтересовался он.

— Да. Вскрыт его персональный сейф в редакции, код знал только сам Баконис — там выгребли все. Но вот дома перерыли квартиру и взяли только «атомную» папку — и деньги, валюту по мелочи…

— Для маскировки, — понимающе кивнул Владимир Александрович. — Но — насчет сейфа — как они…

— Андрея перед смертью пытали — недолго, правда… Только потом убили.

Пронзительный холод — отголосок чужой боли — окатил Виноградова и плотным клубком сгустился в груди. Он еле слышно, сквозь зубы, выругался, давая выход страху и ненависти.

— Есть шанс найти?

— Работаем. И полиция, и мы… Ну что?

Капитан понял:

— Спрашивай.

После услышанного он признал за Жанеттой право задавать вопросы. И это было уже — много.

— Ты здесь в командировке? По службе?

— В командировке. Но не по службе — как частное лицо.

— Не совсем понятно…

— Я в отпуске…

И Виноградов кратко, но достаточно подробно изложил суть произошедших с ним с позапрошлого вечера событий.

— Да-а… — поправила очки собеседница, когда он закончил. — Смотри, как интересно…

— Серьезно? — Виноградову показалось, что Жанетта употребила не совсем точный эпитет для того, что с ним произошло. Но спорить не стал.