Том Клэнси - Последняя инстанция

Ему хотелось сделать все от него зависящее, чтобы помочь Марте и человеку, спасшему ему жизнь, так как он опасался, что оба в настоящее время находились в руках ГДР-овцев.

Джеку Райану-младшему этот день казался бесконечным. Покинув дом Малкольма Гэлбрайта, он вернулся к «Гольфстриму», вылетевшему затем во Францию. Целью полета было просто убраться из Шотландии, так как было ясно, что Хью Кастор знал, что Джек находится там, и была вероятность, что он пошлет туда новых русских убийц.

Они приземлились в аэропорту Лилля и несколько часов ждали пока Гэвин, находящийся на квартире в Киеве, влезет в базы данных операторов сотовой связи в Великобритании, чтобы попытаться отследить телефон, использовавшийся Кастором для разговора с Гэлбрайтом. После долгих попыток стало ясно, что Кастор использовал на своем телефоне мощную систему шифрования, которая скрывала привязку аппарата к текущей вышке мобильной связи и не позволяла отследить телефон по «методу хлебных крошек».

Однако, когда они уже собирались признать поражение, у Райана появилась еще одна идея. Он позвонил Сэнди Ламонту и спросил его, кого из помощников Кастора также не было на работе. Сэнди неохотно согласился помочь, и, в конце концов, перезвонил и сказал, что вместе с Кастором пропал один из его охранников, также бывший сотрудник МИ-5. Райан нашел номер его мобильного телефона на его странице в социальной сети, и вскоре Бири отследил местонахождение его мобильного телефона.

Он находился в зоне действия вышки мобильной связи в Кюснахте, муниципальном образовании в кантоне Швиц в Швейцарии. Кюснахт находился к юго-западу от Цуга. Шале Кастора находилось в коммуне Баумгартен, входящей в Кюснахте.

Джек обсудил это с Дингом и остальными, и во второй половине дня «Гольфстрим» поднялся в воздух, взяв курс на юго-восток.

С момента приземления в Цюрихе прошел час. Адара Шерман сидела сразу за кабиной экипажа, за ней дремали в откинутых креслах Карузо, Чавес и Дрисколл. Райан и Оксли сидели в хвосте самолета и были единственными, кто не спал.

Райан пытался получить какие-либо сведения.

— Кастор имел какую-либо собственность в Цуге, когда ты работал здесь?

Оксли покачал головой.

— Не знаю. Мы же не были друзьями. Он был моим начальником. Он находился в Лондоне, а я в поле, что обычно означало на Востоке. Когда я прибыл в Цуг, Кастор ни разу не сказал: «Почему бы тебе не заехать на чай в мой домик на озере, чтобы поговорить об этой фигне с „Зенитом“»?

Райан усмехнулся.

— Чего Гэлбрайт не знал, это того, где все началось. Когда след привел тебя из Венгрии в «Рицманн Приватбанкирс», ты догадывался, куда он приведет тебя дальше?

— Нет. Я не знал, что происходит внутри. Я больше занимался оперативной работой. Получал указания и выполнял их. Или хотя бы пытался выполнить. Твой отец явно знал больше.

Джек был не уверен, что правильно понял последние слова.

— Мой отец?

Крупный сивобородый англичанин повернулся к молодому американцу:

— Твой отец. Он был там. Ты ведь знаешь.

Джек покачал головой:

— В Швейцарии?

— И в Берлине.

— В Берлине?

Оксли недоуменно покачал головой.

— Он что, никогда не говорил тебе?

— Окс, папа был сотрудником ЦРУ. Я узнал многое спустя годы, и, в основном, от других людей. Он не мог рассказать о многом. Ты уверен? — добавил Джек. — Ты уверен, что он был там, когда все это случилось?

— Да уж, черт его подери. Не сомневаюсь.

— Почему ты так уверен?

— Потому, что я его никогда не забуду. — Оксли сделал паузу. — Его лицо было последним, которое я видел перед тем, как вся моя жизнь полетела ко всем чертям.

В Белом доме был полдень. Президент Райан провел первую половину дня на различных совещаниях по ситуации на Украине, и опоздал на ланч. Он сидел за столом, работая с немногочисленными документами, когда из телефона раздался голос секретаря.

— Господин президент?

Райан, не поднимая головы, ответил:

— Скажи Арни попридержать коней. Я буду через пару минут.

— Извините, сэр. Звонит ваш сын.

Райан положил ручку.

— Замечательно. Переключай.

Джек резко схватил трубку. Как обычно, он постарается говорить как можно более легко, чтобы скрыть свою обеспокоенность. Даже сейчас, когда не было никаких оснований полагать, что Джеку-младшему что-либо угрожало, что случалось нечасто, его воображение сразу рисовало худшее из того, что могло случиться.

— Привет, разбойник. Как у тебя?

— Привет, папа… Я включу громкую связь.

Джек-старший расстроился, что не сможет просто поговорить с сыном. С тем был кто-то еще, хотя он был бы не против просто расспросить сына о том, как у него дела.

— Послушай, я мог бы перезвонить позже. Мне нужно ехать в Вашингтон-Хилтон на выступление по международному положению. Ты же понимаешь, мы и так выбиваемся из всех сроков.

Мгновение никакого ответа не было.

— Кто там с тобой, сынок?

— Виктор Оксли.

Прежде, чем Джек-старший смог что-либо ответить, Джек-младший добавил:

— Это «Бедрок», папа. Он рассказал мне чертовски много всего. И про тебя тоже.

— Про меня?

В телефоне раздался низкий голос с густым британским акцентом.

— Водичка-то холодная была, а, Райан?

— Прошу прощения?

— Наверное, даже слишком. Я был там. В Берлине. Поздней ночью вы решили искупаться. Я как раз собирался присоединиться к вам, но подошли несколько джентльменов, которые меня переубедили, и мне пришлось пойти с ними.

Президент Джек Райан не ответил.

— Память отшибло, да?

Джек мягко ответил:

— Да.

В Овальный кабинет целенаправленно вошел Арни ван Дамм, намереваясь поторопить Джека. Тот указал ему на дверь, и Арни, уловив настоятельный жест в сочетании с остекленевшим взглядом своего начальника и друга, вымелся прочь. Несколькими секундами спустя он подошел к телефону и сказал, что президент несколько опоздает на полуденное совещание.

Человек в кожаной куртке стоял под холодным дождем, наблюдая за разворачивающейся сценой. За спиной была темная улица Ам Нордхафен. Впереди был канал, вдоль которого шла аллея. Он смотрел на сотрудника ЦРУ, к которому подошли двое, в которых он немедленно опознал головорезов из Штази.

Все явно было нехорошо. Сначала он подумал, что они просто собираются выбить всю имеющуюся дурь из этого янки, но когда они начали осматриваться, убеждаясь, что вокруг было тихо, «Бедрок» понял, что они собираются забрать его, возможно, «зашанхаить» через границу.

Сохранение жизни этому ЦРУ-шнику с квадратной челюстью в костюме не было его задачей, поэтому он просто наблюдал, раздумывая, что потом сообщил Кастору, своему куратору.