Том Клэнси - Последняя инстанция

В дверях стоял Ник Истлинг. Джек знал его уже некоторое время. И потому понял, что что-то было не так.

— Что случилось?

Истлинг ответил:

— Мне нужно войти.

— Конечно.

Истлинг вошел, и Джек закрыл за ним дверь. Они сели на стулья в комичной пародии на жилое помещение.

— Вернулись с конспиративной квартиры? — спросил Джек.

— Да. Разговаривал по телефону с Сенчури-хаус и посольством в Цюрихе.

— И что?

— Насчет взрыва в ресторане «Майссер». Четырнадцать погибших.

Джек не понял выражения его лица. Истлинг был одновременно взволнован и пребывал в замешательстве.

— Одним из них был Маркус Ветцель, — добавил Ник.

Райан потряс головой.

— Это… Кто это был?

Истлинг глубоко вздохнул.

— Ты все равно узнаешь и достаточно скоро. Наш источник в банке. «Моргенштерн».

Райан обхватил руками голову.

— Господи.

— Именно. Он ужинал с другим человеком. Тот выжил и смог опознать тело.

Райан поднялся:

— Вы все еще полагаете, что это была случайность?

— Я… Очевидно… Конечно, нет. Я не идиот, Райан. «Моргенштерн» был убит. Я думаю, это сделал тот же, кто убил Тобиаса Габлера.

— Рад, что до вас дошло.

— Да уж. До меня дошло, что эти банкиры были убиты, но не Дэвид Пенрайт.

— Как вы можете быть так уверены?

— Потому что немецкие левые не могли быть заинтересованы в его смерти.

— Немецкие левые? О чем это вы?

— Одно из тел, найденное на месте взрыва в Роткрюце, было опознано как двадцатипятилетняя немка по имени Марта Шёйринг. Ее тело было найдено на кухне, рядом с газовым оборудованием, но она не работала в ресторане, и это дало швейцарцам повод сосредоточиться на ней. Они полагают, что она пронесла туда взрывное устройство, но когда она попыталась установить таймер, оно взорвалось прямо у нее в руках.

Джек предположил что-то большее.

— А почему вы думаете, что она не просто искала с кем поговорить на «вы»?

— Имеешь в виду туалет?

— Ага.

— Потому что таких совпадений быть не может. Марта Шёйринг тесно связана с Фракцией Красной Армии. Она дважды арестовывалась в Германии за диверсии. Проживала в Берлине. Они нашли ее адрес в документах, которые она оставила в рюкзаке в переулке за «Майссером».

Джек знал о ФКА все. В частности то, что они не действовали в Швейцарии.

— Зачем ФКА взрывать этот ресторан?

Истлинг пожал плечами.

— Не знаю. Я знаю то, что меня направляют в Берлин. Сенчури-хаус сотрудничает с немецкой полицией. Немцы собираются нагрянуть на ее квартиру и мне нужно там присутствовать.

— А что другой парень?

— Какой еще парень?

— Человек, которого швейцарская полиция взяла на месте взрыва. Его увезли?

— А, он, — сказал Истлинг. — Сбежал. Взломал наручники и отобрал пистолет у одного из полицейских. Тех нашли прикованных наручниками спина к спине к фонарному столбу в центре города, неподалеку от вокзала. Похоже, он скрылся на поезде.

— Он тоже причастен.

— Возможно. Возможно, он тоже из ФКА. Возможно, я узнаю больше в Берлине. Как я уже сказал, я вылетаю через несколько часов. Можете присоединиться ко мне, хотя не гарантирую, что немцы допустят вас. А можете возвращаться. Узнаете все в своем кабинете.

Джек протер глаза.

— Два дня назад я узнал, что некая девушка из Берлина выпивала с британским агентом, который впоследствии был убит. И он работал по тому же делу, что и остальные убитые. Теперь, немка, связанная с ФКА оказалась причастна к остальным смертям. Вы действительно думаете, что смерть Пенрайта была просто совпадением? Почему бы не сходить в бар, около которого он погиб, показать там фотографию Марты и спросить, с ней ли он был?

— Мы сообщим швейцарцам, и, я совершенно уверен, они сделают именно это. Но здесь порядочно немецких девушек. Если Пенрайт не был большим специалистом в немецком, он мог принять ее за австралийку, киви [56] Национальное прозвище новозеландцев. , француженку или вообще какую-нибудь шведку. Девушка из бара здесь явно ни при чем.

Истлинг продолжил:

— Мы направимся в Берлин, проверим, что сможем найти на ФКА, и если это что-то как-то приведет нас к смерти Пенрайта, мы поступим соответствующе. Тем не менее, не указывай мне, черт подери, что мне делать!

— Замечательно, — сказал Райан. — Вперед. Но я хочу иметь доступ к материалам, которые мы найдем в Берлине. В сторонке я стоять не буду.

— Джек, старина, ты это не мне, ты это фрицам будешь говорить.

Татьяна Молчанова улыбнулась в камеру, когда начался шестичасовой выпуск новостей на канале «Новая Россия». Как правило, вечерние новости, как и на любом другом канале на земле, начинались с обзора событий дня, но Валерий Володин заявил свое право на начало выпуска, придя в студию и заняв то, что он считал своим креслом.

Так как камера показывала Молчанову крупным планом, она потянула время, пока техник настраивал микрофон для сидевшего слева от нее Володина. Затем она повернулась и поприветствовала президента широкой, но не слишком непрофессиональной улыбкой.

У Молчановой не было подготовлено никаких вопросов президенту; его прибытие было полной неожиданностью. В наушнике она слышала, как режиссеры, вроде бы, спорили о том, как нужно начинать интервью.

Она должна была бы взять это на себя, но не могла так поступить, потому что была профессионалом. Кроме того, у нее было сильное подозрение, что президент даст ей немного возможностей для импровизации.

— Господин президент, на территории нашего крупнейшего западного соседа произошли некоторые драматические события. Как вы можете прокомментировать произошедшие на Украине нападения, которые, похоже, явно направлены против сторонников России?

Володин стал похож на сжимаемую пружину, которую, наконец, отпустили:

— Не просто сторонников, Татьяна Владимировна. Я напоминаю вам, что на Украине проживают миллионы наших граждан. Покушение на моего хорошего друга Оксану Зуеву и взрыв в Донецке, которые явно были осуществлены профессионалами прозападных националистических сил, поддерживаемых западными спецслужбами. Добавьте к этому действия, предпринятые ЦРУ в Севастополе. Это provokatsii! Враги России пытаются втянуть нас в драку. Мы могли решать наши разногласия мирным и дипломатическим путем, поэтому они не знали, как преодолеть эту преграду. Поэтому они пошли на кровопролитие.

Молчанова согласно кивнула. Он задала смутный вопрос о том, как события на Украине повлияли на Родину.

Володин не упустил ничего:

— На Украине проживает пятьдесят миллионов человек, одна шестая часть которых является этническими русскими. Крымский полуостров является жизненно важным для интересов России. Это очевидно даже самому начинающему студенту, изучающему международное право, экономику и военное дело. Это база Черноморского флота. Это нефте- и газопроводы в Европу, жизненно важный для России рынок. Это военный путь на Запад, важный для интересов нашей безопасности.