Далия Трускиновская - Обнаженная в шляпе

Неизвестно, до чего бы додумался Игрушка, если бы те двое шли в какую-то другую сторону. Но они шли аккурат к «жигуленку». А Соломина рядом нс было, Зуева – тоже, и решение пришлось принимать самому.

Игрушка не придумал ничего лучше, как вернуться в машину и притвориться спящим. Мол, ждет кого-то мужичок, разморило на солнцепеке, прндремал прямо за рулем, а сейчас явятся его будить жена, теща и шесть отпрысков!

Так он и сделал. Обжегшись о руль и о панель, он исправно улегся, скрючившись, на раскален-ные сиденья, накрыл голову газетой и обратился в слух.

– Пушка с тобой? – спросил, подходя к «жигуленку», очкастый рэкетир. Игрушка облился холодным потом. Толян вынул из кармана подлинный, не пластмассовый пистолет.

– Сегодня или никогда, – сказал Тодян. – Времени уже ни на грош! Мне этот ихний дядя Миша, так его разэтак, во-от где сидит! Аленка там чего-то намухлевала. Нас вроде не видели?

– Ну?

– Баранки гну! Мы войдем туда со стороны огорода. Обычно там в это время бывает только его жена. Ее и уведем. Он думает, что хорошо ее спрятал, козел!

– За жену он эти десять тысяч не отвалит, – заметил очкастый, – еще спасибо скажет, что избавили.

– Не-е, шмара у него еще ничего. Что, в самом деле, за жмотство. Все выложили и не пикнули, а этот траханный дядя Миша крутит и вертит. Он же по тыще в день варит на своих джемперах! Капусту шинкует – только так! А эта Аленка насмотрится импортных каталогов и такие модели фугачит из нашей отечественной дерюги – ну, Кристиан Диор! Вот за нее он десять тысяч выложит в полчаса.

– Тем более, что у нас только и есть, что полчаса! – буркнул очкастый. – Угомонись, Толян. В машине сорок два куска, где твоя Аленка – неизвестно, может, уже у следователя в кабинете! Рвать когти надо! Не позориться за десять кусков, Толян. У нас на хвосте висят, тебя же видели! А если в милицию доложат? А?

– Так это же не Дикий Запад, это наша советская ментовка! Они нас в обиду не дадуй – рассмеялся Толян. – Это там вылез из куста шериф с кольтом, а у нас – китайские церемонии и воз бумажек! Да они, кажется, и не могут завести дело о рэкете, пока не было факта прямого нападения с мордобоем! Не паникуй, все будет в ажуре…

– Тогда подсади, – попросил очкастый. – А то треплемся, треплемся, время теряем, а оно – капуста.

Толян Могила подсадил очкастого товарища на дерево, тенью от которого наслаждался Игрушка.

– Слушай! – вдруг воскликнул, сидя на суку, наблюдатель, – Она такая маленькая, беленькая, да?

– Кто, его жена? Ничего себе маленькая! Она с тебя будет!

– Ас кем тогда там треплется Аленка?

– Аленка? Точно?

– Ее коса! Не перепутаешь!

– Ходу! – приказал Могила. Очкастый соскочил с дерева, и они рванули кустами к даче.

Игрушка выскочил из машины и заметался.

Ему безумно хотелось бежать следом за этой уголовной парочкой. Он не имел права бросить машину. Он должен был немедленно найти Соломина и Зуева.

И он их нашел – правда, не вовремя и некстати…

Пока что выход у него было один – лезть на то самое дерево и смотреть в ту самую сторону.

То, что он увидел, его не обрадовало.

Загадочная парочка вела по направлению к своей машине двух женщин. Алена шла первой, не оборачиваясь. Наташа, взятая под локоток, вес же упиралась. И, как на грех, в окрестностях не было ни души. Дети, скорее всего, резвились у озера, взрослые ковырялись на огородах или кисли на работе. Соломин и Зуев как сквозь землю провалились.

Игрушка с надеждой поглядел на шоссе. По нему время от времени проносились машины.

И вдруг, к великому своему удивлению. Игрушка увидел пионерский отряд. Отряд маршировал по обочине – как полагается, при флажке, галстуках, вожатой и педагоге. Через несколько минут он должен был поравняться с машиной уголовников.

Дальнейшее Игрушка осуществил так, словно ему кто подсказал сверху план, – совсем не размышляя, а только действуя.

Он соскочил с дерева, открыл багажник и обнаружил там пластмассовое ведро.

Озеро было поблизости, и в нормальном состоянии Игрушка понесся бы к озеру. Но сейчас он откуда-то знал, что в трех шагах стоит колонка. И он даже не удивился, обнаружив ее.

Когда он старательно качал воду, из кустов вдруг возникли две знакомые головы.

– Игрушка! Эй! Игрушка! – почему-то шепотом позвали они.

Но Игрушка понял, кто это были такие, уже в сотне метров от колонки, выбираясь на шоссе. А тогда он только отмахнулся – мол, идите в баню, и без вас весело…

Игрушка пристроился к пионерам и зашагал, помахивая ведром, поглядывая на молодую вожатую и ловя ее заинтересованные взгляды. Как он и рассчитал, неподалеку от машины на шоссе вышли уголовники. Игрушка вырвался вперед, чуток опередил пионеров и поравнялся с Аленой. Она от неожиданности остановилась.

Игрушка резким финтом обогнул ее и Толяна и выплеснул на ошеломленную Наташу ведро воды.

Дальнейшее с трудом поддается описанию.

Пионеры повели себя именно так, как рассчитывал Игрушка… Они пришли в восторг и с воплями окружили Наташу, Алену, уголовников и Игрушку с пустым ведром. Теперь вся надежда была на педагога. Игрушка и тут не промахнулся.

Это была классическая старая дева пятидесяти лет от роду, со всеми положенными старой деве комплексами и добродетелями.

– Это свинство! – вскричала она, тыча пальцем во внезапно обнажившуюся Наташу, – Это безобразие! При детях! Я не допущу разврата! Я милицию вызову! Голых женщин по шоссе водят! Сексуальные маньяки!

Она яростно наступала на Толяна Могилу и его обалдевшего приятеля, одновременно стараясь своей широкой спиной прикрыть развратное зрелище от невинных детских глаз. Тщетно – отряд сгрудился вокруг Наташи с Аленой, пораженный даже не столько обнаженной натурой (это были современные дети, воспитанные на видиках), сколько внезапностью и необъяснимостью стриптиза.

Игрушка выдернул из толпы Алену.

– Беги! – приказал он. – Туда, к «жигулю»! Живо!

Увидев, что Алена убегает. Могила рванулся было за ней, на ходу суя руку в карман, но патентованная старая дева вцепилась в него и повисла на нем, как черт на сухой вербе.

– Куда?! Я вас, маньяков, в милицию сдам! Вы еще штраф заплатите! За оскорбление общественной нравственности! Семеч-кин! Коля Семечкин! Беги к автомату! На автобусной остановке! Вызывай милицию! Надя! Надя!

– Что, Антонина Семеновна? – отозвалась молоденькая пионервожатая, с трудом сдерживая мальчишек, рвущихся поближе к Наташе.

– Надя, ты того, второго, не пускай! Саша! Саша Виктюк, не трогай голую тетю, я кому говорю?! Беги к другому автомату – знаешь, по дороге на пляж!

Отшвырнув ведро, Игрушка сорвал с себя рубашку и завернул в нее Наташу. Наташа повисла у него на шее.