Мария Брикер - Кокон Кастанеды

- Мы разве перешли на «ты»? - приподняла бровки Лиза.

- Знаешь, моя дорогая, когда я шевелюсь и чувствую боль, сама знаешь где, то…

- Хорошо-хорошо, что-нибудь еще тебе нужно? - рассмеялась Лизавета Степановна.

- Да, нужно. Настена мне нужна, а я нужен ей. Не знаешь случайно хорошего юриста? Мне надо опеку срочно оформить. Не хочу, чтобы она в детский дом попала. Она ни дня там не должна провести.

- Я сама юрист и помогу тебе. Правда, тебе придется на ком-нибудь жениться. Ты гражданин другой страны, и ребенка тебе не отдадут. Подумай пока над кандидатурой невесты, - подмигнула ему Лиза и выскользнула за дверь.

- А что тут думать? - пожал плечами Николай Владимирович. - Когда я уже обручен!

- Избранник! Ты должен сделать это любой ценой! - Николай закрыл словарь и озадаченно посмотрел на Лизу, потом на Варламова и следователя Зотову. - Не понял: и что же это я должен сделать любой ценой?

- Что она еще говорила? Вспоминай! - настойчиво попросила Лиза.

- Не помню, - почесал макушку Чуйков. - Больше ничего не помню!

- Вспоминай! - заорала на него Барышева.

- Я еще на тебе не женился, а ты уже орешь, - возмутился Николай Владимирович.

- Лиза, успокойся, - попросил Иван Аркадьевич и заходил по палате.

- Как я могу успокоиться, если в книге Трегуба написано, что сегодня в полночь у нас по расписанию намечается Апокалипсис! Раз Николай у нас избранник, то, скорее всего, его миссия заключается в том, чтобы остановить конец света. А он не помнит ни фига!

- Да, не помню! - с вызовом заявил Николай Владимирович. - Я имя-то свое с трудом вспомнил, а ты хочешь, чтобы я воспроизвел в памяти чью-то речь на итальянском языке, которого я не знаю? Если бы она на немецком говорила или английском…

- Вот и вас, Лиза, книга Трегуба ввела в заблуждение, - вмешалась Зотова. - Сегодня мне удалось переговорить с Константином Аполлоновичем. Знаете, что самое ужасное во всей этой истории? По поводу кровопролитных войн и Апокалипсиса Трегуб все придумал! Он мечтал, чтобы его книга стала бестселлером, а тема эта нынче очень популярна. Он хотел заинтересовать читателей.

- А заинтересовал свою дочь, - покачал головой Варламов.

- Что же получается - рукописи не существует? - спросила Лиза.

- Я думаю, что доктор Лиманский не стал бы обманывать своих маленьких пациентов. Но какие тайны в ней сокрыты, не знает никто, кроме доктора. Однако монахиня ехала в Москву с какой-то целью. Не исключено, что как раз по делам доктора Лиманского… Возможно, перед смертью он попросил ее о какой-то услуге. Мне неловко вас мучить, Николай Владимирович, но вы все же постарайтесь вспомнить, что еще сказала вам монахиня, - попросила Елена Петровна.

- Не помню, - упрямо заявил Чуйков.

- Тетя Элета, а что это у вас под подушкой такое желтенькое? Можно поглядеть? - спросила Настена, сидя на его койке и болтая ногами.

- Настя! Хватит меня тетей называть! - заорал Николай Владимирович.

- Не ори на ребенка! - рявкнула Лиза.

- А ты на меня не ори! У меня из-за тебя голова болит, и не только голова, между прочим, - с сарказмом сказал Коля.

- Хватит мне уже о своей заднице разлюбезной напоминать.

- Извини, Лиза, - смутился Николай Владимирович, - просто… Болит она у меня! - заорал он.

- Ничего, до свадьбы заживет, - успокоила Николая Лиза.

- Милые бранятся, только тешатся, - хихикнула Настена, выдернула из-под подушки четки и положила их себе на ладошку. Все замерли и уставились на ниточку янтаря у нее в руке. Настя полюбовалась ими, спрыгнула с койки, подошла к окошку. - Ой, тут буковки какие-то, если на свет глядеть, - сообщила девочка.

- Где?! - в один голос заорали все присутствовавшие в комнате.

- Откуда у вас эти янтарные четки? - спросила Елена Петровна.

- Монахиня дала, - нервно сглотнул Чуйков. В палате стало тихо, и все посмотрели на Колю странными взглядами. Николай вжал голову в плечи. - Вы хотите сказать, что я болтался в беспамятстве с ключами от тайн мироздания?!

- Возможно, поэтому Оксана Трегуб и продолжала вас преследовать, чтобы убить, Николай Владимирович, - предположила Зотова. - По большому счету, ей было все равно, видели вы ее лицо или нет. Она была одержима идеей спасти мир и всерьез считала, что выполняет святую миссию. В противном случае Оксана избавилась бы и от проводницы, которая могла ее опознать. Когда вы открыли дверь, чтобы сойти с поезда, она направлялась к купе, чтобы убить монахиню, а вовсе не вас.

- Но она стреляла в меня через дверь из купе Холмогорова, - возразил Николай.

- Возможно, просто растерялась и машинально нажала на курок.

- А зачем она тележурналиста убила? У него же не было ключей, - спросил Николай.

- Холмогоров слишком близко к этим ключам подобрался, и к рукописи тоже. Артемий активно общался с Трегубом, дочь была свидетелем их телефонных разговоров и встреч.

- Насть, сходи водички купи, пожалуйста, - попросила Лиза и протянула ей деньги.

Настя хмыкнула, дав понять, что она поняла намек - удалиться, но возмущаться по этому поводу не стала и вышла за дверь.

- Нянечка тетя Вася, которая фигурирует в книге Трегуба, - это Василиса, мать Насти. После того как она выступила в защиту Лиманского на суде, ее выжили из больницы. Оксана Трегуб не вас в той деревне искала, Николай Владимирович, она просто устранила человека, который видел рукопись, а значит, по ее мнению, представлял опасность для человечества. Адрес Василисы она нашла у Константина Аполлоновича в еженедельнике. Это случайность, что именно Василиса обнаружила вас на путях и принесла к себе в дом. Перед тем как сесть в поезд в Смоленске и убить Холмогорова, Оксана Трегуб приезжала в деревню, но Василиса была на дежурстве. Она не застала бывшую нянечку и вернулась. Ну а отчим просто попался под руку. Так что не вините себя, Николай Владимирович, - мягко сказала Елена Петровна.

Коля кивнул и отвернулся.

- Лена, но как же ключи-шифры в Берлине оказались? - спросил Варламов.

- Я думаю, об этом нужно спросить у бывших пациентов доктора Лиманского, - сказала Зотова и посмотрела на часы. - Едем в Смоленск, к ночи как раз успеем. Заодно отдадим этим людям то, что принадлежит им по праву.

- Кажется, я вспомнил, что говорила старуха, - подавленно сказал Николай, взял с тумбочки словарик и зашелестел страничками. - Так я и думал, - пожал плечами Чуйков. - Она просила передать детям янтаря эти четки. - Николай Владимирович откашлялся и поднялся. - Нет, все это, конечно, прекрасно, но как я в машине в Смоленск поеду? На чем, извиняюсь, я буду сидеть?

- Ничего, любимый, сидеть тебе не придется. У меня машина просторная, я положу тебя в багажник, - поцеловала Колю в щеку Лиза.