Майкл Бонд - Огонь, подобный солнцу

Вскоре лес поредел, впереди между деревьями замаячил свет. Хем невозмутимо продолжал скакать. Пытаясь догнать его, Коэн подстегнул гнедую, но увидел, что это была лишь опушка, залитая лунным светом. Хем остановился.

- Бутти второго дня пути.

- А леопарды?

- Они позади. - Наклонившись вперед, Хем ласково потрепал крапчатую по холке. - Ты будешь в Покхаре еще до полудня.

Они съехали с тропы и обогнули опушку леса, ветки деревьев шуршали о бока лошадей.

С первым пением птиц они, выехав из леса, оказались на конусовидной обожженной скале, под которой виднелось крохотное, словно маленькое зеркальце, озерко, вбирающее в себя свет гаснущих звезд. Луна зашла. Когда красный свет зари разлился над восточными вершинами, они спустились со скалы в длинную долину с деревнями и фермами, с пением петуха и одиноким протяжным мычанием буйвола.

Ржавые часы в похожем на сарай здании аэровокзала в Покхаре показывали 11.35.

- Самолет в Катманду летит в полдень? - спросил Коэн гуркхи, сидевшего на ящике, расставив ноги, и отворотом своих брюк наводившего блеск на кривой кукри.

- Наверное, - солдат зевнул, взглянув на неги через лезвие своей сабли.

Пройдя мимо заграждения, Коэн подошел к Хему и лошадям.

- Скоро.

- Я не вижу этой птицы.

- Она сейчас летит из Бхутвала.

- Это солдат сказал?

- Она летает каждый день. Хем покачал головой.

- Ни в чем нельзя быть уверенным, Коэн. Коэн взглянул на поле.

- Я должен заплатить тебе за лошадей. И за твою помощь.

Хем улыбнулся, сощурив пустую глазницу.

- Я смотрел, когда ты говорил с солдатом. Никто не ищет тебя здесь.

- Это потому, что ты быстро довел меня сюда.

- Они бросили это, Коэн?

- Нет.

- Тогда перестань быть тем, за кем они охотятся. Твоя жизнь, она была хорошая? До того как они стали тебя преследовать?

Он смотрел, как ветер, беснуясь, кружил по полю пыль.

- Нет.

- Наша жизнь такая, каковы мы сами. Случайностей не бывает.

Коэн повернул голову, издалека доносился еле слышный звук.

- Птица летит. - Он достал из кармана пачку денег. - Мы не договорились о плате.

- Может быть, молодой король, что у меня на стене, был убит теми же, кто охотится за тобой.

- Хуэна. Не ими.

- Но такими же, как они? - Хем подтянул поводья. - Когда-нибудь у тебя будут жена и дети. Привези их через океан в мой дом. Здесь теплое солнце. Твои дети будут играть с моими внуками. Твоя жена будет сидеть с моей сестрой у ручья. А мы с тобой будем разговаривать. - Он сел на крапчатую. Намаете!

- А лошади, Хем? Я же не заплатил тебе.

- Когда вернешься! - Потянув гнедую за собой, Хем поскакал через окраину Покхары к горам, его негнущаяся правая нога торчала немного вбок.

Сквозь гул снижавшегося самолета Коэн впервые обратил внимание на звуки Покхары: пыхтение рисовых мельниц, жалобное завывание пыльного ветра, скрежещущий визг лесопилки, гомон пробегающих мимо него босоногих школьников с тонкими книжонками, перетянутыми красной тесемкой.

По краям поля не было заметно никакого движения, кроме бегущей голодной собаки; никто не подъезжал со стороны города. Он глубоко вздохнул, усталость, навалившись ему на плечи, болью перешла в ноги, глаза резало от изнеможения и носящейся в воздухе пыли. "Сколько же я не спал? Как я могу измениться, если не знаю, кем я был? Когда тот, кем я был, умер?"

Самолет подпрыгнул, коснувшись земли. Среди его попутчиков вряд ли могли оказаться враги: трое тучных неварцев в красных шлемах, горец с четырьмя козами, две старухи в сари, беспрестанно перешептывавшиеся и кивавшие головами, подросток, то и дело задиравший манжету своей хлопчатобумажной рубашки, чтобы поглядеть на хромированные электронные часы с черным пластиковым ремешком. В самолете они расселись на скамьи по обеим сторонам фюзеляжа, с протянутой вдоль них из конца в конец веревкой, между ними посередине расположились козы и багаж. Убаюканный гудением пропеллеров, он впал в чуткий сон, пока самолет не повернул на юг у высокой стены Эвереста и, высоко задрав нос, не пошел на снижение, пролетая над краем долины Катманду, над запыленным крестьянином и телегой с запряженным в нее буйволом. Впереди показались коричневато-голубые очертания раскинувшегося на равнине города.

Приземистое здание аэропорта Катманду блестело в лучах полуденного солнца. Он вышел, затесавшись между неварцами, и, не сводя глаз с отражающих свет стекол аэропорта, пересек бетонированную площадку. Затем скользнул за машину-заправщика, перемахнул через ограду, протиснулся между двумя пыхтевшими автобусами, миновал стоянку машин и побежал дальше по дороге, ведущей в город.

Остановив проходившее такси, он доехал до центра Катманду, затем, то и дело оглядываясь, снова побежал. Протиснувшись сквозь толчею улиц, изобилующих запахами фекалий, кэрри и дыма, он свернул в узенький проулок на Шерпа, базар, подождал, убедившись в том, что его никто не преследует, пересек мощеную площадь, еще липкую от крови только что забитого буйвола, и тихо постучал в резную изъеденную червями дверь.

Женщина с жесткими, как проволока, волосами, одетая в красную блузку и кожаную юбку, улыбнулась, приглашая его войти, и, разложив подушки, предложила ему сесть возле огня.

- В доме еще чувствуется зима, Коэн. - Наклонившись, она заглянула за шерстяную занавеску в соседнюю комнату. - Сирэл, Коэн пришел.

Опустившись на колени, Коэн обнял подбежавшую к нему маленькую девчушку. - А где Фу Дордже? - спросил он.

- На базаре, скоро придет. Ты ел?

- Нет, со вчерашнего дня. Я принес печальное известие. Ее глаза сузились.

- Ты голоден?

- Хоу.

Сирэл принесла ему тушеного мяса, чай и глиняную чашку рисовой водки. Молча присев возле него, она положила руку ему на колено. Поев, он взял ее на руки и поправил косички.

- Ты сегодня такая тихая, снежинка.

- Ты тоже, Коэн-даджу.

- Хоу.

- Моя мама тоже молча сидит в другой комнате. Но я рада видеть тебя.

- И я тебя.

Неслышно вошел Фу Дордже. Сбросив накидку из овчины, он сел к огню напротив них.

- Я удивлен, что вижу тебя здесь, когда ты должен быть в Дхуала Химал.

- Все очень плохо, брат мой.

- Где твои друзья?

- Твоего брата Гоутина больше нет. Алекса тоже. Полу, может быть, удалось уйти.

Шерпа медленно скрестил ноги.

- Обвал, значит.

Его лицо с маленькими черными глазками оставалось невозмутимым. Он сделал знак Сирэл - она встала и быстро выбежала в соседнюю комнату.

- Над Чан-Шанем. Там, где тропа поворачивает на Муктинат...

- Но там нет опасности.

- Их убил Стил с какими-то тибетцами.

- Почему? - прошептал Фу Дордже.

- Потому что мы кое-что увидели.

- Увидели?

- Стил вовсе не собирался идти до Мустанга. В Баглине мы встретили тибетцев на лошадях. Стил захотел, чтобы мы пошли с ними по Кали Гандаки, опасаясь грабителей, как он сказал нам. На самом деле они везли в Тибет оружие, чтобы воевать с китайцами.