Наталия Антонова - Любовь как улика

– Ну и прекрасно. До встречи.

– Подождите! – крикнул он в трубку. Но она уже отключилась.

– Чёрт! – выругался Незвецкий.

– Чего он хочет? – спросил Морис.

– Встретиться.

– Зачем?

Мирослава пожала плечами.

– Сказал, что он что-то понял.

– Не намекнул, что именно?

– Нет.

– А вам не кажется, что он лжёт?

– Кажется.

– Тогда, может быть, и ехать не стоит?

– Нет, – не согласилась она, – надо удостовериться, чтобы потом не сомневаться.

– И то верно, – согласился он. – Мне поехать с вами?

– Да нет, не стоит. Я не планирую задерживаться надолго.

Когда Мирослава подъехала к кофейне, Андрей уже стоял у входа. На этот раз он держал в руке три алые розы, которые и вручил Мирославе.

– Спасибо, – поблагодарила она и открыла дверь кофейни, не дожидаясь, когда он это сделает за неё. Прошла вовнутрь и выбрала столик недалеко от входа.

– Вы здесь часто бываете? – спросил Незвецкий.

– С чего вы это взяли?

– Вы так уверенно себя здесь чувствуете.

– Я чувствую себя уверенно везде, – небрежно отозвалась она, – но вы правы, я часто здесь бываю.

– Несмотря на то, что не любите кофе, – улыбнулся он.

– Всё-то вы знаете, – проговорила она небрежно.

– Я знаю о вас всё! – хвастливо воскликнул он.

«Ну-ну, голубчик, – подумала она, – однако ты так и не узнал, какого цвета розы я люблю». Вслух она ему ничего не сказала. Заказала себе чай с лимоном и пирожок с капустой.

В кофейне, несмотря на приоритет кофе, подавали посетителям и чай. Владелец кофейни отлично понимал, что люди заходят в его заведение не только выпить кофе, но и просто посидеть, пообщаться с любимыми и друзьями. Так зачем же отпугивать любителей чая. Пусть пьют, что хотят, лишь бы оставляли в «Старой мельнице» свои деньги.

– Так что же вы хотели мне сообщить? – спросила Мирослава, доев пирожок и допив чай.

– Сообщить? – растерянно переспросил он.

– По телефону вы сказали, что что-то поняли. Так что же? Это касается гибели отца Ариадны?

– Нет! Это касается меня!

– Вас?

– Да! Я люблю вас!

– Что?! – Она так изумилась, что даже отъехала вместе со стулом от столика. В неровном дрожании разноцветных световых пятен он всё-таки рассмотрел её округлившиеся глаза.

– Ну что вы на меня так смотрите?! – не выдержал он. – Или вы считаете, что я не способен на большое чувство?

– Мне нет никакого дела до ваших чувств! – резко ответила она и хотела встать.

– Нет, подождите. – Он схватил её за руку. Но она тотчас вырвала её и предупредила:

– Никогда так больше не делайте! – В её голосе прозвучала нескрываемая угроза.

– Простите, – пролепетал он, чувствуя себя мальчишкой-второклассником. Пересилил себя и продолжил: – Я сам не подозревал, что смогу так увлечься вами. Вы ведь совсем не в моём вкусе.

– Рада это слышать, – насмешливо проговорила она.

– Но тем не менее я влюбился в вас! Я постоянно думаю о вас! Иногда мне кажется, что я схожу с ума.

– Перестаньте нести чушь, – попыталась она охладить его пыл.

– Пожалуйста, примите мои слова всерьёз.

И тут он заметил в ней странную перемену. Мирослава зевнула с кошачьей грацией и вытянула поудобнее ноги.

– Вы слушаете меня?! – воскликнул он.

– Угу.

– Вы ничего не испытываете ко мне?!

– Я не сплю с клиентами.

– Я не клиент!

– С родственниками клиентов тоже.

– Мне отказаться от брата?

– Ну что вы.

– Тогда что, что?

– Успокоиться и переключить свою сексуальную энергию на другой предмет.

– На эту свечу? Колонну? Дрожание этого чёртова света?

– Я имела в виду одушевлённый предмет, – усмехнулась Мирослава.

– Ага! На нашу домработницу бабу Нюру!

– Ну, если вам нравятся женщины постарше…

– Да вы смеётесь надо мной!

– Нет, просто драмы я люблю на сцене, а не в жизни.

– Вы никогда не были влюблены?!

– Я не люблю говорить о личном. Тем более с посторонними людьми.

– Может быть, у вас кто-то есть?

– Без комментариев.

– Я его знаю?!

Мирослава рассмеялась.

– Я вызову его на дуэль!

– «Ах, какой артист умирает во мне! – … воскликнул тиран», – прокомментировала она.

– Какой ещё тиран?

– Нерон.

– Вы что, сомневаетесь в моих чувствах?!

– Андрюша, давайте поговорим о чём-нибудь другом.

– Но я не хочу о другом!

– В таком случае я ухожу!

– Нет! Подождите! – Он снова хотел схватить её за руку, но вовремя опомнился. – У меня есть что вам сказать! – воскликнул он в отчаянии.

– Что же? – спросила она без особого интереса.

– Я могу поделиться с вами своими сомнениями относительно услышанного телефонного звонка.

Мирослава навострила уши.

– Кто звонил и кому?

– Я случайно услышал, как Ариадна кому-то звонит. Я уже хотел уйти, как она произнесла имя моего брата.

– И вы догадываетесь, кому она звонила?

– Да.

Мирослава не подталкивала его, просто молча ждала.

– У моей снохи был роман с молодым человеком, и они, скорее всего, поженились бы. Но тут появился мой брат и отбил девушку. Роман получился бурным, и никто не успел опомниться, как они отнесли заявление в загс и объявили о свадьбе. Отец невесты был не в восторге, но так любил дочь, что не стал препятствовать.

– А отчим?

– Он не возражал. Зато мать Ариадны тоже не хотела этого брака. Нищий художник…

– Ваш брат уже давно не нищий.

– Теперь уже не нищий, – согласился Андрей.

– И какие отношения у вашего брата с тёщей сейчас?

– Как ни странно, хорошие.

– Почему как ни странно?

– Так я же вам уже говорил, что сначала Ирма Иннокентьевна встретила Илью в штыки.

– Чем же ему удалось её покорить? Неужели только известностью?

– Нет, он покорил её раньше, чем стал известным и довольно богатым.

– Чем же?

– Галантностью.

– Только-то?

– Представьте себе. Не все так пренебрежительно относятся к романтике, как вы.

Мирослава усмехнулась.

– Нормально я отношусь к романтике. А чем занимается Ирма Иннокентьевна сейчас?

– Салоном красоты.

– Вот как? И каким же?

– «Патрицианкой».

– Ого.

Мирослава подумала минутку и спросила:

– А что случилось с отвергнутым женихом?

– Он стал другом дома, – презрительно фыркнул Андрей.

– То есть?

– То есть он постоянно появляется в доме.

– И ваш брат это терпит?

– Представьте себе!

– И вы заподозрили свою сноху в измене?

– Не то чтобы… Но согласитесь, это ненормальное явление.

Мирослава пожала плечами.

– А вы уверены, что ваш брат кристально чист?

– Для моего брата ничего не существует, кроме семьи и творчества.

– Вы удивительно преданы своему брату. Но обычно творческие люди склонны к увлечениям.

– Мы уже говорили об этом! – с неожиданной яростью рявкнул Андрей. – Мой брат не такой!