Александр Фишман - Мертвые головы

— Да все нормально. Вот, собрались посидеть, поговорить за жизнь.

— И это гость? — пришедшая ткнула пальцем в Генка.

— Ну да, а что?

— Документы!

— На каком основании? — взбрыкнулся Генок. — Ордер у вас есть?

— Кончай, братан, — урезонил его Бас. — Покажь ей свою ксиву.

— Вот, справка об освобождении, — протянул Генок сложенный лист. — Я только сегодня откинулся, чист как стеклышко.

— Ну, это мы всегда сможем проверить, — хмыкнула лейтенантша.

— Проверьте. Если делать нечего, — пожал плечами Генок.

— И объясните, в чем, собственно, дело, — потребовал Бас.

— На вас поступил сигнал.

— Какой еще сигнал?

— Шумите, хулиганите…

— Это вранье!

— Прямо целый притон. Вон и уголовник сразу на "малину" припылил.

— Какая "малина"! Что вы сочиняете! — вознегодовал Генок. — И вообще, я свое отбыл. Завтра получу паспорт. Верните мою справку об освобождении!

— Придется составить протокол! — проигнорировала его слова лейтенантша.

— Цыпа, — вкрадчивым голосом произнес Рома. — А ты не боишься одна по "малинам" ходить? Без сопровождающих дядь?

— Нет, не боюсь. Чего мне бояться? Уж не таких ли как вы?

— А хоть бы…

— Да ну что вы мне сделаете! — презрительно скривила губы девушка.

— А вот оттрахаем тебя сейчас всем табором, — спокойно заявил Рома. — Чтобы впредь правильно оценивала ситуацию…

— Статья сто тридцать первая уголовного кодекса! — отчеканила лейтенантша. — Лет по семь на конец можно хватануть. На каждый.

— Чо ты несешь, дурень! Я несколько часов как от "хозяина", мне на хер это все не надо!

— Спокойно, Генок, — улыбнулся Рома. — Все под контролем.

— Под каким еще контролем! Ты завязывай свои примочки, я не спец по мохнатым сейфам! Это все без меня!

— Гражданин совершенно прав! Насильников на зоне не любят!

— Заткни пасть! — пуще прежнего взъярился Генок. — Откуда тебе-то знать, что там, на зоне! Давай сюда мою ксиву, и я сваливаю!

— Да не кипятись ты, все нормально, — прошептал ему на ухо Бас. — Просто сиди и помалкивай, ничего страшного здесь не будет.

— Да пошел ты!

Рома между тем встал, подошел к лейтенантше и приобнял ее за талию.

— У-у, такая хорошенькая девочка… — гладя ее по голове, проговорил он.

— Уберите руки! — последовал ответ, произнесенный "официальным" тоном.

— А если не уберу?

— Это все бесполезно. Протокол я составлю в любом случае!

— Да ну?

Рома, поелозив рукой на поясе юбки, расстегнул крючки, и она упала к ногам девушки, которая тут же сделав шаг вперед, переступила через нее, освободившись заодно от огромных клетчатых тапок.

Генок просто обалдел от открывшегося перед ним зрелища: под юбкой кроме черных чулок, перехваченных на ляжках девушки широкими подвязками, были только трусики, поражавшие своими миниатюрными размерами.

Жало, похотливо улыбаясь, тихо проскользнул на свое место.

А Рома, стоя у девушки за спиной и просунув свои руки у нее под мышками, уже расстегивал на ней китель и блузку.

— Это чо? — отупело глядя на происходящее, выдавил из себя Генок.

— С возвращением, братан! — восторженно похлопал его по руке Жало. — Это все твое. Глянь, какие сиськи!

— Не снимай китель! — заорал Бас. — Блузку распахни и все! Китель не снимай! И чулки пусть остаются!

— А протокол все-таки придется составить, — как ни в чем не бывало заявила девушка.

— Ладно, раз ты такая настырная — составляй! — заржал Рома.

— Только сначала вот этого зэка допросить надо, — кивнул головой Бас.

— Вот этого? — покачивая бедрами, приблизилась к Генку лейтенантша.

— Ага, его!

— Ты чо, бикса! Ты чо вытворяешь! — вытаращив глаза и выставив перед собой руки, как бы защищаясь, но уже с улыбкой на лице, закричал Генок. — Ты чо провоцируешь, начальник! Кончай беспредел! У меня бабы три года не было!

— Три года "дуняшу Кулакову" тешил?.. — отстраняя его руки и игриво проведя язычком по верхней губке, проворковала соблазнительница. — Ах ты, бедняжечка!

— Эй, кончай! — больше делая вид, чем действительно сопротивляясь, тянул свое Генок. — Я же не трактор! Я же живой! Я же могу не выдержать!

— Живой, говоришь? — лейтенантша наконец проскользнула ему на колени, расстегнула рубашку и принялась целовать грудь и шею.

— О-о! Я щас улечу! — закатил глаза Генок. — Пощади!.. Три года!.. Я же живой!..

— А вот я тебя сейчас до смерти затрахаю и перестанешь быть живым!

— Гражданка начальница! — хохотал Жало. — Вы же должны его допросить!

— Да-да. Непременно. Вы начальник следственного изолятора?

— Я! — в полном восторге проорал Жало. — Кто же еще? Я!

— Где здесь у вас кабинет для допросов? И побыстрее, пожалуйста.

— Уже поздно! — гробовым голосом произнес Генок. — Я же говорил, что не железный…

Лейтенантша встала с его колен. Возле гульфика на брюках Генка образовалось влажное пятно размером с телефонную мембрану.

— Ничего, это дело поправимое, — смеясь, заявил Бас. — Правда, Лина?

— Безусловно, — с видом компетентного специалиста подтвердила она. — Десять минут и никаких проблем. Пройдемте, гражданин!

Ухватив Генка за брючной пояс, девушка повела его в смежную комнату, служившую спальней. Или, как она ее окрестила, "кабинет для допросов".

— Только китель, смотри, не снимай! — напутствовал ее Бас.

Оставшаяся троица уселась за стол и принялась за еду и выпивку.

— Вроде неплохо получилось, — заметил Рома. — Генок аж обалдел.

— Высший класс! — подтвердил Жало. — Я бы был рад, если меня вот так из зоны встречали. Нет, мы молодцы все-таки.

— Не каркай! — осадил его Бас, имея в виду зону. — Вечно ты!..

— Тьфу, тьфу, тьфу… — поплевал через левое плечо Жало, после чего еще и постучал по столу. — Я не это имел в виду.

— А получилось — это.

— Три года без баб, — покачал головой Рома. — Не мудрено, что он сразу приплыл.

— Кто бы на его месте не приплыл! Все течет, все изменя… — сострил Жало.

— А Линка молодец-баба! — хохотнул Бас. — "Это все бесполезно. Протокол я составлю в любом случае!" — процитировал он.

— Ага, здорово сыграла!

Жало подошел к двери в смежную комнату и, тихонько приоткрыв ее, сунул голову внутрь и затаил дыхание.

Лейтенантша в позе "наездницы" прыгала на распростертом на кровати Генке. Грива ее волос при этом металась из стороны в сторону, под милицейским кителем вверх-вниз плясали молочно-белые полноватые ягодицы. Страстные и протяжные женские стоны — результат постоянных тренировок — сливались с хриплым и утробным медвежьим рычанием мужчины.

— Ну что там? — с интересом спросил Рома. — Идут дела?

— Полным ходом, — возвращаясь за стол и показывая друзьям победно выставленный большой палец руки, сообщил Жало…