Надежда Черкасова - По следу лжи [litres]

– Что – совесть загрызла? – усмехнулась следовательница. – Подожди, не то еще будет! Она всю душу твою наизнанку вывернет. Сама потихоньку себя загрызешь, а чувство вины поможет задавить тебя. Потому и советую тебе снять с себя эту непосильную ношу и признаться во всем. Я ведь тебе только хорошего желаю, – добавила она вдруг мягко.

– Не нужно мне вашего хорошего! – огрызнулась Лиза.

– Хочешь остаться со своим плохим? Давай валяй! Тюрьма живо с тебя спесь собьет! Не понимаю! Неужели нельзя было дождаться ее смерти? Не терпелось поскорее прибрать к рукам наследство? Деньги, что ли, очень понадобились? Не на любовника ли? По глазам вижу: на него! Сама-то, наверное, и малостью была довольна, а вот для него решила расстараться. Хоть бы о родителях своих подумала! И как ты им только в глаза теперь будешь смотреть?.. Да, кстати, тебе следует сообщить их координаты, чтобы я их вызвала.

– Ничего я вам не скажу! Не хватало, чтобы вы над моими родителями измывались!

– Тебе же хуже. Я отмечу в протоколе, что ты отказываешься помогать следствию.

– Ну и отмечайте, мне все равно!

– Ты даже не представляешь моих возможностей, Елизавета. Мне ничего не стоит не только разыскать твоих родителей, но и тебя упрятать за решетку лет эдак на двадцать. Поэтому не зарывайся и будь со мной повежливее, иначе это плохо для тебя кончится.

– А разве может быть еще хуже? – горько усмехнулась Лиза.

– Может. И ты это почувствуешь сразу же, как только я переведу тебя в общую камеру. – Свистунова говорила, словно сваи вбивала в землю, давно превратившись в сваебойный молот, которым нещадно долбила подследственных, взвалив на себя мужскую ношу и незаметно для себя утрачивая свое главное предназначение в жизни.

А может, Лиза ошибается и у этой женщины есть семья, дети? Тогда – бедная семья и бедные дети!

Какие глупости лезут в голову! Это она, Лиза, бедная и несчастная, вконец запутавшаяся в злоключениях и почти сломленная под ударами судьбы. Горе-наследница, которая ни душой ни телом не повинна в преступлении, на нее взваленном. Или повинна, раз оказалась здесь, ведь наказания без вины не бывает? Неужели правда?!

Изящные ноздри следовательницы трепетали как у зверя, почуявшего добычу. Длинные тонкие пальцы нервно бегали по запястью, теребя золотой браслет модных женских часиков, и Лизе казалось, что стоит ей сделать хоть одно неверное движение, эти пальцы вцепятся в нее мертвой хваткой.

Самоуверенный и безапелляционный тон Свистуновой, по сути своей, предполагал беспрекословное подчинение, а Лиза терпеть не могла принуждения, ни в какой его форме, с неприязнью относясь к таким людям и стараясь быть от них подальше. Подобные индивиды всегда считают себя правыми, даже когда знают, что не правы. Потому что все, что делается уверенно, и есть для них истина. Точно так же, как и для легковерных окружающих.

– А узнать телефон твоих родителей очень просто, стоит только заглянуть в твой сотовый.

– Вы не имеете права звонить им без моего разрешения! Что вам нужно от них? Вы же преступление раскрыли. И что вам еще нужно от меня?

– Мне нужно, чтобы ты сотрудничала со следствием.

– Вы хотите, чтобы я подписала признание? Никогда! Да и зачем оно вам? Ведь вы знаете даже больше, чем я, раз утверждаете, что моя вина доказана.

– А ты не хами мне! Ты сейчас не в том положении.

«Как будто существует такое положение, при котором хамство дозволительно», – хотела сказать Лиза, но благоразумно прикусила язык.

– Знаешь, сколько я таких умных, как ты, пересажала? – не переставала удивлять своей эрудицией служительница закона.

«Попрошу огласить весь список». – Новая мысль самовольно и ехидно вырвалась на волю, припомнив известную реплику из любимой комедии. Да что это с ней происходит? Почему такое пренебрежение к органам правопорядка? Ведь она всегда к представителям закона относилась лояльно… Но если одна из сотрудниц органов возомнила себя перстом правосудия, не потрудившись при этом найти настоящего убийцу, что Лизе остается? Разве имеет смысл хоть что-то рассказывать, если Свистуновой и так все ясно: убийца найден, преступление раскрыто, можно дело передавать в суд.

– А вы знаете о том, что Аркадий Яковлевич с молодых лет был знаком с тетушкой Симой и даже ухаживал за ней? – сделала попытку выручить себя Лиза.

– Мне это известно, – равнодушно ответила следовательница. – Пытаешься очернить порядочного человека грязными сплетнями, чтобы спихнуть вину с себя? А совести-то у тебя и в самом деле нет. Аркадий Яковлевич Мамонтов и его сын Яков Аркадьевич наняли для тебя самого лучшего адвоката в городе. Тот был в отъезде, так они разыскали его, и он сейчас на всех парах мчится сюда, чтобы спасти твою шкуру. Вот только напрасно. Потому что тебе уже никто не в состоянии помочь. Даже Господь Бог.

«А его-то зачем было трогать своими грязными мыслями?» – подумала Лиза и устало пробормотала:

– Мне плохо. Я хочу пойти в камеру.

– Там тебе самое место. Подписывай протокол допроса и отправляйся. Привыкай, осваивайся. Твоя тюремная жизнь только начинается.

Оставшись наконец одна, Лиза разрыдалась. Она не понимала, не хотела понимать, зачем она здесь. Это ясно, что на нее повесили убийство, которое она не совершала. Но кому понадобилось убивать тетушку? Вот главный вопрос, ответ на который расставит все по местам. Сначала она думала, что именно квартира стала предметом мечтаний для убийцы. Но завладеть недвижимостью возможно лишь женившись впоследствии на Лизе, наследнице по завещанию. А затем уже, избавившись от Лизы, стать единственным хозяином квартиры. Да и то не факт, так как у Лизы есть родители, которые получают по закону в случае ее смерти половину наследства. Битва из-за половины квартиры, что ли? Да и путь к достижению цели – не слишком ли длинный?

А куда торопиться убийце, если он молод и у него вся жизнь впереди? Ведь редко кому удается заработать достаточно средств, чтобы купить жилье в самом центре Северной столицы – это очень и очень лакомый кусочек. И вся эта цепочка предполагаемых событий до наступления желаемого уже не кажется такой длинной… Маловероятно, конечно, но как версия имеет место быть. При условии, что убийца не дурак и в законах разбирается. А если дурак? Тогда он должен скоро попасться. Ой ли?!

Но если сбросить со счетов дурака и принять за истину доводы о мнимых женихах, то непонятно, зачем было сажать Лизу в тюрьму? Уж не за тем ли, чтобы потом, наняв хорошего адвоката, вызволить из беды, доказав этим свою любовь и преданность? А так как адвокаты практически уже наняты обоими претендентами на ее руку и сердце, вернее, на наследство, а еще вернее – на его половину, то совсем не сложно предположить дальнейшее развитие событий, если Лизина теория верна.