Керстин Гир - Замок в облаках

Что есть, то есть. К сожалению.

– Мне жаль, что эта пожилая леди потеряла своё кольцо, – деликатно продолжил Тристан. – Если хочешь, я помогу тебе искать его.

Я глубоко вздохнула:

– Ты правда не крал его?

– Нет. – Тристан чуть отпустил мою руку, продолжая, однако, удерживать её, и в его голосе снова послышалась улыбка: – Клянусь жизнью моего дедушки! Кроме того, надеюсь, тебя раз и навсегда успокоит тот факт, что для гостиничного вора у меня слишком хорошее образование.

Я задохнулась от возмущения. Какая заносчивость! Впрочем, это походило на правду. И я готова была поверить ему… на восемьдесят процентов. Остальные двадцать процентов замёрзли, устали до смерти и хотели только одного – добраться до постели.

– Было бы страшно глупо красть кольцо, которое ничего не стоит.

От холода мои зубы начали выбивать дробь.

Тристан отпустил меня.

– Вот именно! Если уж я гостиничный вор, то, по крайней мере, не совсем идиот. Ты замёрзла? Дать тебе мою куртку?

– Нет, спасибо. Я пойду внутрь. Мне давно пора спать, у меня был ужасно длинный день. – Я махнула рукой по направлению к крыше: – Но по фасаду сейчас не полезу – нет сил. В виде исключения воспользуюсь лестницей.

– А я проспал днём четыре часа и потратил ещё не всю энергию, – ответил Тристан мне в тон. Мгновением позже он снова оказался на стене, на двухметровой высоте. – Надеюсь, мы завтра увидимся, Фанни.

– Если только завтра тебя не найдут в снегу окоченевшим и со сломанной шеей.

– Я ценю твою заботу.

Тристан поднялся ещё на метр. Теперь он свернул налево от водосточной трубы, искусно держа равновесие, пробрался под окнами ресторана по выступу в стене и оказался на другом углу здания. По крайней мере, сейчас он забрался не так высоко, как до этого. Я дождалась, когда он перемахнёт через балюстраду и окажется на балконе ресторана, и вернулась в отель.

Казалось, Тристан ничего и никого не воспринимал всерьёз, кроме себя самого. Впрочем, в последнем я не была так уж уверена. Его было совершенно невозможно раскусить, и это, к несчастью, сводило меня с ума.

Я со вздохом заперла за собой дверь. От холода меня била крупная дрожь. Попеременно зевая во весь рот и постукивая зубами, я дотащилась по лестнице до третьего этажа. Конечно, я могла подняться на лифте, но, во-первых, лифты были старые, ездили они со скрипом и лязгом, и мне было в них неуютно, а во-вторых, тогда я не встретила бы Бена, который тоже полуночничал и устроил на лестнице небольшой пикник. Сидя на ступеньке, он с наслаждением вытянул ноги, а в руках у него был термос.

– Фанни! – удивлённо воскликнул он. – Ты что, до сих пор работала?

Я кивнула:

– Госпожа Людвиг из сто седьмого номера потеряла кольцо. А потом я решила подышать свежим воздухом… и, похоже, дышала им слишком долго.

Бен сунул мне под нос свой термос:

– Тогда здесь у меня то, что тебе нужно!

Я покачала головой:

– Если это кофе, то лучше не надо.

– Это чай. Согревает. – Он отвинтил крышку термоса, одновременно служившую стаканом, налил в неё дымящуюся жидкость и протянул мне.

Я нерешительно пристроилась рядом с ним, сделала большой глоток и тут же раскашлялась.

– Это чай?! – выдавила я, когда снова смогла говорить.

Бен усмехнулся:

– Чай… с капелькой рома.

Угу, и ром был восьмидесятипроцентный! Я сделала ещё один глоток, в этот раз осторожнее. Горячая жидкость потекла по моему горлу. Я вернула стакан Бену.

Мы посмотрели друг на друга.

– Выглядишь не очень, – сказала я.

Под глазами у Бена залегли тёмные круги. Меня в который раз поразило его внешнее сходство с отцом. Те же правильные черты лица, голубые глаза, волевой подбородок… И такие разные характеры. В глазах Бена сквозили острый ум, доверие и неподдельный интерес к собеседнику. В глазах его отца – лишь презрение и холод.

Бен первым отвёл взгляд и тоже отхлебнул чая.

– В свой перерыв я не лёг спать, а решил поучить биологию, балда. Сразу после каникул мы пишем контрольную. Мне придётся постараться, чтобы получить приличный аттестат, теперь, когда я… – Он замолчал и ещё раз отхлебнул из крышки термоса, а потом подмигнул мне: – Кажется, ты права. Там совсем не одна капелька рома.

– Теперь, когда ты что? – осторожно переспросила я.

Бен вздохнул:

– Знаешь, я всегда думал, что мне с рождения уготована определённая участь. Что после школы я буду изучать туристический менеджмент, а когда-нибудь на мои плечи ляжет руководство отелем, который сто лет назад построил мой прапрадед. – Усмехнувшись, он закрыл термос опустевшей крышкой. – Однако обстоятельства меняются. Бац! – и я совершенно свободен.

Я вспомнила слова Романа Монфора, сказанные сегодня утром, которые я подслушала, сидя в бельевом шкафу.

– Это хорошо или не очень?

Бен задумчиво посмотрел на меня.

– Это вопрос, – ответил он. – Большой вопрос. Я понятия не имею, как это – быть свободным. Вот ты – что ты чувствовала, когда бросила школу?

– Ты просматривал моё личное дело?

Парень слегка покраснел:

– Э-э-э… Да. Прости, пожалуйста.

Извиняться тут было не за что, я на его месте поступила бы так же.

– Ничего хорошего, – начала я и сама удивилась, что мне было так легко признаться в этом. До сих пор я не обсуждала это ни с кем, кроме Делии. Честно говоря, даже думать об этом мне было неприятно. – Мои родители как с цепи сорвались. В их представлении в нашем мире невозможно выжить без гимназического аттестата. И без конкретного жизненного плана на ближайшие десять лет. Они-то прямо с рождения знали, кем собираются стать, – учителями. А я… я знаю только, чего я не хочу. И то не всегда.

Бен сочувственно погладил меня по плечу.

– У меня было по-другому, – ответил он. – Это всегда незримо присутствовало в моей жизни. В моём прошлом, настоящем и будущем.

Под словом «это» парень подразумевал Замок в облаках, это было ясно как день. Я решила раскрыть свои карты, чтобы он мог говорить со мной без обиняков.

– Я знаю, что твой отец собирается продать отель.

– Правда? – Сонливость с Бена как рукой сняло. – А что, это уже стало темой сплетен среди служащих?

– Понятия не имею, – призналась я. – Вообще-то вряд ли. Я просто случайно (правда же, совершенно случайно!) слышала, как твой отец обсуждал с твоим дядей, что хочет продать отель Буркхардту.

– Который конечно же разберёт его на винтики. – Бен скривился. – Боюсь, что после этого отель будет не узнать. – Мы снова помолчали (при этом мне на ум навязчиво лез всё тот же дурацкий салон для гольфа в библиотеке), а потом Бен печально добавил: – Судя по всему, это единственная возможность избежать банкротства.

– Но ведь тогда ты сможешь выбрать любую профессию, которая тебе по душе, и жить где пожелаешь, – возразила я, практически дословно повторяя слова Романа Монфора, сказанные сегодня утром.