Ирина Грин - Зыбучие пески судьбы [litres]

– Я же с тобой разговариваю! – раздался вдруг прямо над Кристининой головой возмущенный голос Наташи. И как она сумела так незаметно подойти?

– Извини. – Кристина закрыла крышку ноутбука. – Сказал, что при теперешнем юридическом положении предприятия кредит получить невозможно.

– И? Он не только это сказал! Я слышала! У нас же есть бизнес-план!

– Наташа, он считает, что в данной ситуации нужно занять выжидательную позицию.

– Куда кривая вывезет?

– Как-то так.

Тут Кристинин телефон зазвонил, и она с облегчением выдохнула. Не нравился, ой как не нравился ей этот разговор с Наташей! Вроде как и надо сказать открытым текстом, что она, Кристина, ни в коей мере не претендует на должность директора «Веселого ветра», но рано раскрывать карты.

Оказывается, радовалась Кристина напрасно, ибо звонил снова Птушкин.

– Я тут подумал, – заявил он, даже не дав себе труда поприветствовать собеседницу, – приезжайте-ка к нам в офис. Знаете, где мы находимся?

Конечно, узнать адрес не составило бы труда, но Кристина не собиралась давать поблажку этому нахалу, считающему, что весь мир вращается вокруг его драгоценной особы. В конце концов, может быть, она и отчаянная карьеристка, как правильно заметил господин Птушкин, но никак не отчаявшаяся.

– Давайте лучше вы к нам? Надеюсь, адрес не забыли! – и Кристина нажала на кнопку отбоя.

– Ты что! – зашипела на нее Наташа. – Это же сам Птушкин! Заместитель Глеба Васильевича! Он окончил какой-то заграничный университет! Даже Глеб Васильевич его уважает! А ты!..

– Мне пока не за что его уважать, – покачала головой Кристина. – Вот поможет «Ветру», тогда…

Что-то подсказывало ей: Птушкин таки приедет и деньги на «Ветер» непременно пустит. Но думать сейчас об этом она не могла – все мысли занимала фирма со странным названием «Царская гробница». Кристина не сомневалась – Федор справится с этой задачей легко, не в пример ей. Но звонить ему с рабочего места не хотелось, а если выйти с телефоном в коридор, Наташа может подумать невесть что, и так смотрит с подозрением. Пришлось изложить свою просьбу в смс-сообщении.

Когда с делами было покончено, Кристина откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и постаралась вспомнить все, что удалось узнать о Кире Ермолаевой.

Итак, Кира приходит в «Кайрос» и жалуется, что видит доппельгангеров – своего и хозяина «Плазы», Геннадия Игоревича Пермякова. Понятно, что, имея мать, страдающую симптомом доппельгангера, Кира боится, что видения эти – не что иное, как первые симптомы болезни. Кира регулярно навещает мать и выплачивает немалые деньги за то, чтобы ее нахождение в клинике было максимально комфортным. В больнице происходит пожар, и мать Киры с подругой исчезают. Куда они могли пойти? Тетя Катя рассказывает, что видела Киру с матерью и какой-то женщиной. Может, это было как раз после пожара в больнице и Кира увезла куда-то мать? Вряд ли далеко. Устроила в другую клинику? Сможет Федор узнать, куда? Стоит попробовать. Кристина сделала пометку на листке для записей. И что им это даст? Как найти двух женщин, пусть даже сумасшедших, в большом городе? Мало информации, очень мало…

Кристина вспомнила, как сдавала экзамен на сертификат финансового менеджера. Обстановка была крайне напряженной. Претенденты – совсем еще дети: то ли старшеклассники, то ли первокурсники, Кристина среди них – как старая ива в зарослях камыша. На столе калькулятор, несколько шариковых ручек, бутылка воды и пластиковый стакан. С собой – только паспорт и экзаменационный лист. Четко в назначенный час экзаменаторы – с одним из них Кристина была знакома, только имя забыла, смешное какое-то, доцент с кафедры философии, смысливший в вопросах финансов ровно столько же, сколько она в гносеологической схоластике эмпириокритицизма, – раздали конверты с заданиями, чистыми листами для черновиков, ручками и калькуляторами. Задачи у всех были одинаковые, только данные разные. Первая – самая сложная и объемная. Сделал ее – и считай, экзамен в кармане. Вторая и третья – тесты, чисто для оценки, в принципе, ими можно пренебречь. Открыв конверт, Кристина почувствовала прилив сумасшедшей радости – задача была ей знакома. Да, рутина, да, много подсчетов, да, требуются максимальная внимательность и предельная концентрация, но шести часов, отведенные на экзамен, хватит за глаза. Кристина перевернула лист… Что это? Вместо таблицы данных идет вторая задача. Листы пронумерованы, сшиты и скреплены с обратной стороны гербовой печатью, так что выпасть ничего не могло, но на всякий случай Кристина перелистала страницы. Два листа второй задачи, два – третьей. Страницы с данными для первой задачи не хватает.

Кристина подняла руку. Доцент-философ, упорно не узнавая ее, подошел.

– Извините, пожалуйста, у меня в первом задании не хватает листа с данными.

– Вы ошибаетесь. Здесь все, что нужно для решения, – нахмурил брови экзаменатор.

«Ромушка, – вот как его зовут», – совсем некстати вспомнила Кристина и улыбнулась. Экзаменатор нахмурился еще сильнее.

– Посмотрите, вот здесь написано – данные по продажам первого года приведены в таблице. А таблицы нет, – шепотом настаивала Кристина.

– Но ваши коллеги же работают, и данных им хватает.

На экзамен Кристина идти не хотела. Она занимала должность финансового директора в крупной фирме, работала, что называется, по восьмичасовому графику – с восьми до восьми, без выходных, и с работой вполне справлялась. Экзамен же этот – лишь уступка желанию шефа, ни новых знаний, ни опыта он не даст, простая формальность для констатации профпригодности. И надо же – неудача. С какими глазами она завтра явится на работу? Лучше бы вообще не ходить на экзамен, чем вот так позорно провалить его по вине организаторов.

– Извините, – Кристина обернулась к сидящему позади нее коллеге, высокому парню, еще не избавившемуся от подростковых прыщей, – у вас сколько листов в задании?

– Попрошу не разговаривать! – возмутилась вторая экзаменатор, очень высокая женщина в брючном костюме.

– Пять, – услышала Кристина шепот соседа.

И что теперь делать? Она быстро пощелкала тесты второй и третьей задач. До конца экзамена оставалось пять часов. Участники что-то шустро строчили на выданных черновиках, и лишь Кристинина душа никак не могла разорваться между двумя желаниями: встать и выйти или остаться и дождаться торжества справедливости.

Когда-то один из Кристининых одногруппников заявил: «Когда мне предлагают выбрать одно из двух, я выбираю третье». «Наверное, это именно такой случай. Если нет времени ждать справедливости, надо ее приблизить», – и она решительно подняла руку.

Ромушка с недовольным видом снова подошел к ней.