Арина Тарелкина - Убийство несолоно хлебавши

– Дай сюда! – Илья попытался вырвать у меня телефон. Мне показалось или он почему-то нервничает?

– Подожди. – Я отвела руку в сторону. – Успеешь налюбоваться. Ой, а это что? И как я только сразу не заметила? – Я пристально всмотрелась в экран. То, что первоначально было принято мною за дефект на снимке, на поверку оказалось огромным родимым пятном на руке мальчишки. – Смотри, у него такое же пятно, как у…

Договорить фразу я не успела – сознание погрузилось в сумрак.

– Значит, это ты… Но почему? Зачем?

– А ты не догадываешься?

– Догадываюсь, конечно. – Я пожала плечами и тут же сморщилась – любое движение отзывалось резкой болью в висках. – Чем ты меня?

– Пепельницей. Прости, но ты не оставила мне выбора. Не мог же я ждать, пока ты своему дружку Максимке доложишь? Тут даже он два плюс два сложит.

– Тут любой сложит. Наследство?

– Ну конечно.

– Дай попробую угадать. Старик все тебе обещал? Хотя нет… С чего бы? Наверное, матушке твоей, дворничихе Клавдии, да?

– Да. – Илья (хотя какой он Илья?) достал из пачки сигарету, эффектно щелкнув по ней пальцем. Как я любила этот его жест когда-то! Щелкнув зажигалкой, глубоко затянулся, откинулся на стуле, положив ногу на ногу. Пока я была в отключке, он перетащил меня на стул и крепко связал по рукам и ногам, так что и думать нечего было о побеге. Это только в кино герои умудряются высвободиться, достав чудом зубами из сапога нож. Но, во-первых, на мне, кроме нижнего белья, ничего не было, а во-вторых, я как-то не додумалась запастись холодным оружием. Да и толку от него сейчас?

– И что теперь? Убьешь меня?

– Нет, ну что ты, любимая. Как можно? Мы же не чужие люди, в конце концов. Кроме того, твой дружок легавый… – Илья запнулся, увидев выражение моего лица. – Прости. Ты права – дикая пошлость. Веду себя, как сериальный злодей. – Он провел рукой по волосам. – Арин, ты пойми. Мне самому все это очень не нравится. Очень! Но на кону такие бабки. И чего тебя только понесло к этой старухе? Ушлая тетка, всегда ее терпеть не мог. И старик этот… Никак не сдохнет. Уж сколько на ладан дышит, мать извелась вся, а он никак.

– Ну а ты что же? Помог бы. Опыт-то есть. На Ольге потренировался.

– Брось, думаешь, я хотел ее убивать? Но что мне оставалось делать, а? Головайский ведь все матушке моей отписал. За преданную, так сказать, службу. А потом… Дебил чертов. Из ума он выжил, не иначе. Сын ему стал покойный являться во сне, видите ли. Стыдить, что кровинушку его без внимания оставили. Ну, старик и передумал. Взял и переписал все на пацана. Да и бог бы с ним – завещание мой старинный дружок оформлял. Мы с ним договорились обо всем, да только придурку этому старому пришла в голову гениальная идея Ольшанскую осчастливить. Сама понимаешь – та уж своего бы не упустила. Нотариус в отказ, разумеется. На фига ему эти скандалы, интриги, расследования. Вот и пришлось сделать то, что сделал. Думаешь, я хотел? Думаешь, мне это удовольствие доставило? Я ведь договориться с ней поначалу планировал. По-хорошему. Потому и к тебе на работу устроился. Чтобы к Ольге подобраться.

– И как, удалось?

– Не поверишь, но да.

– Отчего же не поверю? Мне ли не знать о силе твоего обаяния? – Горькая усмешка тронула мои губы. – Уверена, Ольшанская пала к твоим ногам перезрелой грушей довольно быстро.

– О да! – Ганин рассмеялся. – Долго уговаривать не пришлось. Конечно, я не был героем ее романа – скромный помощник блогера на окладе. Таким перед подругами не похвалишься, с таким на обложку глянца не попадешь. То ли дело Котов.

– Ого! Да ты ревнуешь! По-прежнему.

– Вот еще! – Мужчина выпустил мне в лицо струю дыма. Я закашлялась. – Извини, – рассмеялся он, явно не испытывая раскаяния. – Отношения мы с Ольгой по понятным причинам не афишировали. Встречались тайком – так, чтобы даже сын не знал. Вскоре стало ясно – договориться с ней не получится. Жадная стерва! Честное слово, я до последнего не хотел ее убивать. Я же в принципе нормальный парень, а не какой-то там… Но сама посуди, что мне оставалось делать? Столько лет, столько лет… – Илья в отчаянии взъерошил волосы, уткнулся лицом в ладони. Но очень быстро он взял себя в руки. Секунда, и передо мной привычный Ганин – мужественный, уверенный в себе, с озорными чертенятами во взгляде.

– И тогда ты ее убил.

– Да. Это было нетрудно. Немного снотворного – того, которое не оставляет в крови следов, много алкоголя, ванна. И все бы ничего. Все бы сошло мне с рук, если бы не эти проклятые персики. Черт меня дернул их купить. А впрочем… Согласись, не бог весть какой промах, если бы не ты со своей игрой в сыщика. Вот чего тебе не сиделось спокойно, а? Зачем ты в это дело полезла? Ведь как все хорошо шло! Выждав какое-то время для приличия, я бы уволился и растворился в тумане – поминай как звали. И ничего бы этого не было. Ты усыновила бы Андрея, я получил бы наследство, и все были бы счастливы. Но нет. Тебе обязательно надо было влезть. Непременно сунуть свой нос любопытный, да? Молчишь? Ну молчи-молчи, нечего сказать, понимаю.

– А как же тормоза? Покушение? Фото Котова?

– О, это самое интересное. Я не мог рисковать. Начни ты копаться в Ольгином прошлом, кто знает, до чего бы докопалась. Узнай ты про Головайского, нагрянь к нему домой, пообщайся с моей матушкой придурочной… Нет! Такое допустить было никак нельзя. Нужно было тебя отвлечь, перевести внимание. Вот я и подсунул тебе эти фотографии. Ольга их сделала на черный день – планировала в случае чего тянуть с депутата деньги. Вот… Тормоза из строя вывел тоже я.

– Ты?! Но для чего?

– Как для чего?! Чтобы окончательно сбить тебя со следа. После первого покушения ты уже не сомневалась в виновности Котова, помнишь?

Я задумалась ненадолго, а затем кивнула – удивительно, как Ганин все продумал.

– Но ведь ты и сам мог погибнуть! Я же помню.

– Исключено. Ты многого про меня не знаешь, но по первой профессии я каскадер. Мне такие трюки что два пальца об асфальт. Все было заранее рассчитано и продумано, включая наше падение в воду и последующее счастливое спасение.

– И то, что случилось после, ты тоже просчитал заранее? – тихо поинтересовалась я.

– Нет, – в голосе Ильи слышалась насмешка, – все, что случилось потом, было чистым экспромтом. Но, согласись, неплохо же вышло.

– Воды дай, – вместо ответа прохрипела я и облизала пересохшие губы.

– Конечно-конечно! – Илья вскочил и побежал на кухню.

Я огляделась по сторонам, судорожно пытаясь что-нибудь придумать. Тщетно – ни одного случайно забытого канцелярского ножа, не говоря уже о кухонном, ни одних ножниц или хотя бы гвоздя. Ничего из того, чем обычно пользуются герои фильмов в подобных ситуациях. О том, чтобы прыгнуть со стулом из окна, тоже думать не приходится – десятый этаж как никак, а я все-таки не Мэри Поппинс.