Арина Тарелкина - Убийство несолоно хлебавши

– Что произошло? – голос звучал словно чужой. Я откашлялась.

– А ты что помнишь?

– Мало чего. Грохот, дым, туман, мрак.

– Ну, значит, ничего интересного не пропустила. – Коломойский усмехнулся. – Это только в кино полицейская спецоперация эффектно выглядит, на деле – скука смертная. – Макс демонстративно зевнул, прикрыв рот ладонью.

– Ой, да брось! – Я попыталась изобразить подобие улыбки. – Позволь мне тебе не поверить.

– Дело твое. Но правда, смотреть там особо не на что. Спецназ спустился с крыши, разбил окно, бросил дымовую бомбу, и одновременно ребята вышибли дверь. Всем лежать лицом вниз, никому не двигаться, гражданин, вы задержаны.

– Значит, ты догадался?

– Конечно. Ты же знаешь, мне этот твой Илья… кстати, он не Илья, ты же знаешь?

Я кивнула.

– Так вот. Он мне никогда не нравился, а тут еще ты пропала. Телефон недоступен, на связь не выходишь. Я места себе не находил, ну а уж когда ты про вареники с вишней сказала…

– Прости…

– С ума сошла! Отлично придумала. Хорошо, что запомнила.

Еще бы я забыла. Прошлым летом вишня в нашем саду дала невероятный урожай, мы тогда столько роликов наснимали – от зефира и маршмеллоу до банального цветаевского пирога. Ну конечно, не обошлось и без вареников. Все домашние тогда ели да нахваливали. Кроме Макса. Оказалось, у него с этим простым, казалось бы, блюдом крайне неприятные воспоминания – в детстве брат Коломойского подавился вишневой косточкой и чуть не погиб. Спас сосед – решительный мужик не побоялся залезть пацану в горло. Но, по словам Макса, он никогда не забудет синеющее лицо брата, хватающего ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, отчаянный крик матери и растерянный вид отца. С тех пор вареники с вишней ассоциируются у моего друга со смертью.

– И что? Ты реально из-за вареников поднял на ноги спецназ? Хотела бы я присутствовать при этом разговоре с начальством.

– Нет, конечно! – Макс рассмеялся. – Но ты же помнишь, я договорился с твоим… – он запнулся, подбирая слово, – приятелем о встрече?

Я кивнула.

– Ну и вот. Подбросил ему незаметно жучок. Нам здорово повезло. Сразу после встречи со мной он отправился к своему подельнику.

– Нотариусу?

– Да. Тот заметно нервничал – ситуация ведь явно вышла из-под контроля. Из разговора двух приятелей нам многое стало ясно. И главное, то, что Ганин удерживает тебя силой. А дальше известно – мы проследили за ним до квартиры. Конечно, нужно было сразу ворваться, но ты же знаешь, как у нас все устроено. Пока все инстанции согласовал, пока спецназ прибыл… Прости…

– Не стоит! – Я сумела выдавить из себя улыбку. – Главное, что все хорошо закончилось. И все позади. И… – Неожиданная мысль пронзила меня током. – Постой, – я судорожно сглотнула, – значит, вы слушали все разговоры Ильи?

– Да.

– И тот самый? Ну, тот… В квартире, где мы, где я, где мы смерть Влада обсуждаем?

– Арина… – Макс быстро поднялся и присел ко мне на кровать. Аккуратно взял свободную от капельницы руку в свои ладони. – Понимаешь, наша аппаратура очень несовершенна. Она часто дает сбои. Оптимизация ведь у нас в стране не только в здравоохранении. Вот и тут… Представляешь, запись не сохранилась. Непонятно, что произошло, но вот так. Благо, она ни на что не влияет – у суда и без того достаточно оснований, чтобы упечь преступника в тюрьму на всю оставшуюся жизнь.

– Послушай, я хочу объяснить. Я… я просто втиралась в доверие и… все это неправда…

– Т-с-с, – Макс поднес палец к губам. – Не нужно ничего говорить. У каждого из нас в шкафу свои скелеты. Главное, чтобы они там и оставались. Хорошо?

Возразить на это мне было нечего.

Пошевелив руками, я поняла, что вопреки ожиданиям свободна.

– Где браслеты? – поинтересовалась я у Макса.

– Какие браслеты?

– Я что, не арестована? Или это только в кино преступников в больнице наручниками к кровати приковывают?

– А, ты про это, – Коломойский усмехнулся. – Ты не поверишь, но Котов забрал заявление и никаких претензий больше не имеет.

– Ничего себе! Что за аттракцион неслыханной щедрости?

– Видишь ли… Там такое дело… Помнишь кота, которого вы оставили в его доме?

– Да, конечно.

– Вот он и сделал свое дело. Когда мы арестовали Ганина, я изъял у него твой ноутбук. На нем оказалась масса интересных записей неформальных встреч нашего депутата в своем доме.

– С любовницами?

– Хуже! С коммерческими партнерами. Подробности тебе знать не обязательно, но скажем так – верность не сильная сторона нашего депутата. Изменял он не только жене, но и тестю. Узнай тот о его делишках… В общем…

– В общем, ты шантажом заставил забрать его заявление о другом шантаже? – проявила я чудеса сообразительности.

– Обижаешь, – рассмеялся Макс, – причем тут шантаж? Я бы назвал это взаимовыгодным сотрудничеством.

– А Андрейчук с Котовой? Что это было? О чем они говорили, если не об убийстве Ольги?

– О нем и говорили. Только ты отчего-то решила, что Андрейчук мог быть к нему причастен, а на самом деле… Он ей докладывал обо всех делах мужа. Давно уже. А о вашей встрече и твоем шантаже промолчал. Только она все равно откуда-то узнала – может, подслушала. Ну и устроила выволочку подчиненному за то, что не слил информацию сразу. Договорились встретиться, обсудить все без посторонних ушей. Заметили вашу слежку, а дальше… Твой Ганин на редкость умный тип. Он понял, что может использовать эту ситуацию, чтобы окончательно сбить тебя со следа. Договорился со старым приятелем, инсценировал повторное покушение, окончательно убедив в том, что за убийством Ольшанской стоит депутат и его охранник. И ты поверила.

– И я поверила… – эхом отозвалась я. Мотнув головой, я стряхнула оцепенение: – Так что? Все и впрямь кончилось?

– И впрямь.

Я удовлетворенно кивнула и устало откинулась на подушку.

– Арина, – звонкий детский голос рассек гнетущую тишину пустого дома. Андрей подбежал ко мне, обхватил ручонками талию, ткнулся головой в живот.

– Привет, малыш! – Задыхаясь от нежности, я с трудом (сказывались последствия пережитого) присела перед ним на корточки. – Как ты? Как дела? Как отдохнули? Где Алена? Нютка? Стас? – засыпала сына вопросами.

– Супер! Мне столько надо тебе рассказать, показать. Ой, мы же подарки привезли. А Алена со Стасом во дворе, вещи выгружают. А Нютка знаешь как выросла? – тараторил мальчишка, забывая про паузы между фразами. Как только дыхание не сбилось?

– Арина! – в дверном проеме показалась знакомая фигура. – Ни на минуту тебя не оставишь. Непременно найдешь на попу приключения, – принялась отчитывать меня прямо с порога подруга. – Вот что с тобой делать?

– Обнять и простить, может?