Павел Орлов - Оперативный гамбит

— Очухался? — хмуро поинтересовался один из них.

— А что? — настороженно спросил хозяин квартиры.

— Бабки давай! — повысил голос визитер. — Что же еще…

— Какие бабки???

— Ты что — совсем ни х** не помнишь?

— Да вы что, ребята, я же…

В этот момент один из парней — тот, который не принимал участия в диалоге, — коротко замахнулся и нанес Мише резкий и сильный удар кулаком в лицо. Тот отлетел к стене и, ударившись об нее затылком, медленно сполз на пол… Очнулся он спустя некоторое время от того, что один из давешних собутыльников, имени которого хозяин, тем не менее, не помнил, поливал его холодной водой из металлической кружки. Непрошеных визитеров в квартире уже не было. Гойхман тыльной стороной ладони потрогал уголок рта, откуда тонкой струйкой все еще сочилась кровь, и, сплюнув сгусток, не вставая с пола, поинтересовался:

— Кто это такие были?

— Ты чего, б***ь, и вправду не помнишь ни х**? — удивленно переспросил тот, который поливал Гойхмана водой.

— А что я должен помнить-то?

— Ну, пи***ц… Ты ж ему машину разбил!

Вот тут уж Михаил обалдел окончательно. Что за ерунда — какую машину?! Да и как он мог разбить кому-то машину, если отродясь не имел своей и вообще за рулем никогда в жизни не сидел? Но новые друзья, как оказалось, в отличие от самого хозяина квартиры, все прекрасно помнят. По их рассказу, в разгар пиршества, протекавшего на кухне, Гойхман, рассказывавший что-то своим приятелям, так активно размахивал руками, что сшиб стоявший на подоконнике горшок с засохшим цветком. Окно ввиду жары было раскрыто настежь, и этот горшок, падая с восьмого этажа, угодил прямо на стоявший на тротуаре возле дома «БМВ»…

— Там, говорят, крышу помяло здорово. Как только не пробило — х** его знает… — горестно вздохнул один из рассказчиков, сочувственно глядя на притихшего Мишу. — И лобовое стекло расколотил. А во дворе кто-то видел, откуда цветок выпал. Они тебя и заложили.

— А чья это машина? — поинтересовался Михаил. — Я тут не помню никакой «БМВ».

— Ты чего — с Луны упал?! Это ж Кондуктора тачка. Сам — из блатных, а сюда к телке приезжает — она в этом доме живет. Он тут всех держит. Ты что — про него никогда не слыхал?..

— Как ты сказал?.. Кондуктор?! — перебил я Гойхмана, который сбивчиво и уже достаточно долго рассказывал мне всю эту историю.

— Это они так сказали.

— Ты точно помнишь, что именно Кондуктор?

— Точно. Я еще их спросил — он что, в трамвайном парке работает? А они засмеялись и говорят: «Ему на х** работать не надо».

— А машину эту ты видел? В тот день или раньше?

— Нет, никогда вообще. А за тот день я вообще ничего не помню — до того, как эти двое пришли по поводу машины.

Я открыл сейф и, порывшись в нужной папке, достал оттуда фотографию Соколова.

— Смотри — он?..

Миша недоверчиво поглядел на снимок, а затем неуверенно пожал плечами:

— Похож, кажется.

— Так… Ладно — продолжай!

Картину происшедшего собутыльники расписали Гойхману настолько красочно, что тот даже не задался вопросом, почему это они все помнят, а он — нет? Пили-то из одной бутылки (вернее — бутылок), и все поровну… Серое вещество его головного мозга, несмотря на выпавшие на его долю нелегкие испытания, еще продолжало хоть и со скрипом, но функционировать. Поэтому, едва новоявленные приятели ушли, Михаил задумался. Убедившись, что одного горшка на окне действительно вроде бы недостает, он спустился во двор и внимательно осмотрел тротуар и газон под окном. Осколки цветочного горшка были найдены им без труда… Однако, будучи в прошлом преподавателем начертательной геометрии, Гойхман так же без труда установил, что, если горшок просто столкнуть с подоконника, то даже с высоты восьмого этажа он все равно упадет на газон, а никак не на асфальтовую дорожку, отстоящую от стены дома на добрые пять метров. Да и не помнит он вообще, чтобы горшок вниз падал…

К вечеру того же дня наш герой очухался окончательно. Он готов даже был подумать, что все это ему пригрезилось, если бы не два выбитых зуба и распухшие губы. А что там визитеры еще про какие-то деньги говорили? Ерунда какая-то… Но, как оказалось, отнюдь не ерунда!

Около десяти часов те двое амбалов вновь появились в его квартире.

— Ну что, Мишаня, готов, наконец, разговаривать? — не здороваясь, спросил с порога тот, которого прозвали Кондуктором.

— О чем?

— Тебе еще раз въ**ть, чтобы память освежилась? — поинтересовался второй амбал, аккуратно прихватывая Гойхмана за рукав замызганной футболки.

— Подождите, я просто хочу разобраться, — испуганно отступил тот в глубь коридора. — Надо же…

— А ты не волнуйся — уже во всем разобрались, — не дослушал Кондуктор, плечом отстраняя хозяина и входя в квартиру. — У тебя где тут присесть-то можно?

— В комнате.

— Ну, пошли в комнату. Стол-то хоть чистый?.. Б***ь, хоть бы прибрался чуток, а то даже бумаги негде положить.

— Какие бумаги? — удивился Гойхман.

— Сейчас увидишь, какие… Иди сюда! Да иди — не бойся… Вот, смотри! Это — счет за ремонт кузова. Демонтаж, рихтовка, покраска… Сумму видишь?.. Дальше: замена лобового стекла — вот чек из магазина и из мастерской… Вот счет за чистку салона… Ты смотри сюда — а то потом будешь говорить, что с тебя бабки ни за что трясут!.. Все понятно?.. Короче, прилип ты на пять косарей.

Гойхман был ошеломлен. Сумма в пять тысяч долларов представлялась даже не огромной, а просто фантастической.

— Послушайте, да этого не может быть!

— Чего не может быть? — удивился Соколов. — Ты что — хочешь сказать, что я эти счета сам напечатал? Ты чего — ох**л, в натуре?!

— Да нет… Вот давайте к окну подойдем. Увидите, что, если горшок случайно столкнуть, то он никак не…

— Так а ты его, может, не случайно столкнул, а?

— Да вы что?! Вот и мужики говорили, что я случайно…

— Это какие мужики — те алкаши, что с тобой бухали, что ли? — с иронией поинтересовался Кондуктор. — Да насрать на них! И вообще, Мишаня, ты в ситуацию, как я посмотрю, не въехал. Ты что думаешь — я тебя на бабки развожу? Да не хочешь отдавать — и х** с тобой! Я сейчас заяву подаю в милицию — и ты идешь под суд. Свидетели у меня есть, документы есть, так что ты никуда не денешься. А тут еще и справка будет от участкового, у которого на тебя целая пачка заявлений от соседей. С таким букетом года три тебе обеспечено по полной программе. А на зоне твоя сладкая еврейская попочка быстро пойдет в дело — можешь мне поверить. И, кстати, денежки тебе все равно платить придется — по судебному иску. Ясны перспективы?