Кэйго Хигасино - Жертва подозреваемого X

— Итак, дождавшись ночи, вы отправились на место?

Исигами кивнул.

— Вышел из дома около десяти. Кроме провода я прихватил нож для резки железа и зажигалку. По дороге на станцию я заметил валяющийся кусок синего полиэтилена и, сложив, взял его с собой. После этого на поезде доехал до станции Мидзуэ, там поймал такси и доехал до района Старая Эдогава.

— Станция Мидзуэ? Не Синодзаки?

— Если б я сошёл в Синодзаки, я мог бы столкнуться с этим типом, что в мои планы не входило, — не задумываясь ответил Исигами. — Я и из такси вышел в месте, достаточно отдалённом от того, которое указал Тогаси. Главное, что меня заботило, — чтобы он не обнаружил меня раньше времени.

— Что было после того, как вы отпустили такси?

— Стараясь никому не попадаться на глаза, я направился к месту, где, по моим расчётам, должен был появиться он. Впрочем, мои предосторожности были излишни, вокруг не было ни души, — Исигами вновь глотнул чай. — Не успел я прийти на дамбу, как зазвонил мобильный. Это был он. Пожаловался, что пришёл по адресу, указанному в записке, но дома не нашёл. Я спросил, где он сейчас находится. Он подробно объяснил. Не догадываясь, что я совсем рядом. Я попросил его подождать, пока уточню адрес, и отключил телефон, но к этому времени я уже установил, где он находится. Он сидел, ничего не подозревая, на пустыре возле дамбы. Я медленно приблизился, стараясь идти неслышно. Он меня не заметил. Очухался лишь тогда, когда я уже стоял у него за спиной. Но в тот момент я уже накинул провод ему на горло. Он попытался сопротивляться, но я резко дёрнул, и он сразу обмяк. Всё было проще простого, — Исигами посмотрел на чашку. Она была пуста. — Можно ещё чаю?

Киситани поднялся и налил чай. Исигами поблагодарил его кивком.

— Убитый был крепкого телосложения, около сорока лет. Окажи он сопротивление, думаю, его было бы не так легко задушить, — сказал Кусанаги.

Выражение лица Исигами не изменилось, он только прищурился.

— Я веду секцию дзюдо. При захвате сзади я могу справиться с любым, даже очень сильным человеком.

Кусанаги, кивнув, взглянул на уши Исигами. Они были похожи на листья цветной капусты, своего рода знак отличия дзюдоистов. Такие уши нередко встретишь и у полицейских.

— Что вы делали, после того как его убили?

— Мне было необходимо скрыть личность убитого. Я был уверен, что, если труп идентифицируют, подозрение сразу же падёт на Ясуко. Вначале снял с него одежду. Снял, разрезав её принесённым ножом. Затем разбил лицо, — Исигами говорил как о чём-то само собой разумеющемся. — Нашёл большой булыжник, завернул в полиэтилен, после чего несколько раз ударил. Не помню точно, сколько раз. Думаю, раз десять. Потом зажигалкой обжёг кончики пальцев. Закончив со всем этим, взял одежду и пошёл оттуда. Однако, уходя, я заметил железную бочку, бросил в неё одежду и попытался сжечь. Но пламя неожиданно заполыхало так сильно, что я испугался, как бы кто не заметил издалека, поэтому, не дожидаясь, когда всё сгорит, я поспешно удалился. Дойдя до оживлённой улицы, поймал такси, доехал до станции Токио, там пересел на другое такси и вернулся домой. Было около полуночи, — договорив до этого места, Исигами вздохнул, точно с облегчением. — Это всё, что я сделал. Провод, нож и зажигалка находятся в моей квартире.

Взглянув краем глаза на Киситани, записывающего признательные показания, Кусанаги сунул в рот сигарету. Поднёс огонь и, затянувшись, внимательно посмотрел на Исигами. Тот по-прежнему выглядел совершенно невозмутимо.

В его рассказе не было заметных противоречий. Состояние трупа и описание места преступления совпадали с тем, что было известно полиции. Поскольку многое не было обнародовано и не появлялось в прессе, невозможно было признать его рассказ выдумкой.

— Вы сообщили о совершённом вами преступлении госпоже Ханаоке?

— Зачем? — ответил Исигами. — Не хватало ещё, чтобы она кому-нибудь проболталась. Известно, как женщины умеют хранить секреты!

— Значит, вы не обсуждали с ней убийство?

— Разумеется, нет. Было нежелательно, чтобы вам, полицейским, стало известно о наших отношениях, поэтому я решил прервать с ней все контакты.

— Но вы упомянули, что общались с госпожой Ханаокой с помощью какой-то специальной связи. Что конкретно вы имели в виду?

— Есть несколько способов. Во-первых, она со мной говорила.

— Другими словами, вы всё же где-то встречались?

— Ни в коем случае. Это бы привлекло внимание. Она говорила, оставаясь в своей квартире. Я слушал с помощью техники.

— Техники?

— Я установил в своей стене устройство, улавливающее звуки.

Киситани, остановив руки, повисшие над клавиатурой, поднял глаза. Кусанаги и без слов понял, что тот хотел сказать.

— Подслушивающее устройство?

Исигами недовольно нахмурился и потряс головой.

— Я не подслушивал. Я слушал только тогда, когда она ко мне обращалась.

— Госпожа Ханаока знает об этом устройстве?

— Может быть, и не знает. Но она говорила через стену.

— То есть говорила вам?

— Да. Но поскольку в квартире находилась дочь, она не могла беседовать со мной открыто. Она делала вид, что разговаривает с дочерью, а в действительности обращалась ко мне.

Сигарета, зажатая в пальцах Кусанаги, догорела почти до конца. Он стряхнул пепел в пепельницу. Встретился глазами с Киситани. Молодой напарник с сомнением покачал головой.

— Госпожа Ханаока сама сказала, что будет разговаривать с вами, делая вид, что говорит с дочерью?

— Мне это и так было понятно. Я всё про неё знаю.

— Короче, она вам этого не говорила. Вы сами так решили.

— Это невозможно, — бесстрастный Исигами немного покраснел. — Именно от неё я узнал, что бывший муж издевается над ней. Какой ей был смысл рассказывать об этом дочери? Она рассказывала в расчёте, что я услышу. Она просила меня сделать что-нибудь с этим.

Кусанаги махнул одной рукой, точно пытаясь его успокоить, а другой рукой погасил сигарету.

— К каким ещё способам общения вы прибегали?

— Телефон. Я каждый вечер звонил ей по телефону.

— На домашний?

— На мобильный. Но я не разговаривал по телефону. Я только подавал сигналы звонком. Если у неё было ко мне срочное дело, она принимала вызов. Если не было, то пропускала. Сосчитав пять гудков, я отключался. Между нами так было условлено.

— Между вами? То есть она знала об этом?

— Да, мы заранее об этом договорились.

— Ну что ж, мы можем спросить у госпожи Ханаоки.

— Пожалуйста. Я в этом не сомневаюсь, — сказал Исигами уверенным тоном и двинул подбородком.

— Вам придётся ещё не раз повторить то, что вы нам сейчас сообщили. Официальное признание мы оформим позже.

— Сколько надо, столько повторю. Мне теперь всё равно.