Наталья Александрова - Сокровище Великих Моголов [litres]

– Ничего, расскажете еще раз. Значит, ваш начальник подвернул ногу и не мог сам водить машину, поэтому попросил вас поработать личным водителем…

Мент постарше вольготно пристроился за хозяйкиным столом и разложил на нем какие-то бумаги, при этом огляделся и протянул мне руку не глядя.

– Совершенно верно. – Я тут же сообразила вложить ему в руку свой паспорт.

– А почему именно вас? – прищурился толстый, отчего его глаз не стало видно.

– Ну, я не знаю… может, я ему первой подвернулась… у меня машина новая, хорошая…

Этот вопрос я тоже задавала себе не далее как ночью и точного ответа так и не нашла. Но ментам и такого ответа хватит.

– А может, у вас с ним какие-то особые отношения? – Толстый вдруг быстро и внимательно взглянул на меня.

Я буквально поперхнулась.

Он что, действительно что-то знает о наших отношениях? Да нет, откуда! Да и отношений-то никаких не было! Ну, один раз… а один раз не считается. Так неужели кто-то ему наболтал? Вот интересно, кто же это постарался? Ведь я точно знаю, что никто не видел, как Сарычев в ту ночь поехал ко мне.

– Так что, все же были у вас какие-то отношения? – не сдавался толстый.

– Да что вы такое выдумали? – возмущенно воскликнула я. – Да с чего вы взяли? Вообще, что за гнусные намеки?

Я буквально кипела от возмущения. Этим возмущением я пыталась прикрыть заминку, вызванную его вопросом, заодно пыталась выиграть время.

– Вы не сердитесь на моего коллегу, – вмешался в разговор второй полицейский, и я поняла, что ему все надоело, и он очень хочет курить. – Он вовсе не хотел вас обидеть. Он просто хочет досконально разобраться в ситуации.

– И разберусь! – проговорил толстый.

Да уж, с таким подходом к свидетелям ты точно ни в чем не разберешься. Никто тебе ничего путного не скажет, уйдут свидетели в глухую несознанку или все нарочно наврут.

– Да разбирайтесь, только намеков этих не надо! – огрызнулась я.

– Ладно, значит, вы заехали за Сарычевым домой. А вы к нему поднимались?

К этому вопросу я была готова и поэтому ответила, не задумываясь и прямо глядя ему в глаза:

– Нет, зачем? Он вышел из подъезда, сел в машину, и мы сразу поехали.

Я не собиралась признаваться, что поднялась, зашла в его квартиру и увидела труп. Иначе я сразу из свидетеля превратилась бы в подозреваемую или, по крайней мере, в соучастницу.

Я надеялась, что меня никто не видел, а камеры видеонаблюдения у них были установлены только в лифте, так Сарычев еще раньше сказал. А лифт как раз в тот день не работал, так что я и поднималась и спускалась по лестнице.

Имелись, правда, еще две камеры видеонаблюдения на улице возле подъезда, но Сарычев говорил, что они давно не работают, висят только для виду. Управляющий – жулик, говорит, что денег нет.

– Ладно, с этим понятно… – Полицейский постарше оторвался от бумаг. – Значит, Сарычев сел в вашу машину, и вы поехали на объект, к Шереметевскому парку…

– Все верно. Сарычев должен был отвезти туда какие-то документы, которые срочно понадобились. Там проверяющие приехали.

– А потом, когда он разобрался с этими своими делами, вы куда его повезли?

Тут я опять вступила на скользкую почву, и нужно было проявлять осторожность.

– Потом он попросил завезти его в музей… во дворец графа Шереметева, – сказала я ровным голосом, глядя на них совершенно честными глазами.

– Это же совсем рядом с вашим объектом. Он что, не мог пешком дойти?

– Не мог, у него же нога повреждена. Я вам об этом уже говорила, и не один раз. Хромал он сильно.

– Ах да, нога… – Полицейский сделал пометку в блокноте. – А вообще, что ему там понадобилось?

– Не знаю. – Я пожала плечами и тут меня как будто осенило. – Там, на объекте, был человек… сотрудник музея. Кажется, Сарычев хотел с ним что-то обсудить.

– Что за человек? – оживился толстый. – Как его фамилия? Какая должность?

Он приготовил свой блокнот, собираясь записывать. Однако я его не слишком порадовала.

– Фамилию я не знаю, тем более должность, а зовут его Федор. Вот, он мне дал этот проспект… – И я показала полицейским глянцевую брошюру, которую всучил мне Федор.

Пускай этот Федор сам с ними разбирается. Нехорошо, конечно, на постороннего человека ментов наводить, но вот с чего Федор этот ко мне пристал? Ладно, он ни при чем, так от него и отстанут.

Полицейские, однако, не проявили к брошюре интереса.

Допрос продолжился:

– Значит, вы отвезли Сарычева в музей. А потом что? Вы его там ждали?

– Нет, я его там оставила и поехала на работу. Сарычев точно не знал, сколько времени пробудет в музее, и отпустил меня, сказал, что вызовет такси.

– Значит, вы довезли его до Шереметевского дворца и больше не видели?

– Точно.

Старший полицейский снова сделал какую-то пометку в своем блокноте и продолжил допрос:

– А вы не знаете, что Сарычев хотел обсудить с тем человеком из музея?

– Я вам уже сказала, что не знаю. Он меня в свои планы не посвятил, а я не спрашивала.

– Но все-таки подумайте, что это могло быть? Какие у них могут быть общие интересы?

– Ну, я не знаю… мы ведь занимаемся археологическими обследованиями, время от времени находим какие-то старинные артефакты, с ними что-то нужно делать. Самый лучший вариант – передать их в какой-нибудь музей. Хотя крупные музеи берут далеко не все. У них фонды и запасники переполнены. Может, Сарычев хотел что-то такое обсудить с этим Федором. Но я не уверена.

И снова полицейский что-то записал в своем блокноте.

С ним нужно быть начеку, не дай бог, запутаюсь в показаниях, а у него все записано…

Вообще, мне вдруг показалось, что свои вопросы они задают для вида, а сами все время к чему-то прислушиваются и присматриваются. Видимо, подозревают, что я кого-то прячу в квартире. Ну, то есть понятно кого – Сарычева…

– Ну, еще какие-то вопросы у вас есть? – И я снова, не скрываясь, посмотрела на часы.

– Есть, – снова не сдался толстый. – Вы говорили, что Сарычев подвернул ногу, почему не мог сам водить машину. А как это случилось и когда?

– Если не ошибаюсь, позавчера. Он был как раз на объекте и спустился в раскоп…

– Раскоп? Что это такое?

– Ну, так называется место, где снят верхний слой земли. Который археологи называют культурным слоем.

– То есть попросту яма?

– Ну да, можно и так сказать.

– Так вы так и говорите…

Он опять сделал очередную пометку в своем блокноте и поднял на меня глаза.

– А во что вы вчера были одеты?

– Что? – Я подумала, что ослышалась.

– Во что вы были одеты? – повторил он свой вопрос.

– А какое это имеет значение?

– Отвечайте!

Его напарник негромко кашлянул и примирительным тоном проговорил:

– Мы просто хотим сверить это с показаниями других свидетелей.