Марк Эдвардс - Если она полюбит

— Ты симпатичный парень, Эндрю, и именно поэтому совсем не мудак. Могу держать пари, что вы с Чарли отлично смотритесь вместе.

Мы подошли к дому, где на передних ступенях рвало какую-то девицу.

Реакция Саши была понятна:

— Что-то уже не особо хочется на эту вечеринку. Может быть, пойдем ко мне и посмотрим кино? Вроде сегодня на четвертом канале «Ведьма из Блэр».

Из открытых окон доносилась мелодия «Blurred lines» [5] «Размытые линии» — песня Робина Тика. и чьи-то пьяные крики.

— Да уж, «Ведьма из Блэр» пугает точно меньше, чем эта вечеринка, — признал я.

Мы направились к Саше, при этом нам пришлось пройти мимо парка, и я рассказал о слежке за Чарли.

— Думаю, что глупо прогуливаться по парку ночью, — сказал Саша. — Кстати, ты слышал о Харриет?

— Про ее новогоднюю вечеринку? Ты уже рассказывала мне.

— Нет, не это. Ее ограбили. Кто-то проник в ее квартиру в прошлые выходные.

— Вот черт!

— И дело даже не в том, что украли что-то ценное — главное, что в квартире устроили дикий погром. Уничтожили все фотоальбомы — просто разорвали их и залили водой. Разбили компьютер, выпотрошили все шкафы и ящики. Сломали и испортили все, до чего можно было добраться. А украли, представь себе, нижнее белье! Это единственное, что пропало. Впрочем, только эффектное дорогое белье, а не повседневное.

— Странно, — сказал я.

— Да, она была совершенно потрясена. Уехала к родителям. У нее ощущение, словно ее изнасиловали, понимаешь?

Это понятно. Подумалось, что надо написать и спросить, все ли с ней в порядке. Потом мелькнула мысль: а среди уничтоженных или украденных вещей были подаренные мной? Я покупал ей нижнее белье «Эль Макферсон», которое ей очень нравилось — она носила его тогда все время, потом еще комплект от «Ажан Провокатёр» и «Валентайн», который стоил целое состояние.

Бедняга Харриет.

— Я теперь проявляю особую осторожность, когда выхожу из дома, — сказала Саша. — Каждое утро раз десять проверяю, заперта ли дверь.

Мы зашли в квартиру. Перед просмотром фильма я послал Чарли пожелание хорошего вечера и спросил, что она делает.

Она ответила немедленно: «В постели, думаю о тебе. Увидимся утром:)».

— Боже мой, какое у тебя сейчас лицо — воскликнула Саша. — Как у влюбленного щенка.

И заплакала. Я обнял ее, и мы так посидели некоторое время, пока ей не стало лучше, и она объявила, что ей лучше лечь спать.

— Спасибо тебе, Эндрю, — сказала она на прощание. — Не волнуйся за меня.

На ее лице блестели слезы, а на моей рубашке темнело большое влажное пятно.

— Знаешь, а ты заслуживаешь этого, — твердо сообщила она.

— Чего заслуживаю?

— Счастья. Я очень рада, что ты встретил эту свою Чарли.

— Я тоже.

Она послала мне воздушный поцелуй, и я, плотно закутавшись в пальто, отправился домой. Мое жилье находилось всего в пятнадцати минутах ходьбы от Сашиного. Но едва я свернул с главной улицы, чтобы срезать путь через тихие боковые переулки, как услышал позади шаги. Я взглянул через плечо и заметил черную фигуру в капюшоне. То, как шел этот человек — вдоль стен, держась в тени, притормаживая, когда я оборачивался, — заставляло нервничать. Я знал, как людей, бывало, грабили из-за мобильников. Это была просто эпидемия, а я как раз шел уткнувшись в экран своего айфона — буквально провоцируя потенциального преступника.

А может, это не грабитель… Мне вспомнился незнакомец, что преследовал Чарли через весь парк и который, кажется, наблюдал за нами тогда у озера.

Я прибавил темп, пытаясь нащупать в карманах что-нибудь, пригодное в качестве оружия. У меня были с собой ключи, и кроме того, телефоном тоже можно нанести некоторый урон, если ударить по голове правильно. Человек позади меня — он представлялся мускулистым, жилистым парнем, хулиганом, таким типичным городским кошмаром для представителей среднего класса — нагонял. Но мой дом был уже в нескольких шагах. Если побежать, то окажусь у дверей за одну минуту. Но что, если этот чувак в худи тоже побежит и окажется намного быстрее?

Сердце колотилось, ноги двигались все быстрее, было страшно обернуться, так как это могло спровоцировать грабителя. Я понятия не имел, насколько он сейчас близко. Может, набрать Службу спасения и сообщить, что меня преследуют? Но я цеплялся за надежду, что все это только плод моего воображения и парень позади просто идет домой той же дорогой.

Наконец передо мной дверь, а ключи в руке наготове. Я украдкой взглянул через плечо. Фигуру в капюшоне не было видно. Тяжело дыша, я начал подниматься по ступенькам, которые вели к входу.

И тут кто-то схватил меня сзади.

Я вскрикнул от страха, но все мое тело кипело адреналином. Мышцы были напряжены в готовности дать отпор нападающему.

— Эндрю?

Отшатнувшись в сторону, я растерянно замер.

— Чарли? Какого… что ты здесь делаешь?

Внутри меня прокатилась волна облегчения. Я огляделся. Никаких признаков преследователя. Должно быть, отстал по пути.

— Я хотела удивить тебя, — сказала Чарли. — Но у тебя такой вид, словно вот-вот случится сердечный приступ. Что случилось?

На этот вопрос отвечать не хотелось.

— Ты же сказала, что находишься в постели.

Она безмятежно улыбнулась.

— Вот уж не думала, что такой сюрприз будет тебе неприятен.

Она схватила меня за лацканы, притянула к себе и поцеловала. Я был слишком взволнован, чтобы ответить должным образом, но это ее не смутило.

— Ты замерз, — промурлыкала она. — Пойдем домой. Я согрею тебя.

Прежде чем мы вошли, я снова оглядел улицу. Куда же все-таки делся этот парень?

В течение следующих нескольких недель наши отношения с Чарли постепенно приобретали рутинный характер. Однако рутина все-таки не слишком точное слово, так как оно предполагает нечто скучное и унылое — жизнь без событий, шаг за шагом все ближе к могиле. У нас это было совсем не так. Каждый день с Чарли был мини-приключением, даже когда мы мало что делали. Она оставалась со мной почти каждую ночь, и наутро мы вставали, завтракали, и она отправлялась в Мурфилдс. Я же садился к компьютеру, чтобы поработать. Затем мы встречались вечером, выпивали, смотрели кино или бродили по Лондону, изучая его, следуя маршрутам из книги, что Чарли нашла в благотворительном магазине, которые вели нас вдоль речных набережных, по величественным площадям и тихим переулкам.

А другие вечера мы проводили дома, свернувшись на диване, или пили вино, сидя в ванне. Мы вообще пили много вина, смотрели глупые телешоу и беспрерывно занимались сексом. Наши тела были ненасытны, нам не удавалось перейти из одной комнаты в другую, не стянув друг с друга одежду. Поздно ночью я засыпал в крепких объятиях Чарли, ощущая себя физически выжатым и полностью изможденным, будучи уверенным, что назавтра буду уже ни на что не способен. Но на следующий день безумие повторялось снова.