Марина Серова - Тень с глушителем

Первый вариант отпадает сразу, и не только потому, что Мельниченко промолчал, он-то мог просто беречь своего человека. Проблема в том, что внедрить в подобную организацию агента очень сложно. А если и получится, это будет одна из низших ступеней в иерархии. И чтобы досконально узнать всю структуру, нужно сильно вверх продвинуться, а на это ушло бы слишком много времени, около нескольких лет. Более того, шансы женщины сделать подобную «карьеру» слишком невелики. А значит, если бы у Мельниченко или его коллег появился бы шанс внедрить агента в подобную организацию, выбор обязательно пал бы на мужчину.

Второй вариант тоже слишком маловероятен. Например, потому, что женщина, будучи подельницей преступников, не стала бы никого сдавать, так как сама «ходит под статьей». Это если она была где-то у руля и знает достаточно много. А если она у руля не была, то ей и сообщить особо нечего.

То есть остается третий вариант. Любовница главаря или лица, к нему приближенного. И этот вариант по многим соображениям весьма вероятен. Ведь еще в Средние века европейскими политиками или правителями было замечено, что женщинам удается узнавать многие тайны у своих любовников, особенно хорошо у них развязывался язык именно после постельных утех.

Так уж созданы мужчины: тяжело им держать язык за зубами в неге и уюте будуара с шелковыми простынями, рюшами и подушками. И власть предержащие активно пользовались этим фактом.

Так что и в нашем случае, вероятно, Светлана была любовницей одного из высокопоставленных бандитов.

Интересно, он сидит в СИЗО или, наоборот, сейчас где-то здесь поблизости?

Это, кстати говоря, может все усложнить еще больше. Любовник как никто хорошо должен знать настоящую Светлану.

Впрочем, где наша не пропадала, как-нибудь выкручусь.

Тем временем за столиком противника наметилось некоторое оживление. Сначала тот молодой человек, что подходил ко мне и приглашал на танец, вернулся на свое место под насмешливыми взглядами своих приятелей.

Он уселся на стул, залихватски тяпнул рюмку водки, закусил маленьким бутербродом «канапе», что недавно на большой тарелке принесла официантка. Выслушал несколько весьма сальных и, возможно, для него неприятных шуточек. Поморщился, снова выпил рюмку водки, только теперь уж не стал закусывать, потом немного подумал и продублировал последний заход. И почти сразу поднялся с места, потерянно тряся головой, но потом достаточно быстро сконцентрировался, вспомнил, чего хотел, и снова двинулся в мою сторону.

Но полностью откорректировать походку молодому человеку не удалось, принятый только что алкоголь, вероятно, был лишним, и парень достаточно ощутимо пошатывался.

Подойдя к моему столику, молодой человек оперся о спинку соседнего сиденья и немного помолчал, то ли собираясь с мыслями, то ли пытаясь придумать эту самую мысль. И судя по долгой паузе и моргающим время от времени глазкам, получалось у него не очень.

— Что, сегодня сильно штормит?! — насмешливым тоном с ухмылкой прокомментировала я.

— Да, а что такая красивая девушка делает одна? — выговаривая не все буквы, не слишком уверенно пробормотал он.

— Закусывать надо! — попеняла я. — Вы, милейший, совсем лыка не вяжете!

— Кто это мы? — Парень медленно оглянулся, словно в поисках компаньона, и только потом что-то сообразил: — А, в смысле, я?! Ага. А красивая девушка не желает пересесть за наш столик?! У нас там весело, можно немного развлечься.

— Нет. Девушка желает остаться за своим столиком.

— А почему?! — Он решил оглянуться на товарищей, но из-за этого простого движения чуть не лишился вертикального положения.

От падения молодого человека спасло лишь то, что он держался за спинку диванчика, правда, для того, чтобы удержаться на ногах, ему пришлось ухватиться еще сильнее.

— Мы ведь там здорово отдыхаем.

Я усмехнулась:

— Вот и отдыхайте себе.

— А ты?!

— Но без меня!

— Борзая, да?! — совершенно неожиданно молодой человек рассвирепел. — Да мы таких!

— Что?! — с вызовом поинтересовалась я. — Что вы можете мне сделать?!

— Обламывали мы таких борзых! Еще посмотришь, поплачешь, то есть попросишься.

— Это вряд ли. — Ни в моем голосе, ни в выражении лица не было и тени испуга.

Молодой человек непечатно выругался и попытался замахнуться, но сам чуть не упал от этого простого усилия.

Примерно в тот момент, когда между нами с молодым человеком началась перепалка, из-за столика вышли двое и тоже направились в нашу сторону.

Это были мужчины постарше, оба в солидных дорогих костюмах, только одному примерно около сорока, а второй немного старше и почти полностью седой.

К тому моменту, когда они подошли к нам, молодой человек совсем разошелся, он сыпал угрозами вперемешку с нецензурной бранью и размахивал руками.

А я молчала и не двигалась, не потому что растерялась, просто прикидывала, стоит ли изобразить испуг, ведь это выглядело бы вполне естественно.

Пока размышляла, на всякий случай изобразила растерянность на лице. И вот мой потерянный ищущий взгляд остановился на официанте, что как раз пробегал мимо, словно в попытке попросить о помощи.

Но парень даже ни на секунду не притормозил, а наоборот, ускорился, слегка вжимая голову в плечи. Понятно, значит, я не ошиблась, и за столиком возле кухни веселятся не обнаглевшие завсегдатаи, а парни, близкие к владельцу заведения. И подобное поведение для них, похоже, не в новинку.

— Девушка, — тем временем обратился ко мне один из только что подошедших мужчин, — так себя вести здесь не принято. Не нужно грубить хорошим уважаемым людям.

— Тише, Санек, погоди, — одновременно второй пытался успокоить разбушевавшегося приятеля, — сейчас Артур Эдуардович все уладит.

Тот что-то ему отвечал, но я уже не слушала, поскольку этот самый Артур Эдуардович продолжал вещать.

— В этом заведении, если мы кого-то приглашаем за свой столик, нужно не отказываться, не грубить, а наоборот, радостно согласиться.

— И бежать вприпрыжку?! — съязвила я.

— Именно! — не усмотрел он сарказма. — Так вы к нам присоединитесь?! И вопрос будет улажен, обещаю.

— Послушайте, произошло явное недоразумение. Возможно, потому что ваш приятель сейчас находится под алкогольными парами. Но мы или не поняли друг друга, или он усмотрел в моих словах, не знаю, намеки или, может быть, обещания. На самом деле я не ищу чужого общества или приключений и просто хотела спокойно поужинать. В этом ресторане замечательная кухня, впрочем, как и всегда.

— Как и всегда? — слегка растерялся он. — Насколько я понимаю, вас здесь видят впервые.

— Неправильно понимаешь, Артурчик, — растянула я губы в кривой усмешке.