Алена Алтунина - Страшное обаяние

– И смешная, – добавил он и тоже улыбнулся, – теперь я узнаю твою улыбку.

– Значит, моя личность установлена. Можно продолжать разговор, – уже увереннее сказала я.

– Чаю? – весело предложил Антон.

– Не откажусь, – согласилась я.

Мы прошли на маленькую кухню, где уже кипел чайник и был накрыт стол на двоих. Марина Юрьевна незаметно ушла.

Антон разлил чай и сел на стул. Его фигура занимала почти полкухни. Сейчас мои глаза не были заплывшими от синяков, а освещение в кухне – нормальным, поэтому я разглядывала Антона с надеждой найти в нем изъян. Но и сейчас он показался мне безупречным – или теперь уже мои глаза смотрели сквозь призму любви и ничего, кроме его очарования, не замечали. Антон почему-то развеселился.

– Я так рад тебя видеть! Тем более такой, как сейчас, – с чувством произнес он. – Я сожалел, что оставил тебя в деревне, бросил, как предатель.

– Мария и Николай позаботились обо мне, – успокоила я его.

– Марина Юрьевна рассказала мне, что в офис несколько раз приходила корреспондент, что она ведет расследование. Я не понимал, что за корреспондент, как ты оказалась у нас, как тебя подпустили к себе Виталий и Максим? Теперь понимаю – у тебя фантастическое обаяние. Я это заметил еще в деревне. Даже испугался тех чувств, которые появлялись во мне тогда, ведь ты была мальчиком. Как же хорошо, что ты девушка!

– Я тоже этому рада, – мое настроение окончательно улучшилось. Напряжение спало, Антон был дружелюбным и искренне радовался нашей встрече. Все хорошо.

– Почему ты ведешь это расследование? Тебе поручили в редакции?

– Нет. Сначала я начала вести расследование, а потом напросилась у редактора написать об этом статью. Конечно, если будет о чем писать, и ты не будешь против.

– Значит, писать пока не о чем? – спросил Антон.

– Получается, что так. Я тебе сейчас расскажу то немногое, что я смогла узнать.

– Любопытно.

– Сначала о том, как я нашла тебя. Я провела у Марии шесть дней. Она ухаживала за мной как за родной дочерью, потом Николай отвез меня в Москву. По дороге я увидела у него твой сотовый телефон. Кстати, Николаю он жутко не нравится. Мы поговорили, и я выяснила, что его телефон у тебя, и спросила номер. Периодически звонила на него, но ты не отвечал. Позже мой друг-хакер пробил этот телефон по спутнику и выяснил его местонахождение. Оказывается, это можно сделать, даже когда телефон выключен.

– Не знал, – сказал Антон.

– Еще за время розыска я подружилась с твоей женой.

– С ней непросто подружиться, Анна неконтактный человек.

– Однако у нас очень хорошие отношения.

– Уверен, что это твоя заслуга.

– Обоюдная. Сейчас она счастлива. Ты же не будешь возражать против развода?

– Я и раньше не собирался, а теперь и подавно.

– Что изменилось теперь? – скрывая надежду в голосе, спросила я.

– Ты пришла… – сказал Антон, и изучающе посмотрел на меня.

Как ни странно, я не смутилась. Кажется, после обморока я стала крепче и менее стеснительной. Или это Антон вселил в меня уверенность. На душе запели птички и заиграли свирели. Как хорошо! Особенно, когда до этого ни на что подобное не рассчитываешь. Как удержаться, чтобы не вскочить и не обнять его от радости? Держи лицо, Стеша! Но лицо слушаться не хотело, а расползлось в довольной улыбке. Что поделаешь! Мой организм не всегда мне подвластен. Хочет – падает в обморок, хочет – глупо улыбается. Но, кажется, Антона моя улыбка обрадовала. Чтобы сменить тему, я сказала:

– Я должна тебе сообщить, что после некоторых умозаключений пришла к выводу, что покушение на тебя было спланировано отцом сбитой Сергеем девушки. У меня, правда, нет ни одного доказательства. Хочу поискать их в этом направлении.

– Неожиданный поворот! Я как-то совсем забыл об этом деле. Вернее, не думал, что отец решится на покушение. Я помню, что он угрожал нам, но не придал значения. Можно рассмотреть эту версию. Хотя не уверен, что мы что-то найдем. И потом – зачем ему моя смерть? Никакой выгоды.

– Выгодой может стать моральное удовлетворение от вендетты. Мне известно, что Сергея тоже пытались убить в тюрьме, а это уже повод насторожиться. Может быть, из-за того, что Сергей умер в колонии сам, а не от рук убийцы, отец девушки не чувствует себя отмщенным? Ему, наверное, кажется, что если прольется кровь обидчика, ему станет легче смириться с утратой дочери. Так он защищается от своей боли. Раз Сергея нет, он выбрал тебя своей мишенью. Хотя это только мои предположения. Я могу ошибаться.

– Даже если ты ошибаешься, твои рассуждения логичны и не лишены основания. На суде этот человек, не стесняясь, обещал нас уничтожить. Как же нам начать поиски?

– Пока я ехала к тебе, кое-что придумала. Обращаться в полицию за сведениями по этому делу хлопотно. Я хочу посмотреть в интернете статьи на эту тему, а потом обратиться к коллегам-журналистам. Что-нибудь у кого-нибудь да выспрошу.

– Неплохой план. Я с тобой согласен.

– Еще: твои компаньоны что-то намутили со свидетельством о смерти Сергея. Думаю, это для того, чтобы побыстрее поделить акции.

– Пока я отсиживался у Марины Юрьевны, мне удалось кое-что выяснить о делишках моих компаньонов. Мой секретарь снабжала меня необходимыми бумагами. Если бы не случилась эта история, я бы узнал об их махинациях слишком поздно, а еще… не познакомился бы с тобой.

Ну это уже совсем недвусмысленно.

– Я тоже очень рада нашему знакомству, несмотря на все так называемые приключения. Завтра в пятнадцать ноль-ноль Максим назначил мне встречу в своем кабинете.

– Перенеси встречу на другой день, пока еще не время выяснять отношения. Мне нужно кое с кем встретиться. Но в любом случае я ухожу с тобой. Приютишь меня?

– Конечно! Но ты забыл об убийце? Тебе нельзя рассекречиваться.

– Я достаточно отсиделся в кустах, пока ты делала грязную работу. Пора в бой!

Антон, душа моя, как же я тебя люблю!

Мы сидели и разговаривали полночи – почти как тогда в деревенском доме. Нам было о чем поговорить: я рассказывала о некоторых приключениях, не упоминая о том, что Сергей жив, и его отношениях с Анной. Когда опомнились, домой ехать было поздно, и опять нам пришлось спать в одном доме, в одной комнате. Более того – на одном диване. Я, как обычно, была одета. Антон обнял меня. Мы прижались друг к другу и лежали, не шевелясь. Сон не шел. Мы упорно сохраняли целомудрие и здравомыслие, хотя это было нелегко. Антон почти не дышал. Я боялась даже повернуться, чтобы не спровоцировать нас на неразумный поступок в данных обстоятельствах. Кое-как нам удалось успокоиться и погрузиться в сон. Среди ночи сонный Антон поцеловал меня и прошептал: «Настя». «Фух…» – облегченно вздохнула я. Если бы он сейчас назвал меня Анной, я бы в очередной раз потеряла сознание от переизбытка любви и ревности.