Лора Маршалл - Запрос в друзья

— Его забрали в три часа… — Она поворачивается к мисс Джонс. — Так ведь?

Мисс Джонс озадачена, но не слишком. Она считает, что это недоразумение и оно легко разрешится.

— Да, его забрала бабушка.

На блаженные полсекунды я думаю, что все в порядке. Неожиданно приехала моя мама и решила сделать сюрприз. Она знает, как мне не нравится почти каждый день оставлять сына на продленку. Но очень быстро я понимаю, что все далеко не в порядке. Не считая того, что мама никогда по своей инициативе не остается с ним, она ни за что не сделала бы этого, не предупредив меня.

— Его бабушка? — говорю я чужим голосом, высоким и прерывающимся. Есть ли шанс, что это мать Сэма наконец решила поближе познакомиться с внуком?

— Да, пожилая женщина с длинными волосами, — объясняет мисс Джонс, неуверенно глядя то на меня, то на миссис Хопкинс. У матери Сэма элегантная короткая стрижка.

— Но это не его бабушка! Я не знаю никакой пожилой женщины с длинными волосами! — Колени у меня подгибаются, я хватаюсь рукой за забор. В ладонь впивается заноза.

— Он сам сказал, что это его бабушка, — говорит мисс Джонс, обращаясь больше к миссис Хопкинс, чем ко мне. До нее доходит вся серьезность того, что она сделала.

— Ему всего четыре года! — ору я на нее. — Это вы сказали ему, что она его бабушка? Или это она сама сказала?

— Ну… да…

— Ему четыре года! Он поверит всему, что вы ему скажете! Он считает, что когда у него выпадет первый молочный зуб, к нему в спальню прилетит фея и оставит взамен зуба денежку! Я сегодня специально заходила в администрацию и объясняла миссис Харпер, что у меня есть причины беспокоиться! Нельзя верить на слово четырехлетнему ребенку, для этого существуют процедуры, список контактов. Как же вы вот так просто разрешили ему уйти?

Я подскочила к мисс Джонс и кричу ей прямо в лицо. Миссис Хопкинс протискивается между нами.

— Я полностью отдаю себе отчет в серьезности произошедшего, миссис Паркер.

Обычно я поправляю ее (Уильямс, моя фамилия Уильямс), но сейчас это неважно.

— К сожалению, меня вызвали на игровую площадку разбирать инцидент с дракой, в котором участвовал другой родитель. Я оставила мисс Джонс следить за тем, как забирают детей.

— Готова поспорить, я знаю, кто это был… та ужасная женщина, мать злобного мальчишки. — Страх развязывает мне язык. Миссис Хопкинс шокирована.

— Нам передали из школьной администрации. Мисс Уоллис сообщила, что вы звонили в обед. — Мисс Джонс обрела дар речи, но глаза у нее округлились от ужаса. — Вы сказали, что сегодня он не пойдет на продленку и его заберет бабушка. Нам показалось, Генри ее знает… Я решила, что все в порядке… Простите… — Она начинает рыдать, но у меня нет сочувствия к ней.

— Да это не я звонила! Я никогда не звоню в администрацию! Миссис Харпер должна была сказать мисс Уоллис, что я справлялась насчет мер безопасности. В любом случае вы не должны отдавать их тем, с кем лично не знакомы. Вы вообще в курсе этого?

Вновь вмешивается миссис Хопкинс.

— Вы совершенно правы. Это прокол с нашей стороны, и я готова нести за него ответственность. Мы предпримем шаги, чтобы впредь подобное не случилось. — Она бросает взгляд в сторону мисс Джонс. — Но сейчас давайте сосредоточимся на поисках Генри. Вы имеете какое-либо представление, кто это мог быть?

— Нет, я не знаю ее. Нет никого похожего. — Я крепче вцепляюсь в доски забора, и заноза углубляется мне в ладонь.

Мы стоим как замороженные, глядя друг на друга в ожидании ответа. В недрах моей сумочки звонит телефон. Я судорожно роюсь внутри, руки дрожат. У меня новое сообщение на «Фейсбуке» от Марии Вестон:

Я была права, Генри милый мальчик. Хочешь получить его обратно, приходи на Вудсайд-стрит, 29 в Шарн-Бей. Приходи одна. Приведешь кого-нибудь, Генри будет хуже. Я жду тебя.

Я кидаю телефон обратно в сумочку, словно он обжигает мне пальцы.

— Все хорошо, я знаю, где он, — бормочу я. — Я… я только что поняла, кто эта женщина, все в порядке, нет проблем. Я забыла, что просила ее забрать Генри.

Думаю, они мне вряд ли поверили, миссис Хопкинс и мисс Джонс, но какой у них выбор? Я бегом возвращаюсь к машине, оставив миссис Хопкинс в полном недоумении и тревоге. Мисс Джонс смотрит мне вслед с облегчением.

Я выбегаю через школьные ворота, снова прижимая телефон к уху. Он отвечает после третьего звонка.

— Привет, Лу.

— У нее Генри.

— Что? — рассеянно реагирует Сэм. — У кого?

— У Марии, — отвечаю я, запыхавшись. Я уже задыхаюсь от бега, но замедлиться я не могу, нельзя терять ни секунды.

— Погоди минутку… — Наконец до него доходит. — О чем ты говоришь?

Я рассказываю ему о том, что произошло.

— Какого хрена? Кто это все делает? Я звоню в полицию.

— Нет! Она сказала, чтобы я приходила одна или Генри пострадает. Она может что-нибудь с ним сделать, если решит, что мы вызвали полицию. Мне нужно просто его забрать, убедиться, что он цел и невредим. Полиция пусть появится позже. — Если она вообще появится.

— Ладно, поедем на моей машине. Слава богу, я сегодня работаю дома. Ты где?

Пятнадцать минут спустя мы на пути в Шарн-Бей. С каждым красным светофором я все крепче сжимаю челюсти, все сильней скрежещу зубами.

— Господи, господи! А что, если она сделает ему что-нибудь?

— С ним все будет хорошо. Просто кто-то пытается напугать тебя, — говорит он не слишком уверенно, и я вижу, как дрожит его рука, когда он переключает скорости. Он не меньше моего боится за Генри, но ради меня старается сохранять лицо. — Но, Лу, почему ты все время говоришь «она»? Ты же не думаешь, что Мария и правда до сих пор жива?

Я пожимаю плечами, отворачиваюсь и смотрю в окно, впиваясь ногтями в ладонь.

— Я пойду с тобой, — заявляет он через некоторое время.

— Нет! Ты не можешь, я должна пойти одна. — Я знаю, что произойдет, если я приду не одна. Мария уже переступила черту; она совершила немыслимое — забрала моего ребенка. Если бы она приказала мне отрезать ногу, чтобы спасти его, я бы сделала это, не задумываясь. — Ты будешь ждать снаружи.

В глазах у Сэма неподдельная тревога.

— Но это может быть опасно. Я не представляю, кто там тебя ждет.

— Мне все равно. Мне нужно вытащить оттуда Генри. И мне плевать, что будет со мной. Мне всегда было плевать. Всем плевать.

— Не говори так. Мне не плевать, что будет с тобой.

Я думаю о том, как Сэм заботился обо мне. Лучше мне обойтись без его заботы.

— И я не один такой, — продолжает он. — Многим людям не плевать на тебя.

— Но никто из них по-настоящему меня не знает, так ведь? Если бы они знали, что я сделала, они не любили бы меня так сильно.

— Ты не дала им шанса, Лу. Так же, как и мне ты не дала шанса. Даже несмотря на то, что я все знал про тебя и был участником того, что произошло, ты все равно не подпускала меня к себе.