Кирилл Казанцев - Черные списки судьбы

– Ну прости меня, пожалуйста. Давай все забудем, ладно? Мало ли что там было, я же по-прежнему тебя люблю, и мне никто не нужен, – она прижималась к нему все плотнее, и сомнений никаких не осталось: белья под платьем у нее нет, верхней части комплекта точно, можно не проверять.

– Я же не спрашиваю, кто у тебя за это время был, правда? – Наташка приподнялась на носки, обхватила Макса за плечи, вжалась в него уже откровенно, и тут отпали последние сомнения. Макс невольно подался ей навстречу, наклонил голову, Наташка вытянулась в струнку, подставила ярко накрашенные розовым блеском губы. От них пахло приторно-мерзко, запах был душный, точно в цветочном магазине с давно просроченным товаром. И тут стало понятно, что Иван-царевич чувствовал, когда жабу целовал, но там хоть крохотный шанс был на лучшее, а тут будто могила впереди. Наташка дотянулась-таки до него, впилась губами, и тут открылась дверь ванной. В коридор вышла Настя с мокрым полотенцем на голове, в коротком халате и тапках, она мотнула головой, полотенце слетело. Настя наклонила голову и принялась вытирать волосы.

– Курьер со шторками моими не приезжал? – ничего не видя за сеткой волос, спросила она. – Мне звонок послышался.

Наташка вздрогнула, вцепилась в Макса обеими руками так, что розовыми же когтями едва не продырявила ему футболку. Выглянула у него из-за плеча, и тут пришла в себя, отстранилась, поправила волосы и платье, взяла Макса за руку. Настя снова намотала полотенце на голову, выпрямилась, уставилась на парочку у окна.

– Мог бы предупредить меня, – бросила равнодушно, – я все равно уходить собиралась. Или невтрепеж? – она улыбнулась и подмигнула Максу.

– Это уборщица? Какая наглая, – протянула Наташка, – надо в агентство позвонить, пусть ее уволят.

Настя остановилась на полдороги в кухню, обернулась.

– Это Настя, – сказал Макс, – знакомьтесь. Это наша с ней квартира.

Ситуация была из серии: надо бы хуже, да некуда, а вот тут он, реально, сам виноват. Хотел бывшей гадость небольшую сделать, и расхлебывай теперь. Мог бы просто внести ее в черный список и забыть, как страшный сон, а вот поди ж ты, мести захотелось…

– Ваша? – Наташка аж взвизгнула, закрутила головой то на Макса, то на Настю. – В каком смысле ваша?

– В прямом. – Настя вернулась в коридор. – Ты кто вообще, чтобы я тебе на эти вопросы отвечала?

– Это ты кто? – Наташка бросилась к ней, Макс кое-как удержал ее, но рот заткнуть не успел.

– Это ты кто? – Наташка рвалась с места, точно болонка с поводка – Уборщица! Из области катаешься, в пять утра встаешь или в хостеле живешь, одна комната на десять человек?

– По себе не суди, – Настя побледнела, – или по маме своей. Не все же, как ты.

И улыбнулась нехорошо, выпрямилась, не сводила с Наташки глаз.

– Квартира наша, – примиряюще сказал Макс, – мы хозяева в равных долях. Я, – он за Наташкиной спиной прижал палец к губам, точно просил Настю помолчать, – и она. Мы вместе…

Наташка повернулась к нему, свела брови, верхняя губа у нее чуть приподнялась. Последний раз такое выражение лица Макс видел у нее, когда в их номер в отеле пробрался богомол. Он спокойно и неторопливо шел по потолку, направляясь по своим делам и уж никак не ожидал такого внимания к своей зеленой персоне. Наташка металась между ванной и комнатой с точно таким, как сейчас видом, еще и верещала при этом до тех пор, пока Макс не расправился с чудовищем: завернул в полотенце и вытряхнул его с балкона.

– Ваша? – она скривилась в точности, как в тот день, когда осматривала балкон после экзекуции, уставилась на Макса, ткнула пальцем в сторону Насти. – Ты меня на это чучело променял? На эту дуру деревенскую?

Настя приподняла брови, стянула с волос полотенце, расправила его перед собой. Максу в лицо ударила кровь, до того было стыдно, Наташка точно с перепою не могла остановиться, побагровела, помада размазалась и стекала на подбородок.

– Ладно, прощаю, – вдруг резко сменила она тон, – мы давно расстались, еще и не на такое позаришься. А сейчас путь она валит отсюда. Проваливай.

Наташка вырвалась, скользнула к двери, загремела задвижкой, но та не поддавалась.

– Это ты вали, – Настя крутила полотенце в руках, старалась говорить спокойно, но голос заметно дрожал. – Вали, или я тебя в окно выкину.

Она встала в дверном проеме, теплый сквозняк шевелил полы ее халата, на загорелые ноги падало солнце. Наташка отскочила от двери, врезалась плечом в шкаф и влетела в коробки. Картонки рассыпались, Наташка едва удержалась на ногах и вытащила из сумочки мобильник.

– Я звоню в полицию, – сообщила она во весь голос, – надо проучить нахалку…

Настя выхватила у нее мобильник и швырнула в кухню. Наташка кинулась туда, Настя загородила ей дорогу, но Макс успел первым. Он уже давно проклял свою затею, тот миг, кода решил посмеяться над Наташкой, подразнить ее и – чего уж там – показать, чего добился.

– Никуда она не пойдет, – Макс держал Наташку за плечи и тащил подальше от кухни, – это ее дом…

– Неожиданно, правда? – Настя зло улыбнулась. – Сама вали в свой хостел, курица.

Она скрылась в кухне, оттуда вылетел мобильник, закрутился на полу. Макс подобрал его, подал Наташке, та вырвалась, вытерла экран ладонью и показала куда-то в кухню средний палец, причем с двух рук. Настя вылетела ей навстречу и хлестнула Наташку полотенцем по лицу, потом еще раз, потом еще. Та понять ничего не успела, выронила телефон и закрывалась руками, но было поздно. Макс встал между ними, получил мокрой тряпкой по щеке, причем, довольно ощутимо.

– Дрянь, дешевка, – бормотала Настя, пнула Наташкин мобильник. Тот врезался в закрытую дверь, Настя распахнула ее, вышвырнула телефон на площадку, он закрутился на гулких плитах и пропал из виду.

Наташка побрела к двери. Глянула на себя в зеркало на шкафу – лицо все в темных полосах размытой туши, под глазами черные круги, помада на скулах, на щеке, на висках, где угодно, только не на своем месте. Настя замахнулась полотенцем еще раз, Макс отбил удар, Настя скомкала мокрую тряпку и швырнула Наташке в голову. Попала в затылок, та боком выскочила из квартиры и исчезла.

– Еще раз припрешься – убью! – Настя бросилась следом, запуталась в полотенце и едва не упала. Макс закрыл дверь у нее перед носом, выставил руку перед собой.

– Хватит, все, хватит, она ушла и больше не придет.

Посмотрел в глазок: в подъезде никого, гремит неподалеку лифт и только, Наташки и след простыл. Подумал, что пережестил, что так нельзя, что надо было дать ей хотя бы умыться, но не бежать же следом. Настя подобрала полотенце, кинула в ванную.

– Это кто вообще? – она дрожащими руками расчесывала перед зеркалом волосы. Макс собирал картонки и больше всего на свете мечтал провалиться сквозь землю.