Ирина Комарова - Легкой жизни мне не обещали

Машина остановилась около обшарпанной панельной пятиэтажки. Грязные стены, на всю высоту человеческого роста исписанные политическими лозунгами, неприличными выражениями и отдельными словами; перекосившиеся, не закрывающиеся двери подъездов; пеньки, оставшиеся от лавочек – мерзость и запустение. Двор выглядел не лучше. Дорожка вдоль дома не столько расчищена, сколько натоптана и снег вокруг загажен собаками, до отвращения. Одним словом, – если какому-нибудь режиссеру срочно требуются декорации для съемок леденящего душу триллера, пусть обращается ко мне. Я подскажу адрес. Кстати, об адресе! Среди всего прочего, на кирпичной стене имелся выведенный черной краской номер – девяносто восемь. Я достала телефон и уточнила у Кристины:

– Нам в этот дом?

– Да, – кивнула она. – Второй подъезд.

– А квартира?

– Тридцать седьмая, – Кристина посмотрела на меня с недоумением. – А что такое?

Я не стала отвечать. Вызвала Гошку и коротко отрапортовала:

– Улица Тургенева, дом девяносто восемь, квартира тридцать семь. Второй подъезд.

– Понял, – так же коротко ответил напарник.

– Служебная дисциплина? – Кристина, недовольно надув губки, смотрела, как я прячу телефон в карман.

– Именно так, – подтвердила я. – Начальство всегда должно знать, где я меня искать. И вообще, вдруг ты мне здесь ловушку приготовила? Вдруг ты меня отравить захочешь или бандитов позовешь, чтобы со мной расправится? Сразу можешь иметь в виду – тихо от меня избавиться у тебя не получится.

– Глупости какие, – растерянно сказала Кристина. – Бандиты какие-то, травить тебя, избавляться… зачем?

Похоже, она действительно недоумевала, как мне в голову могли придти такие странные мысли. А я, обеспечив свою безопасность, сразу повеселела.

– Ну что, двинулись?

Мы вошли в подъезд, поднялись на пятый этаж, и Кристина остановилась перед железной дверью. Открыла сумочку, достала из нее большой прямоугольный кошелек, закрыла сумочку, открыла кошелек, достала замшевый чехольчик для ключей, закрыла кошелек, открыла сумочку, бросила туда кошелек… Я вспомнила старую сценку про убийство в автобусе и не смогла сдержать смешок.

– Ты что? – Кристина повернулась ко мне.

Только увидев ее глаза с расширившимися зрачками, я поняла, что Кристина нервничает. И не просто нервничает, она боится, по-настоящему, до дрожи в пальцах.

– Подожди, – я положила руку ей на плечо. – Что-то не так?

– Не знаю. Максим погиб, а я имею право… Но сейчас, почему-то, страшно.

– Думаешь, его призрак здесь, караулит свои сокровища? – мягко спросила я.

– Это мои деньги! – она шмыгнула носом, выхватила из чехольчика ключ и начала запихивать его в замочную скважину. Вставила и повторила упрямо: – Я имею право.

Пропустив Кристину вперед, я прошла в квартиру. Планировка незатейливая, времен расцвета застоя: две смежные комнаты, кухня, раздельный санузел. Осторожно открывая двери, я проверила все помещения и никого не обнаружила. Хорошо, засаду мы с повестки дня снимаем. Но спиной к Кристине я поворачиваться все равно, не стану. Буду осторожной. Я еще раз огляделась, теперь уже не в поисках спрятавшихся врагов, а оценивая общую обстановку. Первое, пришедшее в голову определение – беспорядок. Точнее, не просто беспорядок, а полный бардак. По всей квартире разбросаны вещи: одежда, обувь, грязная посуда.

Конечно, когда мама заходит в нашу с Маринкой комнату, то, как правило, закатывает глаза, всплескивает руками и делает прочие выразительные жесты. И я честно признаю, что по крайне мере пятьдесят процентов «рабочего беспорядка», царящего там – на моей совести. Но по сравнению с тем, что я увидела здесь, поверьте, мы с сестрой на редкость чистоплотные и аккуратные девочки.

Я убедилась в этом, когда в крохотном туалете, в уголке за унитазом, обнаружила один резиновый тапок (левый), а на внутренней дверной ручке – грязное полотенце. Окончательно, так сказать, завершала картину, примостившаяся на сливном бачке чашка со следами заварки. Чистюлей и педантом покойный Максим явно не являлся. И вся квартира выглядела порядком запущенной. Ремонта не было лет десять, а то и больше – потолок пожелтел, на замызганных, некогда спокойного бежевого цвета, обоях засохшие кляксы раздавленных комаров. А может, это не комары, вовсе, а что-нибудь похуже? Я брезгливо попятилась от небрежно застланной кровати. Не хватало мне только клопов домой притащить!

– Ты часто здесь бывала? – спросила я у Кристины.

– Нет, – понятия не имею, почему она решила ответить мне честно. – Обычно мы встречались в другой квартире, там, где Максим жил постоянно. А однажды он слишком много выпил, и мы поехали сюда. Ночевать у него я никогда не оставалась и Максим, я думаю, утром даже не вспомнил, что я с ним была. Так что, сегодня я здесь во второй раз. Нет, в третий – я вчера заглянула… ненадолго. Думала, если поищу хорошенько, то сама найду.

– А ключ где взяла?

Кристина молча отвела глаза.

– Понятно, – я покачала головой. – Скажи, а здесь всегда так? Или это результат твоего обыска?

– Ты о чем? – не поняла она. – Как это «так»?

– Ну, вот так, – я помахала рукой, очерчивая окружающее пространство. – Разбросано.

Собственно, спросила я больше для очистки совести. Допустим, вещи, в азарте поисков, Кристина могла раскидать, но представить, что она пила чай в туалете, я не могла.

– Наверное, – она пожала плечами. – Не помню. Вроде примерно так же было.

– Понятно. А где ты уже искала?

– Как по телевизору объясняли. Столешница снизу, ящики, багет, матрас. Ну и все, что тут на виду, осмотрела.

– М-да, на виду…

Если Максим был поклонником принципов Шеролока Холмса, то самым лучшим тайником он мог посчитать, например, джинсы, которые в данный момент высовываются из-под кровати. А что, положил в карман небольшой сверток, пихнул под кровать и – пожалуйста! Приходите, ищите тайник с несгораемым сейфом! В жизни ничего не найдете! Хотя нет, десять тысяч долларов в карман не влезут.

Что ж, одно радует – здесь отсутствует библиотека на три тысячи томов, да и вообще, кажется, ни одной книжки нет. Не то, чтобы это очень сильно упрощало мою задачу, но все-таки…

Я посмотрела на часы и, в очередной раз, достала телефон. Гошка ответил сразу, словно держал мобильник в руке.

– Да!

– У меня все в порядке. Работаю.

Напарник был не менее лаконичен.

– Вопросы? Проблемы?

– Пока нет.

– О кей. Я рядом, – он отключился.

А я, деловито потерла руки, пнула валяющуюся на полу засаленную подушечку-думку и решительно скомандовала:

– Давай действовать последовательно. И одновременно будем прибираться, а то мы в этом барахле просто утонем.

Начали мы довольно бодро, но минут через сорок стало ясно, что за один день нам никак не управиться. Я, все-таки, не обладала достаточной квалификацией, а про Кристину и говорить нечего. На самом деле, она не столько помогала мне, сколько отвлекала. То есть, на отведенном для осмотра участке она шуровала с большим энтузизмом, но без всякого смысла и, при этом, задавала массу дурацких вопросов. Убедившись, что всю площадь, которую Кристина якобы обработала, мне придется осматривать заново, я совсем загрустила. Может Гошку вызвать? Ему, наверное, мои звонки с одним и тем же коротким сообщением: «Все в порядке, продолжаем работать», хуже горькой редьки надоели. Пусть развлечется. Кристина будет недовольна, но кого это волнует? Свяжем ее, сунем кляп в рот и запихнем куда-нибудь под шкаф, чтобы не мешала. А сами, быстренько, в четыре руки…