Ирина Комарова - Легкой жизни мне не обещали

– Рита, я устала! – моя персональная нанимательница швырнула в угол, к уже проверенной одежде, те самые, извлеченные из-под кровати джинсы. – Давай прервемся, кофе выпьем?

– Кофе? – меня передернуло. – Нет!

Похоже, не скоро я смогу решиться разделить трапезу с кем-нибудь, кроме самых близких людей. Вроде уже и не подозреваю Кристину ни в чем, и понимаю, что не собирается она меня травить, но взять из ее рук чашку… ни за что!

– Не хочешь? – Кристина по-своему истолковала мой отказ. – А вообще, правильно. Откуда у Максима приличный кофе? Наверняка, дрянь какая-нибудь, растворимая. Я лучше чай заварю.

Не интересуясь больше моим мнением, она развернулась и скрылась на кухне. Ну и пусть заваривает свой чай. И пьет его, одна. А я сейчас позвоню Гоше, скажу, чтобы поднимался к нам. Только надо у Кристины ключ от двери взять, открыть. Хотя она, кажется, когда мы вошли, изнутри не запиралась. Или заперлась? Надо же, как нехорошо – не обратила внимания. Надо пойти проверить.

В этот момент негромко стукнула входная дверь. Значит, все-таки, не заперла. Но Гошка-то, какой молодец, словно почувствовал, что я о нем думаю! Или между нами телепатическая связь наладилась? Я приготовилась встретить напарника незатейливой шуткой по поводу внезапно открывшихся паранормальных способностей.

Но в комнату, по-хозяйски уверенно, шагнул вовсе не Гоша. Абсолютно неизвестный мне мужчина сдернул с коротко стриженой головы круглую вязаную шапочку и с недоумением уставился на меня. Я похолодела. Все-таки, ловушка?

– Эй, – сказал мужчина. – Ты чего?

Нет, это не ловушка, он удивлен не меньше меня. Очевидно, какой-нибудь родственник покойного явился проинспектировать состояние своего наследства. И никак не ожидал наткнуться на посторонних. Господи, за кого же он меня примет? За бандитку какую-нибудь, за воровку? Ну, спасибо, Кристиночка, ну удружила! Ну, втравила меня в историю!

Мужчина сунул руку за пазуху синего потрепанного пуховика, и я запаниковала. За телефоном полез, сейчас милицию вызовет! Я, конечно, сумею все объяснить, в случае чего можно будет и Гошку на помощь позвать, но стыда-то, стыда не оберешься!

– Одну минуточку, – торопливо сказала я, машинально протянув к нему руки. – Вы только не волнуйтесь, я сейчас все объясню!

– Ты что-то сказала? – высунулась из кухни Кристина.

Повинуясь моему выразительному взгляду, она повернула голову и увидела вновь прибывшего. У меня мелькнула мысль, что теперь, без милиции, точно не обойдется. Кристина сейчас заорет так, что по «02» позвонят соседи. Не заорала. Вообще, не издала ни одного звука – привалилась к стене, хватая воздух посеревшими губами. Странная реакция. Конечно, когда тебя, вот так, застают в чужой квартире, это неприятно. Но все можно объяснить, как-то договориться. Вряд ли этот родственник Максима откажется нас выслушать. Почему же Кристина выглядит так, словно не человека увидела, а привидение?

Я шагнула к ней, еще не зная, что хочу сделать – то ли поддержать и усадить на диван, то ли принести воды, то ли просто потрясти хорошенько, чтобы в себя пришла. Но в этот момент заговорил наш нежданный гость, и я снова повернулась к нему.

– Понятно, – сказал мужчина и улыбнулся. – Похоже, меня не ждали.

– Э-э…

Да, я признаю, что мой ответ на эту реплику нельзя назвать вразумительным, но меня выбило из колеи это его «понятно». Мне, например, ничего не было «понятно»! Да еще эта улыбка – хуже любой недовольной гримасы. В жизни не думала, что бывают такие гадкие улыбки.

Кристина за моей спиной слабо пошевелилась, и я оглянулась.

– Ма… Максим, – пискнула она, чем вогнала меня в окончательный ступор. – Как же это, Максим?

Максим Соколов? Но почему он не похож на тот портрет, который соединенными усилиями состряпали Нина с Гордеевым? Или похож? Господи, ну кто мне мешал посмотреть внимательно, запомнить его лицо? Решила, балда, что теперь уже не имеет значения, как он выглядел! Но ведь Максим, три дня назад погиб в кабинете Гордеева, разорван на куски! Никто не помнит, что я там говорила про привидения?

– А может это двойник? – я сама не ожидала, что могу говорить таким жалобным, таким дрожащим голоском. – Просто родственник, очень похожий?

– Ага, брат-близнец, – коротко и очень неприятно хохотнул парень. – Мародерством занимаетесь, девочки?

Я открыла рот и тут же закрыла его. В такой ситуации простым «извините» не отделаешься, а на что-то более осмысленное я пока не была способна.

И вообще, что за свинство? Если тебя разнесли на куски направленным взрывом, ты просто не имеешь права шататься по городу и пугать порядочный людей!

– Сволочь! – голос вернулся к Кристине в полном объеме. Вытянув вперед руки, она бросилась на Максима, явно намереваясь расцарапать ему физиономию. Возможно, у нее это и получилось бы, будь Соколов хоть чуточку джентльменом. Но если он, когда и слышал, что настоящий мужчина не позволит себе бить женщину, то придерживаться этого правила не считал нужным. Сильный удар в лицо отшвырнул Кристину к стене. Она стукнулась головой, громко всхлипнула и, закатив глаза, сползла на пол. Я тоже вскрикнула и метнулась к ней.

– Кристина!

– А ну, не дергайся!

Разумеется, я не обратила внимания на этот окрик. Присела около Кристины, приподняла безвольно поникшую голову.

– Кристина!

Она не отвечала. Я развернулась и самым лучшим своим, самым учительским, самым командным голосом, от которого моментально скукоживались даже отпетые хулиганы, рявкнула:

– Вы что себе позволяете?

На мгновение он опешил. Потом спросил:

– Ты кто такая?

Ах, да. Я немного отвлеклась от того, что он здесь хозяин, а мы гости, причем незваные. Все равно, даже если Соколов недоволен нашим присутствием, он не имеет права так себя вести. Никто не имеет права!

– Это подло! – я оставила Кристину и поднялась на ноги. – Нашли с кем драться! Или вы убить ее хотели? Да что вы стоите? Не видите, она сознание потеряла? Надо срочно вызвать «скорую» – возможно у нее сотрясение мозга!

Максим пристально на меня смотрел и, похоже, не особенно вслушивался: что я там кричу? Потом нахмурился.

– А ведь я знаю, кто ты! Ты та самая девка, частный сыщик. Высокая, с длинным носом, рыжая и клеится хуже жвачки!

Оч-чень интересно, кто же это ему меня так нелестно описал? Да еще наврал про длинный нос? Ничего он у меня не длинный, нормальный. Между прочим, довольно обидно такое про себя слушать! Спросить, кто меня оклеветал, я не успела – Соколов неожиданно ахнул:

– Черт, так ты жива?! – он сплюнул прямо на пол и махнул рукой: – А, ладно, теперь все равно.

– Что значит… – я медленно двинулась к нему. – Почему все равно?

– Потому.