Ирина Комарова - Легкой жизни мне не обещали

– Положим, сейф ключом открыть – дело несложное. А насчет установки растяжки я с тобой согласен. Грамотное минирование требует времени, спокойствия и тишины. Поэтому, я считаю, что Соколов пробрался в кабинет Гордеева поздно вечером. Открыл сейф, забрал бриллианты и поставил взрывное устройство.

– Поздно вечером?

– Ну да. Если точнее – с двадцати одного часа ноль пяти минут, до двадцати одного часа тридцати двух минут.

Я промолчала, но физиономия у меня, очевидно, была достаточно выразительная, потому что Володя засмеялся.

– Да не смотри ты на меня так! Попова с утра у нас, мои люди уже несколько часов работают. То, что у Соколова не было возможности действовать в рабочее время, когда сотрудники «Апреля» на месте, это понятно. А когда их нет? Поздним вечером, ночью и ранним утром.

– Но ночью в офис, даже с ключом не войдешь. То есть, дверь открыть можно, но сигнализация сработает. Или у Гордеева нет договора с охраной?

– Есть, конечно. Вот только, право звонка на пульт имеется у каждого из сотрудников «Апреля». Успешный бизнес предполагает ненормированный рабочий день – когда пораньше придти надо, когда задержаться. Этим господин Соколов и воспользовался. Вот, смотри!

Он достал из ящика стола большую коричневую папку, вынул из нее один листок и положил передо мной.

Это был стандартный протокол опроса сотрудника отдела вневедомственной охраны, дежурившего… ага! Я вернула листок Володе.

– Теперь понятно. Действительно, чего проще? В конце рабочего дня пройти в здание, дождаться пока все сотрудники «Апреля» уйдут, в двадцать один ноль пять открыть дверь и отзвониться на пульт. Назваться Корешковым и даже объяснить, что вернулся подготовить срочный договор. А закончив свои дела, снова позвонить, сказать, что уходишь и поставить на охрану.

– С Корешковым уже поговорили, – дополнил Стрешнев. – Он клянется, что в тот день на работу не возвращался. И вообще, примерно в это время пил пиво с друзьями. Фамилии и адреса назвал. Я послал человека проверить, но не сомневаюсь, что свидетели его показания подтвердят.

– Я тоже. Сто процентов, это был Соколов. А пароль ему Кристина, наверное, сказала.

– Кто ж еще. Она, правда, не признается, говорит, что сама не знала, но больше некому.

– Только что же он потом, до утра в здании сидел? Ночной вахтер его не видел, двери заперты, на окнах решетки.

– А что ему не сидеть? Я проверял, там на этажах полно уголков отдыха. Диванчики мягкие, креслица. Вполне приятно можно ночку провести, и даже не без комфорта, – Володя откинулся на спинку стула. – По-моему, все четко. Слушай еще раз: в конце рабочего дня Соколов заходит в здание, а после девяти, когда на этаже кроме него никого не остается, пробирается в офис «Апреля», в кабинет Гордеева. Там он открывает сейф, забирает бриллианты и минирует стол. А утречком быстро и незаметно удаляется. Встречается с Векшиным, передает ему связку ключей, вручает муляж взрывного устройства и отправляет в кабинет Гордеева. Сотрудники «Апреля», золотые работнички, пользуясь отсутствием начальства, сидят в дальней комнате, пьют кофе и травят анекдоты. Так что Векшину никто не мешает потихоньку открыть дверь офиса и пробраться в кабинет Гордеева. Ты что морщишься? Что тебе не нравится?

– Легкость, с которой Векшин вошел. Нам известно, что народ пошел пить кофе, но Векшин-то об этом как догадался? Откуда он знал, что в приемной никого нет? В замочную скважину подглядел?

– Это еще предстоит выяснить. Но ты помнишь, что написал Векшин в своих записках? Соколов взял на себя организацию отвлекающего маневра и обещал обеспечить свободный проход в кабинет Гордеева. И, судя по всему, свое обещание он выполнил. Векшин, действительно, без проблем добрался до кабинета Гордеева. Там он честно пытается заминировать стол при помощи муляжа. Но, как только выдвигает ящик… бум-м! И Векшин больше не достает Соколова денежными претензиями. А если вдруг появятся его злые друзья – тоже не страшно. Все ведь уверены, что это именно он, Максим, погиб при взрыве. Одним махом он избавился от всех обязательств и проблем. Кстати, о новых документах он заранее позаботился – мы у него паспорт нашли, и права, и военный билет, и все прочее, вплоть до флюорографии. На имя Суворина, Василия Михайловича.

– Фальшивые? – уточнила я.

– Документы фальшивые, а флюорография – не знаю. Может и настоящая. Еще вопросы есть?

– Есть. Ведь все очень здорово увязывается. Так чего же тебе не хватает? Почему ты говоришь, что счастье неполное?

– Потому, что все это только слова одного уголовника, против слов другого уголовника. Вот если бы мы нашли в его квартире эти самые бриллианты или остатки взрывчатки, или еще какие, столь же достоверные улики…

– А мы не нашли?

– Нет. И по месту прописки обыск делали и на той квартире, где ты его так ловко прихватила.

– Это та самая его запасная квартира, отцовское наследство?

– Почему отцовское? Соколов показал, что эта квартира принадлежала его матери, она купила шесть лет назад. Так что, если это и наследство, то материнское.

– Ты что-то путаешь. Я разговарила с соседкой Максима, и она сказала, что у матери Соколова, пальто приличного не было, не то, что денег на квартиру!

– Положим, соседка могла и не знать все подробностей жизни Соколовых. Тем более, шесть лет назад… а, ну конечно! Вот они куда пошли, деньги Векшина! Наверняка Максим их на квартирку и истратил. Но все равно, формально, это материнское наследство. И завещание имеется и все прочие документы.

– Володя, я не спорю, вполне может быть, что шесть лет назад Соколов купил квартиру на имя матери. Но соседка совершенно определенно утверждает, что его отец, тоже оставил Максиму наследство – большие деньги. И квартиру. Эту квартиру Соколов оформил на себя, не на мать, а на себя!

– Елки зеленые! – Стрешнев даже вскочил. От резкого движения, фотография слетела со стола и опустилась на пол у моих ног. – Еще одна квартира! Третья! Это точно?

– Я же говорю, соседка утверждает, – я наклонилась и подняла фотографию. – Можешь сам съездить, поговорить. Только она адреса не знает.

– Значит, и разговаривать, смысла нет. Проще сразу, в регистрационную палату запрос сделать, насчет квартиры, оформленной на Соколова. Сейчас я Пашку Васильева пошлю, – Володя схватился за телефонную трубку, – у него там связи. А то из этой конторы пока обычным порядком ответ на запрос получишь, снег растает.

– Володя, – негромко сказала я, не замечая, что за моей спиной снова открывается дверь. – Володя, подожди. Кажется, я знаю, где находится эта квартира. И кстати, у тебя, случайно, нет желания раскрыть еще одно убийство?

– Эй-эй, Маргарита, ты чего это на конкурентов взялась работать? Ты должна раскрывать убийства исключительно на благо родной фирмы.