Ольга Карпович - Неуловимая наследница [litres]

Машка, конечно, остаться в стороне не смогла. Заметила, что Оля озабочена какой-то идеей, насела на нее и не отставала, пока та не выложила все. Машка покивала курчавой головой и заявила:

– Пойдем вместе.

– И не подумаю! – возразила Оля. – Тебе-то это зачем?

– А затем, – рявкнула Машка. – Будто я не вижу, что ты совсем на этом чокнулась. Наделаешь дел, а мне тебя потом вытаскивать. Нет уж, дорогая моя, давай сразу вместе.

Переупрямить ее Оле так и не удалось. Да что уж, идти в боевой тир на «Динамо» караулить Рябого в компании Машки и правда было спокойнее. И только когда Оля увидела его, мгновенно похолодела, узнав длинную тощую фигуру, приклеилась остекленевшим взглядом к испещренному оспинами лицу, которое не раз видела в кошмарах… Только когда Рябой, сразу заметив крутившихся в тире молодых симпатичных девчонок, подхватил их с Машкой за талии, облапал, забалагурил, предлагая научить красавиц стрелять, а потом продолжить приятное знакомство в баре, только тут Оля отчетливо поняла, что убьет его. Не сможет иначе. Ведь этот упырь, лишивший ее родителей, наградивший вечным страхом и жуткими снами, наслаждается жизнью, сорит деньгами, тискает юных девушек и даже не вспоминает о том, что сотворил. А так быть не должно.

– Больше не смей соваться со мной в тир, – объявила она Машке тем же вечером. – И на встречу с Виталием я пойду одна, ясно тебе? Давай, дуй на базу и не лезь в это дело. У тебя Кубок России на носу.

Машка же строптиво мотнула каштановой гривой.

– Да как же! Спешу и падаю. Только попробуй встретиться с ним без меня, я тебя выслежу и устрою вам разборки вместо свидания.

– Я убью его, понимаешь ты, долбанутая? – не выдержав, выкрикнула Оля. – Чего бы мне это ни стоило.

Машка секунду помолчала, потом уверенно кивнула и просто отозвалась:

– Значит, мы убьем его вместе.

Оля так и не поняла, поверила ли Машка в серьезность ее намерений. Или думала, что подруга в последнюю минуту сдрейфит, откажется от своего плана. А после уже и спрашивать было поздно. Теперь никакого значения не имело, кто во что верил, кто на что надеялся. Прошлое было перечеркнуто раз и навсегда.

– Ну что, девчонки, вляпались вы? – обернулся к ним с водительского сидения Порох. И сам себе ответил: – Вляпались. И крепко.

За окнами автомобиля мелькали заснеженные деревья. Охотхозяйство и алые брызги на снегу оставались все дальше. И таким заманчивым казалось забыть обо всем, выбросить из головы как страшный сон. Но бледная до зелени Машка, сидевшая рядом, хмыкающий дядя Слава, а главное, собственная память, твердившая, что убийц было трое (не считая тех, кто стоял за исполнителями), трое, а она уничтожила только одного, не давали Оле забыть.

– Почему вляпались? – спросила Машка.

– Ну а как же? – неторопливо отозвался Порох. – Грохнули вы человека, за это отвечать придется. Или, думаете, не найдут вас? Никто не вспомнит, что Рябой приехал на охоту с девчонками, которые после испарились? Не сможет разузнать, откуда вы, такие, взялись? Обязательно найдут, не менты, так братки.

Оля, не отвечая, прикидывала про себя. Вообще-то шанс, что именно так и будет, был достаточно велик. Не так уж они и примелькались в тире. Да и Рябой вряд ли успел кому-то рассказать о новых знакомых. А даже если и успел – похвастался, что подцепил двух молоденьких тупоголовых телок, на охоту пообещал вывезти, чтобы произвести впечатление… Из этой информации много не вытянешь. И все же всегда оставалась возможность, что кто-то их запомнил, кто-то узнает. И в лучшем случае за ними явятся менты, а в худшем – бандитские дружки Рябого. Будь она одна, она бы, может, и рискнула. Но с ней увязалась Машка, а подставлять Машку было нельзя.

– Ваши предложения? – коротко бросила она, встретившись с Порохом глазами в зеркале заднего вида.

Логика подсказывала, что этот заботливый дядя Слава был не так прост, как ей показалось с самого начала. Пришел в больницу, рассказал трогательную историю, как бы невзначай выдал ей, где искать одного из убийц. А потом так вовремя появился именно там, где нужно было. Что им двигало? Сентиментальная привязанность к единственной дочке погибшего друга? Ой, вряд ли. Для чего-то она, Оля, была ему нужна. А значит, у него и план дальнейших действий был уже готов.

Так оно и оказалось.

– Дома вам появляться нельзя, – сразу отрезал Порох. – И вообще в прежних местах лучше не светиться.

– Предлагаете за границу нас переправить? – фыркнула Оля.

– Предлагаю вам работу. И крышу над головой, – ответил Порох. – Как считаете, почему вам так ловко удалось обвести Рябого вокруг пальца? Я вам скажу почему – вид у вас уж больно безобидный. Девочки-красавицы, щечки розовые, глазенки наивные. То, что вы выносливы, как черти, и стреляете без промаха, на лбу-то не написано. То-то и оно. А это свойство полезное, очень полезное.

– И чем оно может быть вам полезно? – спросила Оля, уже догадываясь, к чему клонит Порох.

А Машка, кажется, только сейчас отошедшая от шока и начавшая соображать, что происходит, возразила:

– Я не могу. У меня кубок…

– Про кубок надо было думать раньше, когда ты с подружкой своей, на всю голову оторванной, связалась. А полезны вы мне можете быть вот чем…

Порох пустился в пространные объяснения. Машина все так же мягко катила по подмосковному шоссе. Румяное зимнее солнце, отливая кроваво-алым, катилось к горизонту. Впереди лежала какая-то новая жизнь, пока непонятная, но определенно опасная.

Идея Пороха оказалась проста и, в общем, довольно интересна. Оля и Машка стали его личной охраной. Охраной, которая ни у кого не вызывала опасений. На все переговоры, во все сауны и загородные клубы Порох теперь приезжал в сопровождении двух хорошеньких семнадцатилетних девчонок. Одной – беленькой, другой – черненькой. Девчонки хлопали накрашенными глазами, безмятежно смеялись сальным шуткам, порхали вокруг перетирающих свои блатные дела суровых мужиков, сверкали длинными загорелыми ножками и вообще всячески услаждали взгляд. А знать о том, что эти ножки способны вырубить каждого из присутствующих мощным ударом в челюсть, а ласковые наманикюренные ручки – безошибочно попасть из винтовки для биатлона в цель с расстояния 50 метров, никому было не обязательно. Порох сурово следил за тем, чтобы на его спутниц не посягали, и пресекал любые попытки корешей познакомиться с Олей и Машкой поближе. И вскоре все как-то уяснили, что Прохоров к своим молоденьким любовницам относится ревностно, и лапы к ним лучше не тянуть. Уяснили и приняли – «да и ладно, что, других телок, что ли, нет?» А если кто из братвы и узнал в Оле и Машке девчонок, которые приехали с Рябым на охоту, а после его загадочного убийства бесследно исчезли, объявлять об этом он не спешил. Авторитет Пороха был слишком велик.