Владимир Гойтан - Банда Мезина

- Не стреляйте, я сдаюсь. Оружия у меня нет.

На каждого ловкача...

Еще после первого ареста Мезина и всей его преступной группы Олег Иванович отлично понимал, что на этом поединок с бандитами не закончен. По существу, оставалось главное, самое трудное - доказать их вину. А это не так просто, тем более в конкретном случае, ибо преступники знали, на что шли, как и то, что их ждет. На откровенность, признание вины в надежде на сочувствие суда рассчитывать не приходилось. Все крепко повязаны, запятнаны кровью. А это не прощается.

Уже с первых минут допроса 13 апреля, в день задержания, Александр Мезин дал понять: просто так он не расколется. Стоило следователю намекнуть о шантаже, взрывах, намерении убить Поращенко, как подсудимый искусственно смеялся:

- Какой негодяй этот Сергей! А я же заигрывал с ним, пробовал разузнать кое-какие его делишки, чтобы сразу сдать правосудию. Последнее время вы все подозревали меня. Вот и хотелось отвести от себя эту клевету. Он сам предложил убить Поращенко - был зол на него, не мог простить, что именно Николай посадил Сергея в тюрьму. А мне нужны были факты, чтобы к вам явиться не с пустыми руками. Почувствовал, гад! Теперь все свалят на меня. Думаю, разберетесь сами. Я же столько лет отдал борьбе с преступностью. И чтобы сам...

Подумалось: «Ну и актер! Если бы не эти месяцы напряженных поисков, факты, которые к тому времени имело следствие, можно было бы поверить - с такой уверенностью, так убедительно доказывает свое алиби».

Уже потом, через много месяцев, когда под тяжестью неопровержимых доказательств Мезин наконец заговорит, выкладывая один факт за другим, Домурадов поймет, какую непростительную ошибку совершили они тогда, решив первым брать Карплюка. Уговорило тогда его руководство Гомельского ОВД, с которым довелось обсуждать план проведения операции, мол, сначала нужно обезвредить Карплюка, а потом и за этого милиционера браться. Надо найти зацепку, чтобы уволить его. Такое пятно на все управление! Выгоним из органов - тогда и арестуем. Да и представители Министерства внутренних дел республики поддержали предложение о скорейшем аресте Карплюка - почему-то думали, что главарь этой преступной шайки именно он. Переживали прежде всего за честь мундира. Если бы взяли тогда первым Мезина, все было бы куда проще, ибо в диване у него лежали два обреза и тот самый карабин, из которого были убиты Жамойдо и Рывкин. Были там припрятаны и патроны, взрывчатка. При таких доказательствах даже немой заговорил бы.

Тот первый допрос Мезина сразу же после ареста ничего не дал, хотя и продолжался долго, несколько часов. Створки раковинки закрылись наглухо, не просто будет снова их раскрыть. Молчали и другие соучастники, не спешили высказывать, что на душе.

И тогда Домурадов решил допросить жену Мезина: все же женщина, да и опыта в таких делах меньше. А то, что она не только знает подробности многих преступлений, но и имеет к ним непосредственное отношение, - в этом следователь не сомневался. Взять хотя бы тот же эпизод ограбления колхозоного кассира - недаром она тогда очутилась в салоне машины. Скорее соучастница, чем свидетельница. Надо допросить Татьяну. И чем быстрее, тем лучше.

В кабинете находились почти все участники оперативной группы, когда вошла Татьяна Мезина. Они знали, что главарь ушел в глухую оборону: ничего не знаю, обычная клевета. А поэтому интересно узнать, как будет вести себя жена бандита?

Бессонная ночь наложила свой отпечаток: лицо осунулось, под глазами тени. Но фасон держит: губы накрашены, даже на ресницах тушь. Поздоровалась села в кресло, которое предложил кто-то из присутствующих, гордо кивнула головой.

После обычных формальных уточнений следователь почти без перехода спросил:

- Что вам известно о преступной деятельности вашего мужа?

Та, не раздумывая, выдала:

- Ничего неизвестно. Впрочем, спросите у него самого. Вы же его вчера замели. И вообще, я тут ни при чем.

- Зачем же так, Татьяна Анатольевна? - попробовал повлиять на нее Домурадов. - Я, конечно, допускал, что вы все будете отрицать. Но и нас поймите. Ваш муж совершил ряд тяжких преступлений, в том числе и убийство. И не надо делать вид, будто вы ничего не знаете. Будете упираться, придется задержать и вас, а дома же дети. Только чистосердечное признание - гарантия того, что до суда вы получите возможность находиться дома, с детьми. Иначе... Впрочем, решайте сами.

- Олег Иванович, - после небольшого раздумья заговорила Татьяна. - Прошу вас распорядиться, чтобы все ушли отсюда. Показания буду давать лично вам и только наедине.

- Пусть будет по-вашему, - развел руками Домурадов. - Чего хочет женщина, того хочет Бог. Прошу, товарищи, пока оставить нас одних.

Когда кабинет опустел, Олег Иванович обратился к Мезиной:

- Таким образом, Татьяна Анатольевна, ваши требования выполнены. А сейчас пора к делу перейти. Внимательно слушаю вас.

- Ладно, чего уж там! - тряхнула она своими немного рыжеватыми волосами. - Они воровали, грабили, а я за них должна расплачиваться. Мы тогда «Искру» ограбили. Ребята сработали чисто, даже доказательств никаких не осталось. Если б оставили след, давно бы замели.

Подробно, не пропуская даже малейших деталей, она начала восстанавливать в памяти эпизоды тех событий: как готовились, как провели операцию.

- Простите, это все? - переспросил Домурадов после того, как Татьяна замолчала.

- Пока все, - загадочно улыбнулась та. - Я так понимаю: эта наша встреча далеко на последняя.

- Конечно, нет, - в тон ей ответил следователь. - Как только вспомните что-нибудь еще, сердечно приглашаем. Всегда к вашим услугам. Но и тянуть не стоит, в ваших же интересах.

«Осторожничает Татьяна, - подумал Домурадов. - И тем не менее "поплыла"».

Следователь отлично понимал: впереди много работы, мучительных поисков доказательств. Но глухая стена молчания уже пробита: сказала «а», скажет и «б».

Утром - новый допрос. На этот раз разговор был о подробностях, связанных с убийством Жамойды. Она все знала: как шла подготовка, кто стрелял. Точно показала и место в реке Белице, куда они с Александром бросили обрезы и карабин. Правда, его еще раньше показал Сергей, благодаря чему водолазам удалось достать оружие. Но и Татьяна почти ничего не утаивала, эпизод за эпизодом выдавала подробности о преступной деятельности бандитской шайки, естественно, себе оставляя роль простого свидетеля. Это уже потом, сопоставляя факты, показания других участников, следователь, а затем и суд восстановят действительный ход событий, и тогда, как на экране, выразительно проявится все это «кино», в котором Татьяна Мезина сыграла одну из главных ролей, была, так сказать, идейным вдохновителем, даже организатором многих преступлений, своего рода начальником штаба шайки. Именно так охарактеризовал ее роль в группе Александр Карплюк. И был недалек от истины.