Марина Серова - Штрихкод греха

Да, как же это я забыла про звонок мужчины, который не представился Елизавете. Он просил передать Константину, что долг платежом красен. То есть Бартелеймонов мог кому-то задолжать и не выплатить вовремя. Но что-то сомнительно, что тот, кто дал в долг, возьмет и убьет своего должника. Это возможно только в том случае, если должник наотрез отказывается платить. Да и то… есть же, в конце концов, и другие методы воздействия.

Кстати, ситуацию с долгом может прояснить Светлана. Уж ей-то, как супруге, должны быть известны такие вещи. Хотя… не факт. Почему это бизнесмен должен отчитываться перед супругой? Но ведь, с другой стороны, близкий человек, каким, несомненно, для Николая Бартелеймонова являлась Светлана, может многое подметить, даже если муж не станет вдаваться в подробности своего бизнеса.

Если ее разговорить, то, как знать, разгадка преступления может оказаться совсем на поверхности. А может быть, и нет…

Жаль только, вдова в настоящий момент находится не в лучшем состоянии. Владислав Барабанников заметил, что его дочь тяжело перенесла смерть мужа. Возможно, что разговора как такового может и не быть. Но и в этом случае мой визит не будет напрасным. По крайней мере, я хотя бы буду иметь представление о том, в какой обстановке жил Константин Бартелеймонов, был ли его дом уютным, куда хочется возвращаться и отдыхать от бурных коммерческих будней. Или же наоборот: покойный бизнесмен не имел такого пристанища.

Ладно, Таня Иванова, хватит размышлять. Принимайся за дело.

Я завела машину и поехала.

Бартелеймоновы проживали в шестиэтажном доме улучшенной планировки, расположенном на тихой улочке имени Семенова в центре Тарасова. Дом находился на значительном расстоянии от дороги и был огорожен.

Я подошла к домофону на стальной двери и набрала номер квартиры. Ответили мне не сразу. Наконец пиликающие звуки прекратились, и женский, немного скрипучий, голос сказал:

— Да. Я слушаю.

— Светлана Владиславовна? — спросила я.

— Да, это я.

— Я частный детектив Татьяна Александровна Иванова. Мне необходимо поговорить с вами.

— Частный детектив? Но я никого не приглашала, — несколько растерянно произнесла женщина. — И по поводу чего вы хотите поговорить со мной?

— По поводу убийства вашего мужа, Бартелеймонова Константина Александровича.

— Но я не понимаю… как вы узнали? Ведь я никого не нанимала. И вообще… меня же допрашивали… полиция.

— Меня нанял ваш отец, Светлана Владиславовна, он попросил расследовать преступление и, соответственно, найти убийц вашего супруга, — терпеливо объяснила я суть дела.

— Папа просил вас об этом? — с сомнением произнесла Светлана. — Странно. Тогда почему же… Подождите секунду.

«Наверное, она отошла от двери, чтобы созвониться с Барабанниковым и проверить, действительно ли так обстоят дела, — подумала я. — Действительно, странно, почему тесть Константина заказал расследование, а дочь — без понятия».

Однако ждать мне пришлось недолго. Через пару-тройку минут в домофоне снова раздался голос Светланы:

— Ну, проходите тогда, если вам надо поговорить. Только я не понимаю, что я еще могу рассказать. — В ее голосе звучало явное неудовольствие.

Послышались характерные звуки домофона, я открыла дверь и вошла в небольшой, но уютный двор.

Интересно, почему она не хочет со мной встретиться? Только ли состояние человека, совсем недавно потерявшего своего близкого, тому причиной? Сейчас выясним.

Я подошла к подъезду, и в это время его дверь открылась. Из подъезда вышли молодая женщина и девочка лет пяти-шести. Ребенок стал упираться и тянуть женщину обратно.

— Не хочу! Не хочу! — вдруг закричала девочка. — Мне будет больно! Очень больно! Пойдем домой!

— Вот полечим зубки и тогда пойдем, — спокойно ответила женщина и вывела девочку на крыльцо подъезда.

— А-а-а! — закричала девочка так пронзительно, что у меня заложило уши.

— Катюшенька, перестань кричать, — так же спокойно сказала женщина, — ты же не хочешь расстраивать свою мамочку? Зубки надо лечить и беречь. Пойдем, солнышко.

Катя уже снова открыла рот, чтобы издать очередную порцию децибел, но тут ее мама сделала ход конем:

— А когда мы выйдем от врача, то зайдем в Детский мир…

— Правда, мам? Ты купишь мне куклу? Ту, про которую я тебе говорила? Правда, мам?

— Правда, Катенька, обещаю. Ну идем же. Мы уже опаздываем.

Мама с дочкой спустились по ступенькам, а я вошла в подъезд.

В просторном вестибюле подъезда было многолюдно и шумно. За столом важно сидел старичок лет восьмидесяти и со строгим видом вопрошал двух стоящих перед ним женщин пенсионного возраста:

— Так я не понял, к кому вы идете, гражданочки? — спросил он женщин.

— А мы что, должны перед вами отчитываться, к кому идем? — раздраженно спросила одна из женщин. — Вот еще новое дело!

— Погоди, Марина, не кипятись, — осадила ее другая женщина. — Мы же вам уже объяснили, — обратилась она к строгому старичку, — что идем навестить свою приятельницу.

— Да что ты, Кира, ему докладываешь! — в сердцах воскликнула Марина. — Ты ему еще скажи, в какую квартиру мы направляемся!

— Где живет ваша подруга? — невозмутимо спросил консьерж. — В какой квартире?

— Ну, это уж слишком! — снова воскликнула Марина. — И где только такого откопали? Издевается над людьми! Почему нет Валентины Сергеевны?

В это время дверь подъезда открылась, и в вестибюль, запыхавшись, быстрым шагом вошла низенькая полная женщина примерно лет шестидесяти с небольшим.

— Вот наконец-то! Валентина Сергеевна! Ну где же вы были? — спросила Марина. — Мы уже битый час втолковываем ему, что идем в гости к Вере Николаевне!

— Папа, что ты тут устроил? — напустилась на старичка Валентина Сергеевна. — Я же попросила тебя только посидеть. Ты что? Хочешь, чтобы меня уволили? Проходите, конечно, и, ради бога, извините.

— А вы, девушка, к кому? — не захотел отдавать бразды правления отец Валентины Сергеевны.

— Я иду к Светлане Владиславовне Бартелеймоновой, она меня уже ждет, — ответила я.

— А… — хотел что-то еще спросить старичок, но дочь тут же прикрикнула на него:

— Папа! Пожалуйста, помолчи уже! Идите, девушка, идите.

Я поднялась на шестой этаж. Тамбурная дверь уже была открыта. В ней стояла среднего роста худая женщина в пестром домашнем халате до пят.

— Проходите, — безо всякого выражения сказала она и, прихрамывая, скрылась в дверном проеме.

Я пошла за ней.

Через небольшой, но стильный холл я вслед за хозяйкой миновала широкий и длинный коридор и оказалась в большой гостиной, тоже со вкусом отделанной.

Я обратила внимание на резные настенные панели, двухуровневый потолок со множеством встроенных светильников, а также — на дубовый паркет, покрытый посередине роскошным ковром с таким длинным ворсом, что я почувствовала, что мои ноги по щиколотку провалились в нежную и теплую массу.