Галина Романова - Позови ее по имени [litres]

– Да. Есть предварительная версия о причине смерти Таи Смысловой.

Он не стал присаживаться к столу. Облокотился плечом о дверной косяк. Глянул на Дашу со странным выражением. Ей показалось, что с жалостью. Но это мог быть и самообман.

– Тебе придется выйти на работу, майор, – сухо оповестил он. – Все очень странно. И да, Серега, тебе отдельное спасибо за светлые мысли.

– Так ты скажешь или нет? – возмутился тот, выбираясь из-за стола и вытирая рот бумажной салфеткой.

– Смыслову убили со спины, ей нанесли сразу четыре удара, каждый из которых мог быть смертельным. Предположительно топором. Характер нанесенных ранений свидетельствует. – Зайцев тяжело вздохнул, пряча руки в карманы кителя. – Подчеркиваю, что это предварительный вывод…

– Ее убили, как маму?! – перебила его Даша, побледнев до синевы.

– Да. – Зайцев кивнул и пошел в прихожую. – Жду тебя в машине, майор. Отдыхать некогда.

Олег настырно продолжал бегать каждый день, в одно и то же время. Синяки с лица сошли. Ему не нужно было прятаться, да и не от кого было. В это время беговая дорожка и детская площадка были пустыми.

Он обливался потом, ненавидел свои заплетающиеся ноги. Ненавидел бег, отнимающий у него массу сил и времени. Но он продолжал бегать. И даже сбросил немного. Сколько точно, не мог знать. У Гриши не было весов. Ему это было не нужно. На Гришкином теле жир не жил. Зато с его телом расставался крайне неохотно. Но все же вес уходил. Вчера вечером он примерил одни из своих выходных брюк, ставшие ему маловаты еще до Нового года. И они оказались впору. Даже немного свободны в поясе.

Брюки ему понадобились для встречи с Ольгой. Она звонила ему уже неделю. Каждый вечер. Просила прощения, плакала, уговаривала вернуться.

– Я не могу, – отвечал он каждый раз одно и то же.

– Почему? Ненавидишь меня, да? – всхлипывала она у его уха. – Если тебе от этого будет легче, то я сама себя ненавижу!

Ненавидеть себя у Ольги были причины. Первый выговор она получила за то, что по ее вине ушел такой ценный сотрудник, как Олег. Второй – за не вовремя сданный неправильный отчет. А были еще и третий, и четвертый. И наконец, Ольге сказали, что, если она не вернет Олега на фирму, может искать себе другую работу.

Об этом Олег узнал от других сотрудников, которые тоже принялись ему названивать почти ежедневно и просили вернуться.

Если честно, вернуться ему отчаянно хотелось. Не нравилось ему в Москве. Он чувствовал себя здесь ненужным, неприкаянным, одиноким. Все здесь было чужим, шумным, энергичным. Это угнетало. Он любил размеренность. Еще он очень скучал по маме. Особенно сильно скучал, когда она болела и жаловалась ему по телефону на свое одиночество. Его сердце тогда разрывалось от жалости. И руки чесались от желания покидать свои вещи в сумки и заказать такси на железнодорожный вокзал.

Но он не мог! Не мог уехать просто так, не разобравшись в том, что произошло с его братом, с его родной теткой, с его двоюродной сестрой.

То есть все не так! Он видел и знал, что с ними со всеми произошло и происходит, просто еще не знал причин.

Их было несколько, и докопаться до их сути у него пока не получалось. Но за это время он узнал главное: соседка погибшей тети Нины врет. А это значит, что тогда – много месяцев назад, когда произошло убийство, – она соврала тоже. Ей было что-то известно. Но она либо умышленно промолчала, либо забыла в силу своего возраста.

Как он это понял? А просто! Он умел наблюдать за людьми. Они – люди – редко когда обращали на него внимание. Кому хочется рассматривать полного непривлекательного человека в очках с толстыми стеклами? Никому. Даже если за этими стеклами прячется очень пытливый взгляд. А он вот за ними наблюдал. И ему нравился сам термин – язык тела. Он много читал об этом. И когда посмотрел известный сериал, то решил, что запросто мог бы работать с этими людьми в одной команде. При просмотре ему гораздо раньше киношных героев удавалось распознать злодея.

Ильинова врет, что ей ничего не известно о смерти своей соседки. Врет!

Когда она вошла в квартиру, которую сейчас занимали они с Гришей, то тут же посмотрела на пол в прихожей.

Следователь показывал Грише и Олегу фотографии с места убийства. Олег все отчетливо запомнил. Ильинова посмотрела на то место, где лежало мертвое тело тети Нины, когда она его первой обнаружила.

Старая женщина в тот же миг тяжело вздохнула, но оставалась относительно спокойной. До тех самых пор, пока взгляд ее не сместился чуть в сторону. Там, Олег это и без экспертов сам заметил на фото, был обнаружен чей-то затертый след. В полиции решили, что это преступник наследил и затер след.

Но когда Олег внимательно смотрел на Ильинову, он подумал иначе.

В том, как она побледнела, глядя в ту точку, где прежде был затертый след, как инстинктивно попыталась сбросить тапки у порога, но тут же опомнилась и шагнула на лестничную клетку, что-то крылось. А? Разве это не намек на ее частичную причастность?

Он пролежал не одну ночь без сна, думая, думая, думая.

Старуха Ильинова побывала в квартире дважды, сделал он вывод.

Первый раз, когда ее внимание привлекла приоткрытая дверь соседки, она вошла и обнаружила ее мертвой. Именно тогда она затерла след возле тела тети Нины. Это мог быть, конечно, и след самой Ильиновой. Оступилась нечаянно, когда попыталась пульс у мертвой соседки обнаружить.

Или…

Или это был еще чей-то след, который она увидела, узнала, перепугалась и затерла. Ушла к себе. А потом еще раз вернулась, чтобы обнаружить тело и позвонить в полицию.

Могло так быть? Да, могло. И ему теперь необходимо попытаться разговорить старуху. Вывести ее на чистую воду. Он обязан снять с Гриши даже намек на подозрение. Он обязан доказать Даше, что их непутевый брат не способен на такое зло. Гришка, конечно, не был праведником, нет. Но он не был и убийцей.

На многие вещи могла пролить свет внучка Ильиновой – Маша. Но Олег сильно сомневался в том, что та станет с ним откровенничать.

А вдруг это ее кровавый след затерла Ильинова? Вдруг Маша побывала в квартире до того, как старая женщина вошла туда? Побывала, ясно, не одна. У нее не хватило бы сил, чтобы совершить такое зло.

Кто? Кто мог быть с ней? Этот кто-то тоже любопытствующий? Или он убийца?

Олег сделал еще круг. Легкие еле умещались в груди, с трудом перекачивая воздух. Пот заливал лицо. Стекла очков запотели.

Он остановился неподалеку от спортивных тренажеров. Наклонился, упираясь ладонями в колени. И попытался восстановить дыхание.

Получилось довольно быстро. С каждым днем у него получалось все лучше.

Наверное, когда он вернется в свой город, он продолжит бегать. Только не по кругу, как медведь в цирке. Он выйдет из подъезда, разомнется и побежит по своей улице до набережной. Там спустится по трем каменным ступенькам на берег, далее – вдоль тихой воды до парка. Обогнет парк с запущенными клумбами и ржавыми каруселями и повернет обратно.