Галина Романова - Позови ее по имени [litres]

Олег выпрямился, снял очки, тщательно вытер стекла. Надел и чуть не обругал себя. Он едва не просмотрел ту самую девчонку, которая устроила с Машей драку в их дворе.

Она выскочила из-за угла дома, как ненормальная, и скорыми шагами двинулась по тротуару мимо подъездов. Одета небрежно. Одна штанина широких спортивных штанов заправлена в короткий ботинок на шнурках, вторая болталась по ветру. Черная куртка расстегнута. Короткое серое худи с капюшоном задралось, обнажая ее голый пупок.

Складывалось впечатление, что ее спугнули, когда она одевалась. Хотя он многого не понимает в них – в подрастающих. Может, это было очень модно – светить голым животом, когда на улице всего плюс семь.

Интересно, куда она идет? К Маше? Попросить прощения?

То, что именно она была инициатором потасовки, Олег знал точно. Он видел. Но как-то не верилось, что девушка раскаялась. Лицо ее было злым и сосредоточенным. Походка быстрой, нервной.

Он достал телефон, а он теперь всегда брал его с собой на пробежку, и осторожно сделал пару фото. Так, на всякий случай. Вдруг Маша сейчас выйдет из дома и снова завяжется драка.

Хотя Маша сейчас в школе. Он точно слышал, как она утром кричала своей бабушке с лестничной клетки, что сегодня немного задержится.

Куда идет эта девушка?

Олег подошел ближе к дому, присел на корточки и принялся развязывать и завязывать шнурки на старых стоптанных кроссовках.

Так себе приемчик, из детства, когда приходилось следить за Гришкой. Тот его хитрости сразу распознавал. Девушке, похоже, было не до него.

Она дошла до подъезда, который был через один от того подъезда, в котором жил сейчас Олег с братом. Резко остановилась, будто наткнулась на стеклянную стену. Достала телефон и принялась с кем-то громко, грубо разговаривать.

Олег понял не много.

– Быстро вышел, понял! – расслышал он, когда она почти взвизгнула и с силой взмахнула свободной рукой.

Потом разговор пошел чуть тише. И вот снова:

– Я сказала, вышел сейчас же! Ты вообще мне должен, понял?!

Она умолкла, слушая кого-то.

Олег поднял глаза и тут же наткнулся взглядом на бледное лицо соседки со второго этажа. Как ее?..

Валентина Люсова, да, точно. Он узнавал у Гриши.

В прошлый раз, когда Олег разнимал дерущихся девушек, она так же вот – с тревожным любопытством наблюдала за ними всеми. Сейчас она могла видеть только его – Олега. За тем, как он мучает свои шнурки на кроссовках, она наблюдала с не меньшим любопытством.

– Жду! – снова привлек его внимание громкий крик девушки. – У тебя три минуты, две уже прошло!

В этот же миг дверь того подъезда, возле которого она психовала, распахнулась с мелодичным пиканьем кодового замка. На улицу вышел высокий парень.

Парень как парень, подумал Олег и осторожно сфотографировал и его тоже. Симпатичный, опрятно одетый, аккуратно причесанный.

– Чего не в школе, Светлана? Самое время подумать о своем будущем.

Его голос был мягким, крепким, хорошо прослушивалось каждое слово.

Олег даже подумал, что дикцию парню кто-то ставит.

– Не твое дело! – грубо оборвала она. – Ты принес?

– О боже! Ты все о том же!

Он медленно обошел девушку по кругу, на губах блуждала ухмылка. Олег ее отчетливо уловил и сфотографировал. Тут же задрал глаза к окнам второго этажа.

Люсова по-прежнему торчала в окне, как состарившийся манекен в витрине заброшенного магазина.

Ему пришлось подняться, отряхнуться, поправить спортивные штаны, мгновенно вздувшиеся пузырями на коленках. Он поискал взглядом вокруг себя.

Скамейка! В метре от него, ближе к тому месту, где беседовали молодые люди.

Не раздумывая, он тут же на нее сел. И сделал вид, что роется в телефоне, без конца разгибая и сгибая левую ногу, словно он ее потянул.

Быстрого взгляда оказалось достаточно, чтобы определить: Люсова на посту. Молодежь общается. Но сейчас так тихо, что он ни черта не слышал.

Говорил в основном парень. Тихо, с мягкой улыбкой. Его указательный палец без конца тыкал девушку в грудь. Она слушала, не перебивая. Но по вздернутому подбородку и редкому громкому фырканью Олег понял, что предмет диалога ее не устраивает.

Он полистал сделанные на телефон фотографии. И вдруг вспомнил! Он же видел уже этого парня. Он не раз бывал в компании интеллигентных молодых людей на их детской площадке. В эту компанию входила и Маша – внучка Ильиновой.

Да, точно. Это ее хороший знакомый. Странно, что он общается с такой девушкой, как Светлана.

Очень странно. Олег, скинь ему лет десять-пятнадцать, к такой бы близко не подошел.

Хотя, надо признать, он в том возрасте вообще ни к кому не подходил. Сейчас не часто. А тогда вообще стеснялся. И все же! Он бы даже мечтать о ней не стал. Слишком уж она…

Распущенная! Невежливая! Вот опять же и школу прогуливает.

Он так отвлекся, что едва не пропустил имя, которое Светлана выкрикнула довольно громко.

Олег насторожился, вытянув шею в их сторону.

– А Инга тогда как?! Как, я тебя спрашиваю?!

Парень что-то ответил, повернувшись к ней спиной. Руки в карманах ветровки. Спина сгорблена.

Инга? Какая Инга? Та самая, которая погибла? Почему эта девушка спрашивает о ней Машиного знакомого?

– Ты сволочь! – заорала Светлана не своим голосом.

Ее крепко сжатые кулачки принялись молотить парня по спине.

Олег включил видеозапись…

– Добрый день, Клавдия Ивановна, – поздоровался Олег, привычно покраснел, ткнул пальцем в очки на переносице. – Мне бы Машу.

Старая женщина стояла перед ним в длинном байковом халате, опираясь на трость. Голова перевязана косынкой. Лицо в морщинах, глаза несчастные.

– Отстал бы ты от нее, малый, – вдруг слабым умоляющим голосом произнесла она и покачнулась.

– Что с вами?!

Он искренне перепугался и шагнул вперед, пытаясь подхватить ее под руку.

– Да отстань ты, прилипала! – Клавдия Ивановна отстранилась, покосилась на него. – Не зря Валя Люсова тебя называет нехорошим словом.

– Каким?

Он беспрепятственно проник в квартиру и теперь медленно двигался за соседкой в кухню, где, судя по запаху, варилась гречневая каша.

– Педофилом каким-то. Не знаю, кто такой, но как она плюется… Видимо, что-то гадкое. – Ильинова тяжело опустилась на табуретку, подняла на него глаза. – Вот чего тебе от Машки надо, скажи?

– Она может помочь, – ответил он без вранья.

– Помочь! – фыркнула Клавдия Ивановна. – Ей бы кто помог! При живой матери ребенок – сирота. А случись что со мной, ее куда? В детский дом? Обратно к матери. А там отчим! Он уже ее обижал. Останется девка на улице, когда меня не станет.

– Почему? – Олег осторожно опустился на табурет, хотя ему никто не предлагал присесть. – Разве вы не завещали эту квартиру своей внучке? Всего-то и дел – составить завещание или дарственную оформить.