Моника Кристенсен - Экспедиция

Наши друзья и родные были заблаговременно проинформированы о предстоящей экспедиции. К моему изумлению, оказалось, что все они впечатлены нашим проектом. Особенно они гордились нами после того, как наши планы достичь Северного полюса стали достоянием общественности. Карстен стал неизменным персонажем светских хроник, тем более что он с самого детства был известным и любимым семейным героем кинофильмов. Он всегда был готов дать интервью, скромно улыбался фотографам. Среди всех других экстремальных проектов, стартовавших в это же время, наш проект занял особое место – и только благодаря ему.

Но никуда не денешься – время от времени пресса позволяла себе и критические высказывания. Особое внимание обращали на спорные аспекты экспедиции – на недостаток опыта будущих участников, на старт, запланированный со Шпицбергена. Эксперты и специалисты разного уровня предупреждали – через прессу, – что такой план практически неосуществим. Нерешённые материальные вопросы могли сорвать все планы. К тому же кто они – участники экспедиции?

Всё это были вопросы, о которых путешественники старались не думать. К счастью, тот факт, что Карстен и Мадс собирались взять меня и Камиллу с собой в качестве участников, ещё не стал достоянием общественности. Карстен объяснял, что ещё слишком рано предавать эти планы огласке, что проект ещё не вполне обкатан и нужно сохранять интригу.

Для Карстена экспедиция с каждым днём становилась всё более важной частью жизни. Жажда стать предметом всеобщего поклонения повлияла на него как яд замедленного действия. На каждой встрече или лекции люди выстраивались в очередь, чтобы сказать ему, как он смел и бесстрашен и как они им восхищаются. И от этого он даже становился выше, выпрямлялся, выпячивал подбородок и примерял на себя собственное будущее – в качестве популярного героя полярных путешествий. Дома на кухне его невозможно было узнать. Он стал неправдоподобно дружелюбным, вежливым и красноречивым.

А прессе между тем не терпелось разведать, кто эти двое других участников экспедиции. Нас подстерегало разоблачение. Мы уже совсем потеряли голову от публичной славы. Камилла нашла Свейна Ларсена. Она проявила инициативу и связалась с клубом ездовых собак «Аскер», чтобы узнать, кого они могли бы предложить нам в экспедицию. Однажды вечером она встретилась с ним и представила его нам. Так, по-видимому, спонтанно, экспедиция на лыжах трансформировалась в путешествие на собачьих упряжках.

У Свейна было всё, чего не хватало Мадсу и Карстену. Он был молод, безрассуден, жизнелюбив. Путешественник, одержимый полярными экспедициями. Ходячая энциклопедия, хроника жизни героев былых времён, их достижений и ошибок. К тому же он был профессиональным мастером на все руки. С ним процесс планирования экспедиции и логистики обрёл черты практицизма и целесообразности. Через некоторое время его стали воспринимать как постоянного члена нашей команды. Он был веснушчат, вихраст, со светло-каштановой шевелюрой и с чувством юмора.

Карстена не радовало появление в составе будущей экспедиции нового участника. Может быть, он почувствовал ревность – его затмили, хотя и старался не подавать виду. Теперь он вёл себя скромнее и сдержаннее всякий раз, когда его спрашивали, как продвигаются дела с подготовкой.

Но финансовая сторона вопроса превратилась для нас в самый настоящий кошмар. Нам не хватало денег, чтобы закупить всё, что необходимо, и продвинуть проект. Мадс больше не хотел вкладывать личные средства, он решил, что уже достаточно потратился. Карстен встречался с представителями частных компаний, банков и средств массовой информации, убеждал всех в уникальности проекта. И хотя он был просто незаменим в общении с потенциальными спонсорами, его усилия не принесли достаточных средств в бюджет.

Амбиции экспедиции явно превосходили её возможности. Окружающим начало казаться, что Карстен говорит не то, что есть на самом деле, а то, что хотят услышать спонсоры. Какова собственно цель этой экспедиции? Почтить память старых полярных путешественников? А может, поездка имеет политический подтекст, так как Карстен решительно подчёркивал важность того, что экспедиция стартует из Норвегии, со Шпицбергена? Или самое главное – собрать научные данные? Многие спонсоры отмечали, что Карстен всякий раз по-разному описывает цели экспедиции, в зависимости от конкретных обстоятельств.

Ранним утром в субботу, через двенадцать часов после того, как вертолёт улетел и оставил их, четверых мужчин, на льдине, Кнут даже не мог вспомнить, чувствовал ли он себя когда-нибудь таким покинутым и подавленным. Трое оставшихся участников экспедиции всё ещё были полны решимости отправиться на север. Во всяком случае, они не предпринимали никаких действий для возвращения в Лонгиер, когда вернётся вертолёт. Напротив, они приготовили сани для дальнейшего пути на север. Пирамидальную палатку они оставили. Спальные мешки упаковали, но одеяла снова скатали, чтобы сидеть на ледяном полу было немного комфортнее. Никакого примуса или котла с тающим снегом, никакого кофе.

Карстен Хауге предложил Кнуту взять спутниковый телефон и позвонить в администрацию губернатора, чтобы узнать, когда за ним сможет прилететь вертолёт. Кнут считал, что начальник полиции уже поговорил с Туром Бергерюдом и он в курсе дела. Можно только представить, что ему не очень-то по нраву то, что один из сотрудников губернатора находится на льдине, вблизи Северного полюса. Связь была почти идеального качества, такое впечатление, словно Том Андреассен находится за ближайшей скалой.

– У тебя всё в порядке, Кнут?

– У меня всё хорошо. А как дела у Свейна Ларсена?

– Он в больнице, под наблюдением, за ним обеспечен хороший уход. Туре Даль навещал его вчера вечером.

Три участника экспедиции промямлили приветствия.

– Ты докладывал губернатору о том, что случилось? Жива ли до сих пор собака?

– Начнём с конца. Да, она жива. Она разрыла себе место в нашем старом кожаном диване в гостиной. Нина просит передать тебе приветы и узнать, сможем ли мы рассчитывать на то, что нам купят новый диван… К тому же я разговаривал с Уле.

– Мы сидим в пирамидальной палатке, все четверо. Все интересуются, когда вернётся вертолёт.

Кнут надеялся, что Том поймет – он не один, рядом с ним участники экспедиции. А они и так услышали слишком многое из того, что сказал начальник полиции.

Начальник полиции подбирал слова:

– Ну и что же они решили?

– Они считают, что они вполне готовы отправиться дальше, на север.

– Губернатор Харейде тоже так решил, пускай отправляются. Просто они должны знать, что если нам по какой-либо причине придётся инициировать спасательные действия, независимо от того, какой транспорт надо будет использовать, то им следует самим оплатить эти услуги.