Александра Маринина - Безупречная репутация. Том 2 [litres]

Ей не давала покоя мысль о тесте ДНК. Сделать его по образцам мужа и сына, тайком от них, получить, наконец, точный ответ: кем является Виталий для Егорки, отцом или родственником. А вдруг Егор все-таки сын Виталика? Ведь бывает же такое, чтобы в безопасные дни, и мама Света так говорила, и подруги. Может быть, окажется, что она забеременела от жениха, и тогда Лиана сможет, наконец, полюбить сына так, как положено любить нормальным матерям. Горячо, глубоко, без ужасных воспоминаний, отравляющих каждый день ее жизни.

Она попробовала поговорить об этом со свекровью, но та лишь руками замахала:

– Егорка – мой внук, единственный и любимый, и мне этого достаточно. Каким бы ни получился результат, он этого не отменит.

Ну да, ей же без разницы, кто именно из сыновей, старший или младший, подарил ей внука. Все равно своя кровь.

– И Виктор Семенович никогда этого не позволит, поверь мне, – прибавила Светлана Дмитриевна.

Но Лиана не поверила. Она хорошо помнила, как отозвался Виктор Семенович на ее беду в тот страшный летний вечер, как старался утешить, поддержать, как пообещал, что сволочь Ленька сядет, и сдержал слово. Он поймет ее. Должен понять.

Но вышло не так. Гнездилов если и понял душевные метания Лианы, то навстречу не пошел. Кратко и сухо разъяснил, что делать тест официально означает вызвать массу вопросов к семейной жизни Гнездиловых и тем самым бросить тень на безупречную репутацию. Если же пойти неофициальным путем, то придется обманывать, давать взятки и использовать блат, и это совершенно неприемлемо как само по себе, так и по возможным последствиям, которые неминуемо наступят в случае огласки. Существует и третий вариант: обратиться к услугам совсем уж левых лабораторий, которые не спрашивают никаких документов и не ведут учет, просто делают анализ и получают деньги. Но результат, полученный в такой лаборатории, не может считаться надежным и достоверным.

– Все левое и подпольное страдает низким качеством, – закончил Виктор Семенович. – Оборудование старое, реактивы просроченные, персонал необученный. Лицензирование не дураки придумали. Забудь о своих идеях и живи дальше. И не забывай: нарушишь мой запрет – я все равно узнаю.

После смерти Гнездилова она несколько раз возвращалась мыслями к тесту ДНК: может, все-таки сделать? Строгого Виктора Семеновича больше нет рядом. Но есть мама Света, которую ужасно жалко. Ладно, пусть живет теми иллюзиями, которые делают ее жизнь хоть чуточку легче. Егор все равно уже почти взрослый, и вряд ли Лиана способна будет воспринимать его как-то иначе, привыкла, притерпелась к собственным ощущениям. Все же на одну половину он – ее ребенок, и на эту половину она любит его, как умеет. Или не любит, а просто принимает как живое существо, о котором волею судьбы ей положено заботиться и которое живет бок о бок с ней? За полтора десятка лет она так и не разобралась в своих чувствах к сыну. Мерилом материнской любви, ее эталоном было для Лианы отношение мамы Светы к Леньке: пусть другие говорят что угодно, пусть парень творит, что хочет, он все равно будет самым лучшим. «Смогла бы я так относиться к Егорке? – спрашивала себя Лиана. – Если бы мне вдруг сказали, что он совершил преступление, что я сделала бы? Поверила сразу? Или стала бы изо всех сил защищать его, оправдывать, спасать от следствия и суда? Давала бы взятки, чтобы отмазать?» Она была уверена: не будь идеального Виктора Семеновича, мама Света именно так и поступила бы. Способна ли она, Лиана, на такую безоглядную любовь к ребенку? Ей казалось, что нет, не способна. А коль так, значит, и любовь ее к сыну ненастоящая, дефектная, убогая, понарошечная. И сама она – плохая мать.

Телефон все звонил и звонил, Виталий, крепко обнимая свою Кармен, начал злиться. Ну что за люди! Есть же нормальное правило: пять гудков – и все. Этого достаточно, чтобы человек ответил, если он может и хочет принять звонок. Если не отвечает после пятого гудка – оставь его в покое, тебе перезвонят, когда будет возможность. Так нет же! Этот настырный абонент правил хорошего тона не знает и продолжает действовать на нервы.

– Ответь, – пробормотала Кармен, оторвав губы от его плеча.

– Пошли все на фиг. Не хочу.

– Так нельзя, милый. Ты деловой человек, у тебя бизнес. И семья, между прочим.

– Подождут.

– Хотя бы посмотри, кто звонит.

Она была права, конечно. Она всегда права, его Кармен. Нужно посмотреть, а вдруг что-то с Егором или с мамой? Но так не хотелось отрываться от ее тела, от ее рук…

Звонки прекратились. Но через минуту возобновились. Виталий нехотя потянулся за лежащим на тумбочке телефоном, посмотрел на экран: давний знакомый, добрый приятель. Ничего срочного быть не может.

– Это не бизнес, – с облегчением сказал он. – И не семья. Не обращай внимания.

Приятель оказался терпелив и настырен. Третья серия звонков довела Виталия до пика раздражения и вынудила все-таки ответить.

– Ты уже читал? – Голос приятеля дрожал от возбуждения. – Ужас вообще! Не могу поверить, что это правда.

– Ты о чем? – не понял Виталий. – Что я должен был читать?

– Да статью же! Про твоего отца. Ты что, правда не видел?

– Нет… Какая статья? Почему про отца?

– Висит на «Калаше», появилась пару часов назад, уже по всей Сети разлетелась, перепосты делают все, кому не лень.

«Калашом» для краткости называли широко известный сайт Николая Калашникова, на котором публиковались разоблачительные материалы про чиновников высокого ранга. Виталий резко сел на кровати, спустил ноги на пол, отключил звонок и начал искать статью. Вот она. И название броское: «Наши безупречные судьи, или Кто на самом деле вершит наши судьбы».

«Член коллегии по гражданским делам… судья Верховного Суда Виктор Семенович Гнездилов, скончавшийся два года назад… считался самым знающим специалистом по правовым вопросам, находящимся на стыке гражданского, финансового, хозяйственного и уголовного права… самый авторитетный специалист Верховного Суда Российской Федерации по разграничению составов мошенничества, хищения, растраты, присвоения и гражданско-правовых деликтов… постоянно привлекался к работе коллегии по уголовным делам при рассмотрении уголовных дел, апелляционных и кассационных жалоб, когда речь шла об ответственности за обман граждан, потерявших вложенные деньги… на протяжении многих лет практически единолично готовил постановления Пленума Верховного Суда по указанным вопросам, после чего суды общей юрисдикции обязаны были в своих решениях опираться именно на такое толкование законов… незадолго до смерти был назначен председателем коллегии по гражданским делам… имел репутацию квалифицированного, принципиального и беспристрастного судьи…»