Александра Маринина - Безупречная репутация. Том 2 [litres]

– А то я быстро превращусь в нежный цветок, – с улыбкой добавила она.

Правота Светланы Дмитриевны подтвердилась неожиданно быстро. Лиана уже почти подошла к дому, указанному в газетном объявлении, когда лицом к лицу столкнулась с однокурсником Виталия.

– Привет! Как там наше Гнездо? Не вернулся еще? – весело спросил парень.

– В конце следующей недели приедет.

– А, понял. А ты чего здесь? По залету? На аборт пришла?

Сердце у Лианы заколотилось так, что она на мгновение оглохла.

– П-почему… Почему на аборт? – только и смогла она выговорить непослушным языком.

– Так здесь врач хороший, у него все делают, и сеструха моя два раза чистилась, говорит, все супер. Бабки бешеные берут, само собой. Так что не боись, все будет тип-топчик.

– Да я не к врачу, – забормотала Лиана, – я к подружке иду, даже и не знала, что здесь клиника.

– Да? – однокурсник Виталия насмешливо посмотрел на нее, пожал плечами. – Подружка-то симпатичная? Может, познакомишь? Ладно, шучу. Ну, если что – имей в виду, здесь место надежное.

Лиана попрощалась и прошла мимо клиники, делая вид, что ей нужно «вон в тот дом за углом». Она даже не вошла в дверь с табличкой «Медицинский центр “Радость”», а уже дала повод для разговоров и сплетен. У нее была на примете еще пара адресов, но девушка решила больше не рисковать. Заехала домой, взяла какие-то маечки и белье, чтобы было чем оправдаться перед Светланой, и вернулась на дачу.

Виктор Семенович полностью поддержал супругу: ребенок должен родиться, свадьба должна состояться, а Виталий не должен страдать. Как ни была Лиана юна и неопытна, но в системе аргументов разобраться смогла. Прокурор Гнездилов хотел, чтобы его любимый старший сын, его первенец, умница и труженик, был счастлив в законном браке с любимой девушкой, хорошей, достойной и ни в чем не виноватой. Кроме того, он и сам понимал, и Лиане объяснял терпеливо, что внезапный разрыв отношений после нескольких лет романтической, а потом и не только романтической близости нуждается в оправданиях. Лиану давно приняли как члена семьи, все окружение Гнездиловых в курсе, что со свадьбой все решено и родители Виталика в восторге от невесты сына, все было безоблачно – и вдруг такое! Люди будут задавать вопросы, они захотят знать, и это вынудит и всех Гнездиловых, и саму Лиану постоянно лгать. Практика показывает, что ложь имеет обыкновение плодиться и размножаться, и ничем хорошим такая затея обычно не кончается.

Светлана же Дмитриевна хотела внука или внучку, «свою кровь».

– У меня отняли Ленечку, – причитала она, – но бог посылает мне его ребенка.

Когда она впервые произнесла этот довод в присутствии Виктора Семеновича, тот резко потребовал, чтобы жена вышла с ним за дверь. Разговор получился долгим, Лиана даже нервничать начала, особенно когда услышала, как всхлипывает, а потом воет в голос Светлана.

Дверь, наконец, распахнулась, прокурор возник на пороге и неожиданно мягким голосом произнес:

– Все в порядке, девочка, не волнуйся. Пойдем пройдемся, поговорим.

Выяснилось, что Виктор Семенович запрещает всей своей семье в дальнейшем общаться с Ленькой, писать ему письма, ездить на свидания и вообще вступать с ним в какие бы то ни было контакты.

– Его больше не существует для нас, – негромко, но очень жестко сказал Гнездилов. – Вор и насильник не может быть членом нашей семьи. Когда приедет Виталий, я сам скажу ему об этом, уверен, он разделит мою позицию. Ты должна понимать, что для Светланы Дмитриевны это огромный удар, ей трудно смириться, и мы должны ей помочь. Счастье Виталия и его душевный покой принесут ей облегчение, а маленький ребенок поможет отвлечься. Я очень надеюсь, что мое назначение в Верховный Суд состоится, вы с Виталием поженитесь и уедете вместе с нами, ты будешь рожать в лучшей столичной клинике, твоя мама станет самым желанным гостем в нашем доме. И ты больше не увидишь Леню. Выбор за тобой, но помни: от твоего решения зависит сейчас благополучие всей нашей семьи.

У Лианы больше не было сил сопротивляться. Она так намучилась за последние недели! Выйти замуж, жить в хороших условиях, родить ребенка, которого Виталька будет считать своим, родным, и обо всем забыть.

Светлана ни минуты не сомневалась, что у сына не возникнет ни малейших подозрений.

– Что они понимают-то в сроках? Если уж даже опытные врачи ошибаются на неделю-другую, то молодой мальчишка тем более ничего не сообразит. Разница всего в какие-то десять-двенадцать жалких дней, даже смешно обсуждать. Тем более сейчас столько факторов, влияющих на вынашивание, что классические сорок недель редко когда встречаются. То не донашивают, то перехаживают. Вы точно не предохранялись?

– Точно, – кивнула Лиана. – Дни же безопасные были.

– Ну и все. Никаких сомнений не будет. Любой гинеколог тебе подтвердит, что безопасные дни – очень условное понятие, сплошь и рядом женщины залетают именно в такие дни, которые они считают безопасными. Виталик никогда ничего не узнает, и все будут счастливы.

Ей так хотелось быть счастливой! И ее так грели беспрестанно повторяемые слова «наша семья», в которых подразумевалось, что и она, Лиана, полноправный член этой семьи. Ей хотелось тепла, любви, комфорта и достатка. И еще хотелось, чтобы мама была довольна и спокойна.

В общем, ее уговорили. И когда вернулся с практики Виталик, его прямо с порога встретили сообщением, что он скоро станет отцом и нужно срочно организовывать бракосочетание.

В мае родился сын, Егорка. Жизнь внешне вроде и была похожа на ту, которую вымечтала себе Лиана под чутким руководством своей мамы. Только близость с Виталием больше не приносила даже того небольшого удовольствия, какое она испытывала прежде. Ну да, небольшое, не такое, как в книгах описывают, чтобы небо разверзлось и мир перевернулся, но оно все-таки присутствовало. Было приятно, нежно, ласково, а на большее Лиана и не замахивалась. Теперь же, после того, что сделал с ней Ленька, Лиана не чувствовала ничего, кроме страха и отвращения. «Терпи, – вспоминались мамины наставления. – Стисни зубы и терпи. Ради хорошей жизни можно и не такое стерпеть». Ей было совестно перед мужем, хотелось как-то соответствовать его ожиданиям, и она изо всех сил старалась, притворялась, одним словом, делала все «как учили». Хорошо еще, что Виталик супружескими правами не злоупотреблял, любви требовал далеко не каждый день и всегда с пониманием и без упреков относился к несмелым отговоркам вроде «устала», «завтра рано вставать» или «голова болит».

И еще одно обстоятельство мучило и терзало ее, заставляя чувствовать себя неправильной и кругом виноватой: она не любила своего ребенка. Совсем не любила. Каждый взгляд на него заставлял вспоминать о том, о чем никак не получалось забыть. Но Лиана и тут старалась, как могла, чтобы никто не догадался о том, какая она плохая мать.