Виктор Дан - Когда плачет скрипка. Часть 2

– А я хотел объехать с вами еще пару колхозов, да поискать виновника …, – поделился своими планами Михаил.

– Вашему начальству, конечно, виднее, а мое меня не отпустит. Сейчас еду с вами по собственному почину. Понимаю, что вы сами будете искать долго…

– Разве дело уже закрыто?

– Нет. Мы разошлем письма руководителям хозяйств, те дадут команду своим службам поискать характерные повреждения и сообщат нам, если найдут что-нибудь подозрительное…

– Или примут меры, чтобы окончательно скрыть эти повреждения.

– Значит не судьба…

– Ответ бюрократа, – не выдержал Михаил.

– Ты молодой еще и горячий. Знаешь, сколько бывает в районах и городе таких аварий каждый месяц?

– Не каждый месяц сбивают начальника следственного отдела…

– Остальные тоже люди. Вы сами можете поискать машину, если вам не нравятся наши “бюрократические” методы…

Вскоре приехали на место. Инспектор подробно описал ситуацию. Где стоял у посадки и как выехал грузовик на трассу, где произошло столкновение. Михаил без труда нашел место, куда влетел кувыркаясь “Москвич” Манюни. Поломанные поросль и несколько молодых деревьев смягчили удар. Ободранные стволы еще светись белым через лохмотья коры, словно костями.

– Как вы определили, что грузовик стоял?

– По следам пробуксовки при трогании с места. Потом, у него из картера капало масло. Он стоял долго. Может быть полчаса или час. Во-первых, масла было много. С заметно большой утечкой масла его бы не выпустили из гаража. Во-вторых, он стоял на обочине, то есть на траве, освободив выезд на трассу. Этого не делают при остановке на одну минуту…

– Похоже на засаду.

– Или на нужду.

– Тогда у него серьезно разладился желудок, если ему потребовалось полчаса. Не хотите поискать в посадке прямых доказательств своей версии? – последнюю фразу Михаил произнес с нескрываемым раздражением.

– Поищи лучше опровержение. Тебе, я вижу, нужнее…

После этого они сели в машину и молчали всю дорогу. Точнее молчал Михаил, а инспектор с шофером перебросились несколькими фразами, комментируя на обратном пути дорожные ситуации и поведение водителей.

– Отвези меня в ЖЭК-19 и возвращайся в управление, – попросил Михаил, когда они высадили инспектора.

– Где это?

– Где-то в районе Санаторного переулка. Там уточним у местных, они наверняка знают…

“Нужно было бы заехать к Сумченко, как обещал”, – вспомнил Михаил. – “Впрочем, пусть подождет. Может, остынет немного”.

Михаил зашел к паспортистке и представился. Потом они вместе направились в бухгалтерию. Домовые книги были в работе – в связи с изменением тарифов на коммунальные услуги готовились новые счета. Однако Михаила постигла неудача. Старая домовая книга была похищена месяц назад и ему показали новую, только что восстановленную.

Зачем ему новая? В ней только те, кто прописан в настоящее время. Любопытно, кто прописан в квартире Белостенной сейчас? Антонина Васильевна Безух и Антон Сергеевич Безух.

– Вы не знаете, кто это такие? – спросил Михаил у паспортистки.

– Так это племянница убитой и сын племянницы.

– А муж почему не прописан?

– Она в разводе.

– Вы что, всех так хорошо знаете?

– Многих знаю. Весь этот дом недавно пришлось оформить заново, когда восстанавливали домовую книгу.

– Они прописаны в этой квартире. Племянница очень давно, хотя жила у матери. Сын ее – с шестнадцати лет. Сейчас хотят переехать, но милиция опечатала квартиру.

“А я не удосужился узнать хотя бы родственников Белостенной. Сколько же лет этому парню и кто он, чем занимается?” – упрекнул себя Михаил и стал опять листать домовую книгу.

Год рождения семьдесят третий, почти восемнадцать, учащийся техникума. Нужно его разыскать. Почему о нем ничего нет в материалах Манюни? Неужели фигура Крамара все затмила. Себя оправдывал тем, что расследованием убийства Белостенной-старшей он тогда не занимался.

Перед уходом Михаил вдруг вспомнил, что не выяснил обстоятельства пропажи домовой книги.

– Кто расскажет, как случилась пропажа домовой книги, – обратился он к бухгалтеру.

– Ее украли. Пришел парень, назвался студентом и стал говорить, что его послала хозяйка, у которой он снимает угол, выяснить с какого числа он прописан. Вроде ей установили завышенную квартплату за прошлый месяц, а живет он только с текущего месяца. Только я достала книгу, заходит другой парень, называет меня по имени-отчеству и говорит, что меня приглашают к телефону в соседнюю комнату, так как мой почему-то все время занят. Я поспешила к телефону, но оказалось, что никакого звонка не было. Возвращаюсь к себе, а парней и след простыл, и книги, как не бывало…

– Посмотрите! Они похожи на этих? – Михаил показал фотороботы Зуба и Совы.

– Нет, как будто… Да и видела их всего минуту краем глаза. Такая привычка. Слушаешь посетителя, а сам что-нибудь продолжаешь делать. Их тут за день уйма проходит…

К тетке Ларисы он позвонил минут через пятнадцать, после того как покинул ЖЭК. Она была дома. Представился, напомнил ей, что они уже виделись в доме ее сестры в те печальные дни.

Она сказала, не помнит. Вполне допустимо в той ситуации.

– Мы расследуем убийство вашей сестры и нам нужна ваша помощь. А вы вводите нас в заблуждение. Прежде вы говорили, что дочь живет отдельно.

– Она прописана не здесь…

Он отметил тесноту двухкомнатной квартирки с крошечной кухней. Они сидели в комнате не более четырнадцати квадратных метров, которая служила, очевидно, спальней двум женщинам и общей комнатой, так как телевизор находился здесь же. К тому же она была проходная. Узкая дверь вела в комнату внука. Однако обстановка была довольно дорогая, а телевизор был японский, причем с видеомагнитофоном.

– Вы заинтересованы в том, чтобы найти убийцу вашей сестры?

– Я уже говорила, что ничего не знаю. Вы работаете в милиции или я? Это ваша обязанность – искать преступника.

– Без помощи родственников и соседей найти преступника очень трудно. Особенно, когда он не оставил следов. Мы предполагаем, что ваша сестра знала убийцу. Она его впустила в дом. Он хорошо знал квартиру, так как ушел через запасной выход и закрыл его на ключ. Ваша дочь и внук прописаны в той квартире. У дочери есть от нее ключи?

– Вы хотите сказать, что это она убила?!

– Пока нет для этого достаточных оснований. Кстати, где она?

– На работе.

– У вас есть ее рабочий телефон? Хочу договориться о встрече.

– Оставьте ее в покое. Зачем вы нас терзаете, вместо поиска преступника?! – она готова была расплакаться.

– Дайте мне ее рабочий телефон, все равно ведь узнаю.

– Мне неоткуда звонить…

– Где она работает? Не подавать же мне на розыск?!