Виктор Дан - Попутный катафалк

В дверь комнаты постучали. Олег открыл дверь. На пороге стояла Татьяна. От нахлынувшей злости ее лицо покрылось красными пятнами.

– А я извелась от страха, думала, что-то случилось…

Борис взглянул на часы, и его как молнией поразило: два часа назад он должен был зайти за Татьяной к ней на квартиру, чтобы оттуда ехать к ее родителям. Он вспомнил.

– Танюшка! Прости, я мигом буду готов. Как это я заигрался….

– Не трудись! Прости, что помешала, – она вышла из комнаты, и с треском закрыла дверь.

Борис выскочил за нею в коридор, догнал и попытался остановить за руку:

– Постой! Прости! Давай поговорим….

– Не о чем нам разговаривать!

– Ну, виноват! С кем не бывает. Заигрался, не смотрел на часы….

– Играй и дальше, только без меня.

– Что произошло?! Катастрофа? Все это пустяки.

– Да! Я для тебя пустяк!

– Да не о том я!

– Ты мне клялся, что с игрой покончено.

– Так в рулетку больше не играю. Это преферанс – безобидная игра….

– Для кого безобидная? Ты голову потерял окончательно….

Они подошли к лестничной площадке. Татьяна стремительно сбежала вниз в вестибюль общежития. Борис растерянно оглянулся. Два или три невольных свидетеля его разговора с Татьяной отвернулись, чтобы не встречаться с ним взглядом, и заторопились по своим делам.

Борис постоял некоторое время в растерянности. Первым его желанием было одеться и поехать за Татьяной к ней домой. А если она направилась к родителям? Он не знал точно, где они живут. Борис провожал ее несколько раз до родительского дома. Это была шестнадцатиэтажка с общим блоком лифтов для всего дома. Уйма квартир, а Борис не знал даже, на каком этаже они жили.

Партнеры по преферансу ожидали его с нетерпением.

– Ты собираешься играть? Тебе сдавать.

– Да! Поехали! – его сомнения разрешились в пользу преферанса.

Однако игра пошла наперекосяк. Тут он и соблазнился злополучным «мизером». Борис мог залететь только при крайне редком раскладе карт, и этот расклад выпал. Предостережение судьбы, но он, как это показали дальнейшие события, не внял этому предупреждению.

Борис натянул на себя под джинсовую куртку свитер, но через несколько минут на улице почувствовал, что жарко ему не будет. Он вышел в переулок, который должен был вывести на улицу, где ходил городской транспорт. До пригородной автостанции можно было добраться на троллейбусе.

На узком тротуаре он замешкался, зачуяв знакомый запах. Его большое тело требовало еды, кофе только разбудило желудок. На тротуар выходит окошко пирожковой – популярное место кормежки студентов общежития.

Борис раздумывал, что больше полтинника на еду он потратить не может, так как билет на автобус стоил полторы гривны. Хватало только на один «тошнотик» – жареный пирожок с ливером. Он уже прошел окошко, перед которым торчал только один человек. Этот факт подвинул его к принятию решения и Борис остановился, чтобы повернуть назад.

В этот момент кто-то или что-то решительно отодвинуло его к стене здания.

Это была невысокая костлявая старуха в платке и коротком плюшевом пальто, можно сказать, куртке. Со словами: «Ходют здесь всякие покойники, пройти нельзя», – она потопала дальше, не оглядываясь.

Борис некоторое время оторопело смотрел ей вслед. Тонкие кривоватые ноги, обутые в длинные шерстяные носки и мужские ботинки, явно не по размеру, были широко расставлены и осторожно ступали по замерзшим лужам в выбоинах тротуара, уже слегка припорошенных снегом.

Бориса разобрала злость: «Черт подери! И эта каракатица туда же! Что б ты шлепнулась об лед!» – выругался он в уме. Старуха успела отойти уже метров на пятнадцать, но вдруг оглянулась и молча показала ему кукиш. Из-под платка на голове выбивались седые неопрятные пряди. В следующее мгновение она уже шагала дальше, а Борис опять застыл в недоумении.

«Вот ведьма проклятая, мысли читает!» – он подал деньги в окошко.

– Говорите, что вам! Проснитесь же, наконец!

– Извините! Один «тошнотик», то есть я хотел сказать с ливером…

Борис взял горячий пирожок в салфетке и уже собрался уходить. Он все еще был в состоянии близком к ступору.

– Сдачу не забудь!

– Да, спасибо!

Пирожок оказался горячим только сверху. Борис съел его на ходу за три укуса.

«И здесь подсунули вчерашний. Ну что за день такой, блин!» – выругался он уже вслух, спугнув двух девушек, обминавших его.

На этом неприятности не закончились.

– До поворота на Зарябинки, – Борис протянул гривну с полтинником в окошко билетной кассы автостанции.

– Билет стоит две гривны.

– С каких это пор?

– Уже неделю, молодой человек! С двадцать пятого числа…. Или платите, или отойдите и не мешайте другим пассажирам.

Нужно идти прямо на посадку. Водители частенько брали без билета.

– Ваш билет? – решительно встретил Бориса водитель.

– Мне до поворота на Зарябинки, я заплачу!

– Сегодня на трассе контролеры. Не хочу терять работу из-за твоей гривны. Дуй в кассу, парень, пока есть места….

Не скажешь же водителю при всех, что у тебя не хватает полтинника на билет.

Борис принял решение быстро. Нужно на троллейбусе добраться до выезда из города. Там можно сесть без билета, а потом расплатиться уже при выходе из автобуса.

В троллейбусе он ехал по студенческому проездному билету.

Борис стоял на задней площадке и смотрел в протаявшее окошко на обмерзшем стекле. Он молил бога, чтобы рейсовый автобус их не опередил, иначе ждать следующего придется около часа, если не подвернется что-либо другое.

Судьба явно отвернулась от Бориса сегодня. За каких-то двести или триста метров до остановки знакомый автобус их обогнал.

Открытая всем ветрам автобусная остановка была пуста. Все пассажиры уехали.

Большое тело Бориса все больше остывало, коченели ноги, коченели руки в карманах куртки. Вместо простого решения: сесть на троллейбус и вернуться в общагу, попросить у кого-нибудь пятерку до завтра и поехать домой по-людски автобусом, даже в этом случае он успел бы добраться в Зарябинки засветло, Борис стал останавливать попутки: грузовики и все, что было похоже на автобус. Легковые он пропускал. Иномарки никогда не останавливались, а прочие брали вдвое больше, чем на автобусе.

Через некоторое время ему повезло. Автобус марки УАЗ замигал правым подфарником, прижался к обочине и остановился входной дверью точно напротив Бориса.

Водитель открыл дверь. Борис мигом влетел в салон и обомлел. Две лавки по стенам во всю длину салона и на полу гроб, обитый красным.

Катафалк! Михаил повернул назад, но водитель уже успел закрыть дверь.

– Остановите, я выйду!

– Да не бойся, ты! Подвезем! Тебе куда? – спросил грузный парень с коротко стриженой головой, он был без головного убора.