Виктор Дан - Попутный катафалк

Себе на ноги Борис натянул еще пару шерстяных носков и так в них и остался, разминая окоченевшие ноги.

После чаепития мать поинтересовалась, как и где стелить постель. Она уже знала о планах Бориса жениться, но невесту видела впервые.

– Татьяна спит в моей комнате, – не стесняясь, объявил Борис.

– Еще чего? Я сплю отдельно! – отрезала Татьяна.

Будущая свекровь ее поддержала.

– Таня будет спать со мной. У меня кровать широкая, а муж гуляет по Сибири. Если, конечно, нет возражений. Есть свободная тахта в комнате Мани.

– Я с Вами! – коротко ответила Татьяна.

– Вот и хорошо! Посекретничаем и посплетничаем про наших мужиков….

За утренним чаем Татьяна сидела в халате матери. Это был новый и лучший халат. Он очень шел Татьяне. В нем она сильно походила на мать. Скуластое лицо, короткий прямой нос с веснушками, серые глаза и густые темно-русые волосы. Лет через двадцать добавятся морщинки, и будет вылитая мать.

«Неспроста все это. Успели столковаться за ночь», – с удовлетворением отметил Борис.

Мать по-особенному заботливо ухаживала за Татьяной.

– Тебе не горячо, доченька? – забеспокоилась она, когда Татьяна сморщила носик после первого глотка чаю. – Добавь молока.

После завтрака мать и Татьяна опять удалились в спальню родителей с видом заговорщиков. Заинтригованный Борис последовал через некоторое время за ними. Он был в носках и двигался бесшумно.

Мать открыла шкаф и раскладывала на застеленной кровати пеленки, распашонки, детские одеяльца. При этом она приговаривала:

– Как узнала, что Борис надумал жениться, так и побежала по магазинам. Когда ждете маленького?

– В конце мая.

– А он знает?

– Нет, еще не говорила.

– Напрасно! Может, быстрее поумнел бы. А родители?

– Родители знают.

– Ругали, наверное!

– Нет! Сказали, что рады и счастливы, иметь внука или внучку. А как на самом деле, время покажет.

– Счастливы, счастливы! По себе знаю. И мужу напишу, пусть обрадуется.

Борис попятился назад. Сердце его готово было выскочить из груди от радости. Так вот почему она изменилась по отношению к нему в последнее время. Да, поступки его слишком часто не тянут на образцовые для главы семейства.

Ну, ничего. Теперь есть повод взять себя в руки. Но сначала он разберется с этой подлой троицей: Вистом, Геной и Витьком.

По вечерам Борис рыскал по городу в своем старом китайском пуховике. Он посещал казино и ночные клубы, где также играли, и официально, и подпольно. Одно время он зачастил в ночной клуб «Элита клаб», где просаживал в рулетку те небольшие гонорары, которые получал за участие в соревнованиях боксеров-любителей. После знакомства с Татьяной пришлось с рулеткой завязать. С тех пор прошел год, но он хорошо помнил почти весь обслуживающий персонал клуба. Среди них не было, ни Гены, ни Витька. Поэтому он в «Элита клаб» не ходил, уверенный, что их там нет.

После бесцельных двудневных поисков, он вспомнил про швейцара клуба Митрича. Тому не было еще и сорока, но все звали его Митрич, как старого деда. Возможно из-за окладистой бороды. Он знал всех и вся в игорном бизнесе.

– Митрич, здравствуй!

– А-а-а, Борис! Опять к нам пожаловал!

– Нет, теперь больше не испытываю судьбу.

– Что так?

– Женюсь!

– После такого испытания судьбы, остальные способы отдыхают….

– Во-во! Очень точно сказано. Потом всю жизнь, либо с выигрышем, либо с проигрышем.

– Ты должен выиграть. Хе-хе! В рулетку и карты тебе не везло….

– И тут с тобою согласен! Мне нужна твоя помощь. Ищу трех типов. Одного зовут Вист, другого Гена, а третьего Витек. По всему видно, что они должны крутиться вокруг игорных заведений.

– Ну, Виста уже не найти!

– Что так?

– Умер он. Обкололся.

– Ты уверен?

– Абсолютно! Знаю, что говорю.

Борис едва сдержался, чтобы не опровергнуть Митрича. Не нужно спешить открывать информацию, что Вист возможно жив. А с другой стороны Борис не знал, что случилось потом, после того как его впихнули в гроб и укололи.

– А другие?

– Тут тебе повезло, они работают у нас в охране.

– Что-то не помню таких.

– Так они недавно, месяцев шесть, семь….

– Где их найти?

– Дежурят в игорном зале. Только в разных сменах. Ты их знаешь в лицо?

– Еще как знаю!

– Зачем они тебе, если не секрет? – Митрич не мог сдержать своего природного, а Борис не без основания предполагал, что и профессионального любопытства.

– Никаких секретов, от тебя. Обещали продать кой-какие шмотки, а сами где-то прячутся. Ну, с Вистом теперь все понятно. Почему эти не звонят?

– Иди на второй этаж. Теперь не спрячутся.

Борис подошел к Гене сзади.

– Привет Гена! Дорогой, сколько лет, сколько зим…, – Борис говорил громко притворно елейным голосом.

Многие оглянулись на миг, а потом опять уставились на колесо рулетки.

Оглянулся и Гена. И застыл мгновенно, как раствор гипса в горячей воде. И лицо приобрело такой же гипсовый цвет.

– Ну, что? Лишился дара речи от радости? – Уже тихо сказал Борис. – Есть здесь место, где можно поговорить без свидетелей?

– Есть! – выдавил из себя Гена и пошел к двери в другой конец зала.

По коридору они попали в служебную комнату охраны. Стол, платяной шкаф, диван и низкий холодильник. На столе бутылки и снедь в тарелках.

Борис бесцеремонно открыл шкаф и увидел свою дубленку.

– Спасибо, что сохранил. Надеюсь, не прожег сигаретой? – Борис снял куртку с вешалки и переоделся.

Свой затертый пуховик он повесил в шкаф, предварительно проверив содержимое карманов.

– Продаю по дешевке! Я добрый и не дам тебе замерзнуть. Не то, что ты! За три сотни баксов заколотил меня в гроб. Что еще у тебя из моих вещей? Деньги, часы?

– Часы и деньги забрал Витек?

– А Вист?

– Вист ничего не взял. Ему его паршивая жизнь досталась.

– Ага! Так это вы подсунули меня вместо него.

– Только никому не говори, что Вист жив. Если Гопа узнает, то мне кранты. Да и тебе тоже. Я заплачу…

– Ну, и во сколько же ты оцениваешь свою подлую жизнь?

– Назови сумму, поторгуемся и, возможно, сойдемся

– С чего ты взял, что я буду торговаться с тобой. Так сколько стоит твоя пропащая жизнь?

– Тыща баксов тебя устроит?

– Не дорого, но сойдет. Больше ты и не стоишь. Давай!

– У меня сейчас нет. Отдам через неделю.

– Через неделю тебя с огнем не отыскать. За тысячу такой жлоб, как ты, сбежит на Сахалин. Сдам я тебя, наверное, Гопе, он заплатит истинную твою цену.

Гена стал лихорадочно выворачивать карманы, достал кошелек, сотенную долларовую бумажку извлек из-за подкладки.

– Это все, что сейчас у меня есть…

Борис бегло подсчитал доллары и гривны. Чуть больше двухсот баксов. Сгреб и сунул в карман брюк.