Лулу Тейлор - Снежная роза

— А другие люди сюда приедут?

— Может быть. — Не знаю, почему я это говорю, ведь никто сюда не приедет. Я сразу же начинаю сожалеть о сказанном, поскольку Хедер выглядит заинтересованной.

— Кто они? А дети приедут?

— О, — говорю я расплывчато. — Думаю, вряд ли. В любом случае они приедут нескоро. Вот поэтому мы им нужны.

Кажется, мой ответ ее удовлетворяет, и мы возобновляем странствие по первому этажу, которое завершается в нашей комнате. Безусловно, для нас эта комната наилучшая, думаю я, не в последнюю очередь потому, что это единственная комната с кроватью. Хедер выглядит уставшей, и я укладываю ее в кровать с книжкой с картинками, а сама сажусь с кучей бумаг, которые привезла с собой. Это информация о доме, предоставленная владельцами, и я хочу узнать все, что могу, о том, как все это работает и как включить отопление. В каждой комнате есть древние батареи отопления, и все они холодные как лед. В ванной в конце нашего коридора имеется старая железная ванна и краны, из которых течет ледяная вода. Вскоре нам потребуется горячая.

Хотя я просматриваю бумаги несколько раз, я никак не могу найти того, что мне надо.

— Черт с ними! — наконец сердито говорю я и разочарованно откладываю бумаги. Теперь все время так. Я не могу воспринимать информацию, как раньше. Я просто поброжу по дому и посмотрю, что мне удастся найти.

Хедер смотрит на меня озабоченно:

— У тебя все в порядке, мамочка?

— Да, да. — Я улыбаюсь ей. — У меня все хорошо. Давай принесем из машины все наши вещи. Тогда мы сможем устроиться мило и уютно.

Она идет со мной, и остаток утра мы проводим, разгружая автомобиль: продукты и припасы, простая кухонная утварь, одежда, полотенца, постельное белье, игрушки, книги и игры для Хедер, радиоприемник, моющие средства. Хедер по большей части семенит рядом со мною, не очень-то помогая, хотя я предлагаю ей что-нибудь понести. Она ахает от удовольствия, когда видит свои любимые книжки, и в конце концов я усаживаю ее на пол в вестибюле, занятую этими книжками, а сама продолжаю разгрузку.

После того как я убираю в спальне и навожу уют, водрузив на подушку набивную птицу-топорика, принадлежащую Хедер, наступает время ланча — консервированный суп и мясной рулет, — а потом я приступаю к кухне. На этот раз Хедер мне помогает, отвлекаясь время от времени игрой в кладовке. Она начинает «готовить», смешивая старые порошки из жестянок в потрескавшейся фарфоровой миске и добавляя воду, чтобы превратить это месиво в то, что называет вкусным супом, пока не передумывает и не решает, что это волшебное зелье.

— В чем волшебство? — спрашиваю я, откидывая с глаза влажную прядь волос. Я вспотела, отмывая старый холодильник.

— Оно может перенести нас куда угодно, — отвечает она, старательно перемешивая зелье.

— Куда оно перенесет тебя? — интересуюсь я, предполагая, что она скажет: «В Диснейленд» или что-то придумает.

— Домой, конечно, — сразу же отвечает она.

Наступает пауза. Я проглатываю комок в горле. Я открываю рот, чтобы что-нибудь сказать, — что угодно, что может отвлечь Хедер от ее несбыточной мечты, но она начинает говорить раньше:

— Можно мне съесть кусочек сахара, мамочка?

— Конечно, — говорю я, радуясь, что она так легко оставила эту тему. — Только будь осторожна и просто соси его. Иначе ты сломаешь зубы, он, должно быть, твердый как камень.

Я покончила с уборкой на кухне, я вымотана и радуюсь тому, что могу приготовить приличную чашку кофе со свежим молоком, помещенным в чистый холодильник.

На сегодня уборки достаточно. Я как выжатый лимон.

Однако затем я обнаруживаю в коридоре, идущем от кухни к середине дома, комнату, которая когда-то наверняка была маленькой столовой или гостиной. Она уютнее большинства нижних комнат, окна и грязная застекленная дверь выходят на заросший сад позади дома. Отчасти ее комфортная атмосфера связана с тем, что в комнате по-прежнему есть кое-какая мебель: круглый стол красного дерева с несколькими разностильными стульями вокруг, кресло и старый диван с потертой бархатной обивкой горчично-желтого цвета. На стенах обои в изысканном китайском стиле в серебряных и бледно-зеленых тонах с розовыми, серыми и синими птицами, сидящими на тонких ветках и цветках. Это самая милая комната из тех, которые я уже видела, хотя, как и все остальное, она неухоженная и грязная.

— Мы сделаем эту комнату краше, — говорю я, осматриваясь.

Это будет наша гостиная. Здесь есть закопченный камин, и я думаю, смогу ли его прочистить и позволю ли себе им пользоваться, если смогу. Я дергаю застекленную дверь, но она, разумеется, заперта, а ключей нет. Это не важно. Слишком холодно, чтобы выходить на воздух, а сад находится в таком состоянии, что браться за него сейчас мне не под силу. Привести комнату в порядок будет легче. Немного работы, и она станет очень милой. Я не против работы. Меня радует то, что я сделала сегодня, отвлекшись уборкой от своих забот. Хорошо, когда под рукой есть простая работа, несложный физический труд, который помогает расслабиться. Это все, чего я хочу. Простота. Спокойствие. Умиротворенность. Только я и Хедер.

Хотя и выжата как лимон, я приношу свой маленький пылесос и хорошенько обрабатываю диван, пока не чувствую, что на нем можно сидеть, потом тряпкой вытираю пыль по всей комнате и снова прохожусь пылесосом. Безусловно, это будет наша штаб-квартира, и я полна решимости придать ей приличный вид и сделать более уютной. Пока я работаю, послеполуденное солнце быстро сменяется сумерками. Хедер слоняется без дела, играет со своими миниатюрными звериными семействами и тихонько читает в вестибюле. Она стоит на четвереньках, наклонившись вперед и положив подбородок на руки, и раскачивается взад и вперед, переворачивая страницы. Я вспоминаю, что, когда она была совсем маленькой, я заходила в ее комнату и видела ее спящей в кроватке попкой кверху, с поджатыми ножками и горящими щеками, прижатыми к простыне. Я вспоминаю, как мы с Рори стояли в дверях, заглядывая в детскую и восхищаясь красотой и совершенством Хедер.

Рори .

Хотела бы я знать, понял ли он, что мы уехали. Если понял, что он об этом думает? Что чувствует? Наверняка он будет в отчаянии, пожелает знать, где мы, попытается отыскать нас. Я должна бы ему посочувствовать, но не могу. Меня больше не заботят его чувства. Я охвачена только одним желанием — прятаться ото всех там, где нет опасности.

Позднее, когда за окнами стемнело и в вестибюле стало слишком темно, чтобы читать, мы устроились в гостиной и я включила маленький электрический тепловентилятор, радуясь, что на всякий случай прихватила его с собой. Потом я включила для Хедер мультики на планшете. Доступа к Интернету нет, но я загрузила в него множество фильмов, программ, музыки и сказок, чтобы Хедер не скучала, когда нет возможности поиграть на воздухе или когда она уставшая. Она лежит на диване и смотрит фильм, а я надела очки и уселась за стол, чтобы снова просмотреть бумаги, предоставленные компанией. Сверху помещен их логотип: кентавр с натянутым луком и стрелой, как эмблема Стрельца, зодиакального знака. Ниже три буквы: АРК. Я перечитываю письмо.