Марина Болдова - Тайна родной крови [litres]

– Вера, не молчи! – Лыков дотронулся до ее руки.

– Да, Костя. Ничего особенного не произошло, потом расскажу. Ты нас не томи. Выкладывай, с чем вернулся. Ешь и рассказывай, – почти приказала она.

В это время в прихожей прозвенел дверной звонок.

– Я пойду открою, пацаны вернулись, наверное, – Тимофей вскочил со стула и выбежал в коридор.

– Вера, где Катя?

– К себе перебралась. Неладно с ней, Костя. Переживает она за своего похитителя. Похоже, действительно влюбилась. Ничего о нем плохого слышать не хочет! А ей волноваться никак нельзя, сам понимаешь.

– Кому нельзя волноваться? Мне? С приездом, Константин Юрьевич, – Катя поцеловала Веру Михайловну в щеку и кивнула Лыкову.

– Садись, Катюша. Ты одна?

– Ромка с Киром к себе пошли. Саре звонить будем или планы поменялись? – она бросила мимолетный взгляд на Лыкова.

– Будем, минут через десять. Пока послушай, что расскажет Константин Юрьевич.

– Докладываю: встречался с человеком, непосредственно знавшим Виктора Хмелевского и его сестру Зосю. Собственно, Борину я привез только материалы по делу об ограблении Хмелевским квартиры коллекционера Савушкина. В документах есть опись похищенного. Впечатляет, скажу я вам! Чтобы вынести столько золотых украшений, а главное – уникальную коллекцию камней и, внимание – пасхальное яйцо Фаберже, средь бела дня, как это сделал Хмелевский, нужно обладать незаурядными данными.

– Ты хочешь сказать – наглостью. Хорош же у Кати предок! – отметила Вера Михайловна.

– Да, наверное. Вором Виктор был профессиональным и фартовым, как говорят. Не брали его ни разу до этой знаменитой кражи. Тот, с кем я встречался, Петр Марков, одно время ухаживал за сестрой Хмелевского Зосей. Ему сейчас за девяносто, ясности его ума и памяти я откровенно позавидовал. Служил он тогда на Лубянке, звал замуж, но она отказала. Марков уверен, не хотела его вводить в семью, побоялась. К тому же, у нее был ребенок. Это уже значительно позже стало ясно, что Казимир на самом деле – сын Виктора, а кто биологическая мать – неизвестно. Только в свидетельстве о его рождении матерью записана Зося Хмелевская, а в графе отец – прочерк.

После ареста Виктора и Зоси Казимира отправили в детский дом.

– Не Марков ли помог их определить в тюрьму? – Вера Михайловна усмехнулась.

– Нет. Виктора сдала дочь самого Савушкина. Для того, чтобы быть вхожим в дом и хорошо подготовиться к краже, Виктор встречался с ней два года! Его в семье уже почитали за жениха, доверяли, что ему и нужно было. Когда произошло ограбление, «невеста» обо всем догадалась. Видимо, со злости и выдала его.

– Если их взяли, значит, все добро вернули коллекционеру?

– В том-то и дело, что ничего не нашли. Ни камешки, ни золото, ни яйцо. Зосю арестовали позже, чем брата. В момент его ареста ее в Москве не было. Правда, как Марков рассказал, даже дачу Хмелевских в Подмосковье обыскали. И дом их бабки где-то в лесу, вроде местной ведьмой она числилась. Пусто. Потом жители села этот дом сожгли. Сам Хмелевский не дожил до суда, официально – сердечная недостаточность. Но скорее всего, выбивали из него показания. А вот Зосю осудили. Марков был на суде, ей дали пять лет. Дело Хмелевских вел следователь Злотый Андрей Иванович. А вот дознавателя звали Арсентий Леонтьев, – Лыков сделал паузу.

– Алла Арсентьевна, моя свекровь, его дочь? Вот почему Борин интересовался, знаем ли мы семью Шустовых!

– Да, дочь. Оказывается, Леонтьев всю жизнь пытался найти следы украденной коллекции.

– А что с Зосей?

– По справке – умерла в заключении в шестьдесят третьем от воспаления легких. Дело было закрыто. Но Леонтьев, как сейчас говорят, пользуясь служебной властью в своих целях, продолжал искать. Злотого перевели куда-то на периферию, а его оставили в Москве. Он не выпускал из виду Казимира, сына Виктора, попавшего в детский дом, а потом и в приемную семью.

– Откуда Марков все это знает?

– После отъезда Злотого Леонтьев служил у него в подчинении. Марков был в курсе, что его подчиненный продолжает раскапывать это дело, и не мешал ему.

– Ну а что дала слежка за Хмелевскими?

– Ничего. Хмелевские жили скромно, никуда из Москвы не выезжали. Казимир учился в школе, кстати, в одном классе с твоей, Катя, мамой Эльзой Шторм и своей будущей женой Анной Волчек.

– Почему же он женился на Анне, а не на маме?

– Думаю, эту историю лучше узнать у твоего отца. То, что он очень любил твою маму, известно. Но она не любила его. Сейчас не об этом. Леонтьев даже после смерти приемных родителей Казимира не оставил мыслей о припрятанном добре. Он был уверен, что те знали, куда отвезла ценности Зося, и рассказали об этом ему. Зная, что Казимир был безумно влюблен в Эльзу, Леонтьев завербовал ее. Она должна была «разговорить» Хмелевского.

– И она согласилась?! – Катя возмущенно посмотрела на Лыкова.

– Она не могла не согласиться. Видимо, были на то причины.

– Какие могли быть причины, чтобы согласиться спать с нелюбимым человеком?! И чего она добилась?

– Хорошего – родила тебя, – улыбнулся Лыков.

– Без любви… Я – нежеланный ребенок! К тому же отец от меня отказался. Как он мог, если так любил мою мать?!

– Возможно, он о тебе ничего не знал, когда уезжал из России в Польшу, Катя.

– Да, он мне так и сказал по телефону… но я не верю. Зачем он вообще уехал? От любимой? И как мама оказалась в Самаре, то есть в Куйбышеве?

– Леонтьева перевели сюда. Как сказал Марков, он слишком «заигрался». А с переездом твоей мамы… думаю, Эльза попросила его помочь уехать из Москвы, может быть, просто сменить место жительства. Причину мы уже не узнаем. И Леонтьев помог ей с квартирой. Ты помнишь свою соседку, Елену Алексеевну? Она уверена, что первое время он содержал Эльзу и тебя. Кстати, историю вербовки ее органами безопасности Эльза рассказала ей сама, будучи в подпитии. Она даже назвала имя «подопечного» – Казимир Хмелевский. Но то, что он твой отец, умолчала.

– Выходит, история с краденым окончилась ничем…

– Да, вопрос остался открытым. Борин предположил, что твое похищение как-то связано с прошлым Эльзы Шторм и твоего отца. Тем более что погибла твоя сестра Анка практически в то же время. Похоже, кто-то покушается на наследников Хмелевского. Да, он человек состоятельный, но, кроме Анки, ее брата и тебя, у него никого нет. Анка мертва, ты жива по случайности, а брат…

– Отец сказал, что Михаэль ездит с охраной, – перебила Катя.

– Разумно. Катя, позвони ему и спроси прямо, знает ли он что-то о судьбе украденной коллекции?

– Хорошо, – Катя достала из кармана просторной рубашки мобильный телефон и вышла в коридор.

– Не очень охотно она пока общается с отцом, – вздохнула Вера Михайловна.