Ольга Гаврилина - Самый обычный день

Патриция лежала на кровати, перед глазами невыносимо белел потолок их спальни. Казалось, что он опускается все ниже, ниже и готов раздавить, надо бежать, но сил нет никаких, тело ноет, как после побоев, отдаваясь в костях щемящей болью.

«Это те страдания, которые ощутил мой сын перед смертью». – Она где-то слышала, что такое бывает, и мать может почувствовать все, что испытал ее ребенок, что существуют еще малоизученные связи, которые, по мнению ученых, работают именно между матерью и детьми. Она попыталась повернуться, но голова закружилась, а потолок качнулся и поехал вниз.

Атилио все же пошел на работу, брат сказал, что есть какое-то неотложное дело и требуется его подпись, дочь Марта так и осталась у родителей мужа. «Как хорошо, что никого нет и не надо отвечать на вопросы, вспоминать все детали того страшного дня, возвращаться к его началу и опять вспоминать по минутам».

Боль ударила в грудь, мучительной волной отдалась в спине, разлилась по всему телу, захватив ноги до ступней. Пальцы свело, и, подогнув колени, она свернулась калачиком и закрыла глаза. «Это был самый обычный день», – как заклинание повторили ее губы, и сознание ушло в забытье.

– Эй! Патриция! Патриция! Ты спишь?

Патриция пришла в себя, не узнавая, посмотрела на сестру, которая трясла ее за плечо.

– Да? Что?

– Это я, Манола! – Она распрямилась и сделала шаг назад. – Это я, сестра твоя!

Взгляд Патриции наконец сфокусировался.

– Ну как ты? Давай подушку подоткну, – она помогла Патриции сесть. – Напугала ты меня! Окликнула тебя – тишина. Трясу, а ты не реагируешь! Так не спят. Видно, давление у тебя упало сильно, вон ты какая, зеленая прямо! – Она засунула подушку за спину Патриции.

– Да нормально все со мной, – произнесла Патриция. – Новости есть? – Она не понимала, как Манола оказалась у них дома, и стала оглядываться, ища кого-нибудь, кто мог впустить ее.

«Или Атилио дверь не закрыл, когда на работу пошел?»

Они никогда не были близки с сестрой, но в этот тяжелый для всей их семьи момент Манола проявляла необыкновенную неожиданную заботу, которая удивляла и даже настораживала Патрицию.

Манола как будто прочла сомнение в глазах Патриции.

– Мужа твоего по дороге встретила, возьми, говорит, ключи, не буди Патрицию звонком, может, заснула она. Посиди у нас, лучше ее одну сейчас не оставлять. А новостей особых нет, застряла полиция на одном месте, – вернулась она к вопросу Патриции. – А ты телевизор включи, сразу все и узнаем, а там, может, и мое интервью покажут.

– Твое?! – поразилась Патриция.

– Да, мое, Первому каналу дала, – самодовольно сообщила Манола.

«Вот оно! Вся она в этом! Интервью умудрилась дать! Такое впечатление, что она даже горю моему завидует, если такое вообще возможно! Да и держится ближе, и помогает, чтобы на экране засветиться!»

– Зачем тебе это надо? Ты что, Андреа в тот день где-то видела? А что мне не сказала в первую очередь?! – возмутилась Патриция.

– Да не о том была речь, – вдруг замялась Манола. – Про наше детство спрашивали, про наши отношения…

«Час от часу не легче, при чем тут детство-то наше, и чего она там наговорила?» – Патриция включила телевизор, тело не переставало ломить, и она задвигалась, пристраиваясь к подушке.

Экран распахнулся мгновенно. Длинноволосая бойкая журналистка пробиралась между машинами, стоящими на улице, ведущей к школе, остановилась у припаркованной «Ланчи» и, указывая на проход напротив ворот склада, уверенно заявила: «Вот здесь, по словам диспетчера, прятался Андреа в последний день своей жизни».

– Господи! – одними губами прошептала Патриция.

– Но как это могло случиться? Перепутала чего-то диспетчер! – почему-то возмутилась Манола.

– Почему перепутала? – тихо поинтересовалась Патриция.

– А зачем ему в ту сторону бежать, если его в канале нашли, в другой части города? – убежденно произнесла Манола. – Да вообще дают непроверенную информацию, давай лучше на другой канал переключим.

«Все-то она знает», – раздраженно подумала Патриция, но программу поменяла.

На экране выплыло лицо Манолы, длинный нос с горбинкой занимал полтелевизора.

– Нас туда мама посылала за водой к фонтану, такие бутыли носили с плетеными ручками, – она показала величину бутылок, скосила глаза и посмотрела на камеру.

– Значит, вам хорошо знакомо это место? – полнощекая журналистка с крупными передними зубами, как у бобра, поднесла микрофон поближе к лицу Манолы.

– Да как сказать, – замялась та, – это же в детстве было, когда еще фонтан у той мельницы работал, я лет пятнадцать туда не хожу, если не больше.

– А не существовало ли каких-либо врагов у семьи вашей сестры, которые могли бы отомстить им таким образом?

– Да нет. Не думаю. – Манола опять посмотрела на камеру и повела глазами. – А потом, скорее бы выкуп запросили, а здесь убили практически сразу и с такой жестокостью… Бедный, бедный ребенок! – на этот раз она закатила глаза к небу.

– В общем, вы правильно рассуждаете, – согласилась журналистка.

Манола важно кивнула.

«Вот зачем она это рассказывает, зачем? – кружилось в голове у Патриции. – Да и наврала зачем-то, что у мельницы пятнадцать лет не была, когда мне недавно говорила, что видела, как ту яблоню наконец спилили. А если она и правда что-то скрывает? Иначе зачем обманывать?.. А если и правда видела что-то у мельницы?.. Но почему молчит тогда?» – Она пригляделась к сестре – Манола выглядела напряженной, не отводя взгляда от экрана, она крутила угол цветастого шарфика, который был повязан на короткой шее.

Интервью закончилось, журналистка, похожая на бобриху, попрощалась со зрителями, пообещав держать зрителей в курсе последующих событий. Манола поуспокоилась, отпустила шарфик.

– Послушай, но ты же вроде недавно была там, у фонтана? Помнишь, еще сказала, что от дерева один пень остался? – Патриция медленно выговаривала слова, как будто боялась услышать откровенный ответ.

– Я?.. – Манола запнулась.

– А вот и мы! – в спальню вошли Атилио с братом. – Как вы тут? Как себя чувствуешь? – он подошел к Патриции.

– Ну зачем ты брата еще притащил, – тихо прошептала Патриция, вжавшись в подушку.

– Ну что ты? Все хотят нам помочь, как-то тебя успокоить, – он погладил жену по голове, потрогал лоб. – Слышали последнюю новость о том, что Андреа видели на улице за машинами? Я ничего понять не могу: получается, он в ту же сторону побежал, откуда с тобой приехал. – Он сел на кровать рядом с женой.

– Это если они не перепутали ничего, – засомневался Валерио.

– Вот и я говорю, что-то не разглядела эта тетка-диспетчер, – встряла Манола.

– Господи, какая же это мука! – Патриция закрылась одеялом.