Владимир Престолов - Рекрут

У кавказца отлегло от сердца, и он снова улыбнулся, сверкнув золотыми фиксами.

— Шутник ты, начальник… Так сколько?

Старший лейтенант неторопливо дописал протокол.

— Сколько? — повторил кавказец.

— Одну…

— Что одну? — не понял продавец. — Штуку? — Лицо его почернело.

— А что, много? — улыбнулся участковый.

Продавец ехидно оскалился.

— За штуку баксов, дорогой, я тебя и всех ментов в округе куплю и продам.

Глотов прекрасно знал таксу (хозяйственный криминальный прейскурант), но он специально назвал эту завышенную цифру, чтобы закончить утомительный разговор.

— Я знаю, милок, — уверенно произнес страж порядка, — я прошу у тебя только одну штуку, но не баксов, а всего лишь одну… — И он вытянул губы трубочкой.

— Что одну?

— Одну твою подпись в протоколе…

Продавец зло оскалился и запальчиво вскинул вверх свои волосатые руки.

— Шайтан!

Старший лейтенант бросил на него уничтожающий взгляд.

— Ты чем-то недоволен, черномазый?

— Я-то доволен… — со скрытой угрозой в голосе прошипел торговец и чиркнул свою подпись на бумаге.

— Вот и прекрасно, — улыбнулся Глотов и захлопнул красную папку. — Желаю процветать и дальше…

Его не очень новый мундир не отличался той безукоризненной чистотой, которая полагалась в его положении и звании. Форма порядком износилась, а чистить ее было некому. Александр Владимирович Глотов был в разводе, имел сына четырнадцати лет, который жил с матерью и которого он изредка навещал.

Причиной редких встреч была его амбициозная супруга, которая не могла себе простить того, что выскочила по молодости за бедного милиционера, который не только семью, но и себя-то не мог как следует прокормить. В начале семейной жизни все вроде бы складывалось удачно: благодарности не сыпались, как снег на голову в новогоднюю ночь, но порой случались. Он был на хорошем счету у начальства, а после поимки рецидивиста ему предложили поступить в ВШМ. Тогда он послушался супругу и отверг заманчивое предложение: нужны были деньги на строительство кооператива и было не до учебы, а когда построили кооперативную квартиру, понадобился дачный участок, машина… да всего и не перечислишь. Когда же все приобрели, супруга захандрила, как старуха из «Сказки о золотой рыбке».

Однако Глотов не имел сильных покровителей, а воровать не научился. Наверное, поэтому жена и бросила его, выскочив замуж за состоятельного директора магазина, который, к слову сказать, недавно был осужден на несколько лет тюремного заключения.

Но Александр Глотов не утонул в водовороте жизненных неурядиц. Поднабрался житейского опыта и мудрости, закончил школу милиции, получил офицерское звание, неплохую должность. Все складывалось удачно, но он снова «забуксовал».

Глотов никак не мог перебороть своего отвращения к разного рода махинациям, подлости и нарушениям закона. Он понимал, что так и помрет на боевом посту старшим лейтенантом, если судьба не повернется к нему или он чего-либо не предпримет сам.

Михаил Петухов шагал по улице с чемоданчиком в руках и с жадностью всматривался в ларьки, из которых ему «подмигивали» пузатые, худые, большие и маленькие бутылки со спиртным содержимым. Во рту пересохло. Он со злостью, проклиная такую жизнь, свернул в переулок, быстро зашел в подворотню, где его ожидало незавершенное рискованное дело, и бодро вошел в подъезд старого четырехэтажного дома.

Надежда Макаровна находилась в приподнятом настроении: весеннее солнышко разогнало ее тревожные думы и опасения, к тому же она завершила ворох дел, посетив нотариуса, отделение связи, зашла к участковому и в домоуправление насчет злополучных труб и вызвала водопроводчика. Правда, вызывала она его уже не в первый раз, а он только раз забежал на секунду и, ничего не починив, быстро испарился.

Но сегодня пожилая интеллигентная женщина была весьма решительна и, отбросив в сторону ложную скромность, выдала бюрократам по первое число, дошла до начальника, и ей пообещали, что сегодня непременно пришлют слесаря-водопроводчика.

Надежда Макаровна знала по своему горькому опыту, что все эти сантехники из ЖЭСа палец о палец не ударят, если не дашь им взятку или не поставишь бутылку. Пенсионерка едва сводила концы с концами, живя впроголодь от пенсии до пенсии. Часть своих скромных доходов она ежемесячно посылала племяннице, которая училась в городе Ярославле в театрально-художественном училище…

Однако делать было нечего, и Надежда Макаровна приготовила нехитрый стол. Она достала из секции бутылку «Русской», припасенную на крайний случай. Приготовление заняло немного времени, но вдруг хозяйке стало дурно. Слишком нервным и хлопотным оказался для нее день — в результате больное сердце и астма дали о себе знать. Чтобы как-то привести себя в порядок, пенсионерка выпила таблетку и открыла окно на кухне.

Свежий спасительный поток воздуха ворвался в помещение, и на время ей стало легче. Она тяжело осела на табурет и вздохнула. В этот момент в дверь резко и настойчиво позвонили.

Хозяйка глянула в смотровой глазок и, узнав водопроводчика, открыла дверь. Ее очень удивила добродушная улыбка, сияющая на лице работника ЖЭСа.

— Добрый день, хозяюшка! — поздоровался Петухов с женщиной, проходя в квартиру. — Вызывали?

— Здравствуйте, — робко ответила пенсионерка.

Она никак не ожидала, что после резкого разговора в домоуправлении слесарь будет так приветлив. «Все же о людях нужно думать лучше», — мысленно укорила» себя Надежда Макаровна, — и не поддаваться мимолетному гневу».

— Проходите, пожалуйста, — пригласила она щуплого мужчину в потертых бледно-голубых джинсах и черной майке.

В одной руке он держал чемоданчик с курткой, а в другой накладную.

— Дом шесть, квартира двадцать два, — весело спросил Петухов, — на что жалобы? Сейчас устраним!

Надежде Макаровне стало как-то не по себе от такого внимания и вежливого обращения.

— Да краны, проклятые, текут, — засуетилась пожилая женщина, приглашая сантехника пройти в ванную, — и трубы под ванной тоже дают течь…

— Починим, мать, — заверил Петухов, бросая украдкой быстрые цепкие взгляды вокруг себя, в приоткрытую комнату и кухню, — не волнуйся!

— Хорошо бы, — вздохнула женщина.

Петухов старательно вытер ноги о соломенный коврик возле входной двери.

— Да ничего, — виновато произнесла женщина, — у меня не так уж чисто, — хотя вокруг был идеальный порядок.

— Домовая книга имеется? — по-деловому спросил водопроводчик, топчась у двери.

— Есть, а как же…

— Тогда начнем сразу с нее…

— А зачем? — не поняла хозяйка.