Владимир Престолов - Рекрут

На мгновение за столом воцарилась тишина.

— И это все? — наконец, подал голос Клим.

— Все, — коротко ответил гость.

Клим снова налил себе коньяк, но не в рюмку, а в фужер и залпом осушил его.

— Чтобы так подробно рассказать такую небылицу, — зло произнес старый зэк, — нужно или быть талантливым фантазером, или присутствовать в то время и в том месте среди медведей.

Теперь у Клима не было сомнений, что перед ним человек, который сообщил о его местонахождении во время побега из зоны, тот, кого он видел в тайге.

— Не все ли равно, — пожал плечами Вихрев, — главное, чтобы была счастливая развязка.

— А, думаешь, она будет счастливой? — угрожающе понизил голос Клим.

— Это уж зависит от нас, — бесстрашно улыбнулся Рекрут и, достав из кармана конверт, бросил его на стол.

— Значит, это ты, гость дорогой, добавил медведю лишний срок? — усмехнулся авторитет.

— Зато продлил срок жизни, — сухо ответил Рекрут.

В принципе, Клим понимал, что если бы не Вадим Вихрев, то сейчас парил бы он свои кости в дремучих дебрях тайги или в желудке голодного зверя. Вор взял конверт и вынул из него фотографии. Вдруг его и без того бледное лицо стало как мел, глаза налились кровью, а руки задрожали от волнения.

Присутствующие недоуменно переглянулись.

— Он? — спросил Вадим.

Клим поднял глаза на гостя, который сделал ему бесценный подарок. Глаза его уже были совсем другими: одновременно безумными и счастливыми.

— Он… — оскалился авторитет.

События развивались стремительно, и опасность нависла над головой Барона внезапно. Однако в полной мере он все же не подозревал, насколько шатко его положение. Правда, были некоторые сомнения, но их развеял звонок посыльного.

— Барон, — раздался знакомый голос мужчины а-ля Гитлер.

— Да.

— Все готово?

— Как обычно, — ответил главарь, — однако нехорошее у меня предчувствие в последнее время.

— Пустырничка попей, — резко ответил Гриньков, — все под контролем. Сделка состоится в полночь, как и договаривались.

— Хорошо…

— Я буду в половине двенадцатого!

Связь оборвалась, и Барон задумался. Может, его опасения напрасны, а плохое настроение оттого, что где-то ходит по рукам пленка и еще жив этот залетный? Наверное, так оно и есть. Однако нужно было решиться на жесткие меры. Деньги, которые проходят по сделке через его руки, огромны, а ему достаются крохи! Куда они уходят, кому?

Барон знал только одно — их забирал рыжеволосый посыльный а-ля фюрер и растворялся в подвалах подземелья. Сколько раз Барон пытался вычислить его, но безрезультатно. Да и гориллы-телохранители были надежной защитой посыльного. Их не только нельзя было подкупить, но даже невозможно было понять, понимают ли они вообще человеческую речь: посыльный общался с ними только какими-то жестами и командами на непонятном Барону языке.

Местный авторитет вышагивал по огромной просторной комнате, подергивая свою золотую серьгу. После того как Рекрут устроил разборку на его даче и сжег ее, Барон сидел в одной из своих пятикомнатных квартир. Чего бы он только не отдал, чтобы рассчитаться с этим залетным чертом, который нанес ему материальный, а самое главное моральный ущерб. Теперь каждое ничтожество треплет грязным языком имя Барона возле пивнушек и магазинов.

А где этот Мудин? Последнее время Крыса стал темнить, что-то недоговаривать… Может, решил выйти из игры? Ну нет, его так просто не выпустят! И почему он не принес в своих крысиных зубах эту фотопленку? Не может или не хочет?

Ход его мыслей прервал звонок телефона.

— Алле… — раздраженно прорычал Барон.

— Чего рычишь, мудак? — раздалось из трубки.

— Че? — застыл на месте изумленный от такой наглости авторитет.

— Ты не чекай, — решительно продолжал незнакомый голос, — а внимательно слушай, если не хочешь, чтобы тебя подставили, как шестерку…

Вадим покидал больницу с ощущением горечи и боли. Вероника была в очень тяжелом состоянии и с трудом узнала его. Сознание то прояснялось, то покидало девушку…

Вадим положил на тумбочку пакет с фруктами и красивый букет роз. Он хотел еще немного побыть с больной, но врач резко возразил, указав посетителю на выход из палаты. Вихрев не стал противиться и вышел.

Денег уже не было. Вадим добрался до камеры хранения на автобусе. Осмотревшись по сторонам, Рекрут зашел в огромный склад, служивший камерой хранения, и забрал свой чемоданчик, наполовину набитый разными взрывоопасными «игрушками».

Так же не спеша, без суеты Рекрут вышел из помещения склада и, еще раз бросив взгляд по сторонам, чтобы убедиться в своей безопасности, направился через небольшой скверик на остановку автобуса.

Автобуса долго не было. Чтобы не привлекать внимания, Вадим сел на скамеечку и закурил. Возможно, это была его последняя более-менее свободная остановка в этот вечер, а может быть…

Что будет дальше, Вадим не хотел загадывать. Сейчас для него самое главное — довести до конца дело, и для этого было все подготовлено. Конечно, он так и не нашел Андрея Котова, чтобы сообщить ему о возможном изменении времени сделки, а в том, что время будет иным, Рекрут почти не сомневался. Не мог Вадим предугадать и в каком именно месте состоится обмен товара на деньги, хотя дельцов вроде бы никто не спугнули и они вполне могли еще разок рискнуть.

Часть фотографий, которую Вадим сунул участковому, должна дойти по цепочке наверх — к Барону и выше, и бандиты непременно захотят встретиться с Вихревым, у которого находятся негативы. Ложиться на дно они не будут, пока есть шанс вытащить из Рекрута компромат, да многим, по правде сказать, и некуда исчезнуть, разве что на тот свет, как лишним и ненужным свидетелям.

Вихрев делал ставку и на группировку Клима, стараясь использовать его вражду с конкурентами, а главное — его жажду встречи со старым другом по зоне Гриньковым. Однако нельзя быть уверенным в надежности партнера до конца.

— Но за неимением гербовой бумаги, — произнес Рекрут, — пишут на простой. Ладно, — выдохнул он, — может, все-таки успеем вытащить Сашку.

Ресторан, окутанный винными парами и табачным дымом дорогих сигарет, гудел, как улей, громкой музыкой, веселым смехом и деловой суетой.

Длинноногие грудастые проститутки небрежно сновали по залу в поисках толстосумов, то подходя к стойке бара, то выходя из зала. Крепкие парни зорко следили за порядком. Один из них, по-видимому сутенер, наблюдал за своими подопечными, чтобы проститутки не смогли его надуть где-нибудь на стороне.

Вадим молча курил, стоя напротив «Туриста» и замечая всех, кто подъезжает или подходит к ресторану. Вихрев узнал своих старых знакомых: одного из здоровых братьев в желтых ботинках, бородатого и еще одного парня из их компании.