Татьяна Бочарова - Спаси меня, пожалуйста!

– Тебе лучше? – Она склонилась над кроватью. Риммины ресницы снова дрогнули и опустились. – Умница! – обрадовалась Ангелина. – Скоро все пройдет. Тебе снимут маску, и ты сможешь поспать. А после поесть. Я куплю тебе фруктов, каких ты любишь – персиков. И черешню. И еще сливы. Ты ведь любишь сливы. А ремонт мы завтра закончим, так врач сказал – никаких ремонтов… – Ангелина говорила сама с собой, но она знала, что Римма слушает ее. Она даже представляла себе, как та отвечает, спорит: «Глупости, зачем персики да еще черешня? Слишком дорого! Нужно быть экономней, нам еще мебель новую покупать. И ремонт нужно доделать любой ценой. Слышишь, любой!»

Словно в подтверждение этих слов, Римма открыла глаза и строго взглянула на Ангелину.

– Не волнуйся, я все сделаю. Съезжу закажу плитку, заставлю Файзали шевелиться побыстрей. Ты только поправляйся, Риммуша, я тебя очень прошу!

Откуда-то сзади подошла сестра:

– Вы можете идти. Ей лучше. Скоро мы снимем маску, и она уснет. Приходите через пару часов, принесите воды и фруктов. Совсем немного, лучше яблок. Только в магазине не берите, они там все с пестицидами. Возьмите домашние, со своего сада. Если у самих нет, попросите у знакомых.

– Хорошо. – Ангелине не хотелось уходить от Риммы, но ту уже окружили сестры и врачи, загородили и начали что-то делать, тихо переговариваясь, так, что она ни слова не могла различить.

– Идите, идите, – повторила медсестра, на секунду обернувшись.

Ангелина встала, чувствуя, что ноги не слушаются. Последний раз взглянула на закрытую чужими спинами кровать и побрела к двери.

Она решила съездить за злосчастной плиткой прямо сейчас – возможно, к вечеру ее уже доставят, и за два дня Файзали с напарником закончат кухню. А комната и коридор почти готовы. Останется только положить ламинат, а ей говорили, что это дело одного-двух дней. Римму раньше чем через неделю не выпишут, так что Ангелина вполне успеет управиться, выпроводить таджиков и устранить последствия ремонта. Поборовшись с искушением позвонить Гошке и попросить его свозить ее по делам, Ангелина села в троллейбус и поехала в строительный гипермаркет.

Как она и опасалась, плитки нужной ей партии в наличии не оказалось.

– Послезавтра придет, – обнадежил ее бритый под ноль продавец.

– Мне сегодня нужно, – в отчаянии проговорила Ангелина.

– Сегодня никак. – Бритый пожал плечами. – Звоните через день.

– Ну пожалуйста, – взмолилась она. – Может, на складе осталось? Мне всего-то несколько коробок нужно, чтобы ремонт закончить.

– Ремонт, милая, закончить в срок никогда не выходит, – философски заметил продавец. – Съездите в другие магазины. Но одинаковую партию сложно найти, все равно будет слегка отличаться по цвету.

В голову Ангелине пришла крамольная мысль: что, если она возьмет эту чертову плитку другой партии? Ту, какая есть в магазине. Ну будет чуть темнее или, наоборот, светлее. Так даже оригинальнее. Тут же она представила, что на это сказала бы перфекционистка Римма: «Безобразие! Выброшенные деньги!» Нет, на сей раз она не будет поступать по принципам сестры – ведь это из-за нее, из-за ее дурацкой скрупулезности, ремонт с конца апреля затянулся до июля. Римма замордовала рабочих: то здесь не так покрасили косяк, то тут обои неровно легли. А на самом деле все нормально, ничего и не заметишь. Но Римма приглядывается, ходит с правилом, сверяет угол наклона, бдит с фонариком, проверяя швы и стыки. А уж плитка или обои разных партий – это для нее и вовсе катастрофа вселенского масштаба. Но Ангелина не Римма и придавать значение таким мелочам не станет.

– Я беру у вас плитку. – Ангелина решительно махнула рукой. – Выписывайте!

Бритоголовый продавец посмотрел на нее с удивлением, но ничего не сказал. Молча выписал и протянул чек:

– Пожалуйста, в кассу.

Ангелина так же решительно проследовала к кассе, оплатила покупку и оформила доставку на завтрашнее утро в соседнем отделе. После чего, облегченно вздохнув, вышла на улицу и позвонила в справочную больницы.

– Шапошникова пока в реанимации, состояние стабильное. Посещения разрешены.

Ангелина почувствовала, как впервые за утро ее отпустило гнетущее ощущение тревоги, и поняла, что зверски проголодалась. Кроме ночной яичницы в обществе Гошки, у нее во рту не было ни крошки.

Шел первый час дня. Ангелина зашла в небольшую кафешку-пекарню, взяла кофе и пару круассанов. Мысли ее невольно вернулись к ночной эсэмэске, к Андрею и его безответственности. Вот так дает телефон ребенку, не думая о том, что из-за этого могут пострадать люди. Если бы не его идиотское послание, Ангелина бы не уехала из дома в такую рань, осталась бы с Риммой, вызвала бы ей врача. Может, у той и не было бы такого приступа…

Она резко глотнула горячий кофе, обожгла язык и очнулась. Надо ехать в больницу. А до этого купить яблоки, как велела медсестра. Правда, та сказала взять со своего сада, чтоб были натуральные. Но сада у них с Риммой нет. Родственников и друзей, у которых можно попросить, тоже нет. Значит, придется все-таки принести в больницу магазинные. Ангелина допила кофе, дожевала круассан и, перейдя дорогу, зашла в супермаркет. Она долго стояла у прилавка с фруктами, разглядывая блестящие глянцевые яблоки. Они напоминали ей восковые муляжи – с таких они писали натюрморты в художке. Преподавательница Зоя Семеновна аккуратно расстилала белый атласный платок, на него клала большое красное яблоко, с гладкими полированными боками, иногда добавляла ярко-желтую, такую же блестящую грушу или резиновые гроздья винограда и ходила по рядам, проверяя рисунки.

Медсестра права – пользы от этих яблок ноль, а вреда целая куча, особенно для человека, страдающего от аллергии. Подумав немного, Ангелина со вздохом взяла два яблока, положила их в пакет, взвесила и отнесла на кассу. Кроме яблок, она купила еще бутылку воды и баночку красной икры – Римма очень любила ее, но считала непростительным расточительством и почти никогда не позволяла себе любимого лакомства. Придет в себя – пусть побалуется вкусненьким. Потом Ангелина позвонила Файзали, обрадовала его покупкой плитки и с чувством выполненного долга отправилась в больницу.

В реанимации она Римму не застала, ее буквально несколько минут назад перевели в палату. Ангелина поспешила на другой этаж, радуясь, что все обошлось. Римма лежала у окна и выглядела совсем неплохо. На ее носу уже привычно сидели очки, точно она собралась читать своего Мандельштама.

– Линка… – Она ласково глядела на сестру, несмело застывшую в дверях палаты. – Ну что ты стоишь, заходи. Знакомься, тут девочки все хорошие лежат, это вот Лена, а это Раиса.