Алексей Комов - Бандерша

– То есть, все резоны заняться политикой, – усмехнулся я.

– Ты не глупый мужик, – серьезно ответил Физик. – Именно так. Только без суеты и не по мелочам! Надо планку сразу ставить высоко!

– Президентские выборы?

– Да!

– Ты собираешься баллотироваться? – я снова удивился! Без притворства.

– Я – нет! Мне публичность не нужна! Когда мальчишкой читал «Трех мушкетёров», моим любимым героем был не д’Артаньян, а Ришелье. Я прирожденный серый кардинал.

– И тогда ты откапал Беркача…

– Кто лучше бывшего активного деятеля Коммунистического союза молодежи может стать лидером за светлое капиталистическое будущее? Язык подвешен, принципы меняет в зависимости от погоды, жаден до денег и до власти, самомнение зашкаливает. Он сейчас создал партию. Попробую точно воспроизвести название… «Партия социальной справедливости и прогресса». Сокращенно ПССП. В будущем году планируем пойти на выборы!

– Не смущает, что шансов почти нет!

– Так хорошо! Не хватало только сейчас власть взять! Пока нас никто не пустит на этот уровень. Есть другие шустрые ребята. Они, правда, тоже не понимают, что их бенефис не навсегда. А вот засветимся по полной – это точно! Самое сложное – это взлет! Высоту наберем, там можно уже и подумать о фигурах высшего пилотажа.

– Все логично! Даже в теории – осуществимо.

– Зафиксируем этот момент!

– Лимончик остался? Тогда фиксируем…

Фиксация прошла нормально. Раз так, пора задать главный вопрос нашей милой «дружеской» беседы. Сколько бы я ни выпил чего угодно, никогда не поверю, что один из руководителей громкой ОПГ Москвы будет со мной откровенничать в милой попойке из-за душевного расположения. По простой причине, что я твердо убежден в отсутствии души, как факта, у подобных людей.

– Зачем я вам нужен?

– Вот что мне нравится в тебе – это то, что умеешь пить!

– Это маме с папой спасибо. Здоровьем не обделили.

– Спасибо, мама и папа!

– Передам!

– За здоровье твоих родителей!

Он что, серьезно решил меня споить? Или сам скрытый алкаш?

– …И твоих.

– Наших!

Глоток…

Лимон…

Соль…

Выдохнули!

Чего-то мне разонравился соленый лимон. Не буду запоминать!

– Так вот, гладко было на бумаге…. Не мы одни такие умные. С нами Беркач партнёрствует, но держит на расстоянии. Нам надо тихо, интеллигентно оттеснить его прежнюю группу поддержки. Но те ребята тоже не промах. Бывшие аппаратчики. Здесь идти напролом с бейсбольной битой и стволом невозможно. Поэтому мы сами подбираем команду, которая должна перекрыть все направления деятельности. Балет сейчас старается, постоянно с ним находиться. Он у меня, как начштаба. Ты подходишь по работе с масс-медиа…

– Но вы же, вон, моего бывшего шефа подтянули.

– Потянули… Но не мы. Он с другой стороны.

– Я альтернатива?

– Шанс есть. А ты что всерьез подумал, что мы твою мелкую халтурку крышевать будем? – он снисходительно усмехнулся.

– Уверены, что я подхожу на роль куратора СМИ?

– Посмотрим… Заинтересуешь – будешь в шоколаде. Окажешься бесполезен – забудем. Станешь мешать – уберем! Все просто!

– Пока же я занимаюсь рекламой!

– Верно мыслишь! Уговор дороже денег! Ну ладно, пока не парься – развлекайся! Вон, какие телки без внимания бродят, – он кивнул на длинноногую красавицу, которая появилась в холле. Действительно, достойный экземпляр.

– А ты, друг, – Физик повернулся к бармену, – совсем мышей не ловишь! Или приворовывать вздумал? Что за пустой поднос? Ну-ка быстро настрогай бутерброды с икорочкой.

Бармен побледнел. Он прекрасно знал, с кем разговаривает.

– Все сделаем, – пролепетал он и скрылся в своем закутке.

– Я пойду нашего политического лидера поддерживать! Захочешь – подтягивайся!

И он направился твердой походкой в зал, словно и не выпили мы на двоих почти полторы бутылки коньяка.

Я смотрел на красотку, но не видел её. Потому что мысли у меня были не о том, какие у неё ножки и высокая грудь. Мысли у меня были о том, что я действительно вляпался по самое не балуйся в такое дерьмо, о котором даже и не подозревал.

– Вот, пожалуйста… Я не хотел ничего прятать… Просто очень много суеты, – я даже не сразу понял, что это вернувшийся бармен верещит у меня над ухом. Он поставил передо мной поднос, где были уложены недавно столь желанные бутерброды с черной икрой. А заодно – и с красной.

– Спасибо! Не волнуйтесь… Все нормально, – успокоил я его.

Есть уже не хотелось. Икра совсем не манила и не радовала. Хотя по инерции взял один… И снова взгляд непроизвольно зацепился за длинноногое чудо! Эх, если бы не этот разговор…

Да ладно девка, хоть бы кто слово доброе сказал!

– Хорошая девочка? Хочешь её? Тебе, по-свойски, со скидкой предоставлю!

Обиделся. Нет, действительно обиделся.

Я вчера, правда, это не сразу поняла. Сначала просто хотела его разорвать на мелкие кусочки. Но реакция у него была странной.

Он сначала словно и не понял: ни кто ему говорит, ни что.

– Это вы мне? – он словно откуда-то вернулся. Повернувшись, он посмотрел на меня и лишь через пару секунд до него дошло, кто перед ним.

– Это ты?

– Нет, не я. Приведение замка Моррисвиль… – ляпнула я со зла пришедшее мне с чего-то название старой комедии. Нам когда-то в больничке ее показывали. Смешная…

Но сейчас мне было не до смеха.

– Ты чего на неё уставился? – как я зла, как я зла! – Девочка понравилась? Ты только намекни. Она с удовольствием отработает. Для тебя – за счет фирмы!

– Так, она из твоей команды?

– Из моей, из моей, – я ждала, что он скажет. Или хотя бы вспылит. Но он был совершенно спокоен. И даже замедлен. Странно… Судя по моим наблюдениям, они с Физиком конька немерено вылакали.

– Девочка очень интересная, – согласился он. – Ноги от зубов. Мордашка вполне на уровне. Ты хорошие кадры подбираешь.

– В чём задержка? Позвать?

– Коньяк будешь? Вот и бутерброды с икрой принесли. Угощайся! – предложил он.

– Коньяк буду! От икры не откажусь. А что с девочкой?

– Девочка пусть работает. Нечего ей прохлаждаться, как это у вас называется… на субботниках.

– Что так? Высокие нравственные принципы?

– Вырос я уже из высоких нравственных принципов. Просто не интересно.

– Что не интересно. Я и не заметила, что ты в койке скучаешь.

– Ты не заметила. И заметить не могла. С твоей красавицей мне не интересно. Понимаешь, беря её, я беру тело. Красивое, ухоженное, и, не сомневаюсь, искусное. Но при всех плюсах не будет одного – куража! – он так и сказал – по слогам. – Притворяться она будет. А я, ты знаешь, это чувствую сразу. Поэтому мне с ней будет не интересно.

– Со мной ты ощущаешь кура-ж? – передразнила я его.