Яна Егорова - Скрам 2

Академин надул щеки, уткнул в них большие пальцы рук и выпятил губы, очевидно демонстрируя то, как он себе представляет выглядит тот самый страшный вирус.

— Нет никаких синяков, вы выдумываете, Академин, — пожурил его дворецкий. — У девушек вполне может случаться отсутствие аппетита. И этому причиной не всегда болезнь. В нежном возрасте Натальи Олеговны легкая заинтересованность в человеке другого пола тоже может вызвать отсутствие аппетита. А про вирусы и сезон эпидемии я ничего не слышал и не читал, как вы могли заметить. Обычно, если в городе что-то такое происходит — в новостях непременно сообщат. Все это ваши выдумки, Борис Емельянович.

— Михал Палыч! Что вы такое говорите, — Академин на острове посреди кухни виртуозно нарезал длинный свежий огурец. — Когда Наташеньке влюбляться? Она все время на работе. Даже живет на работе. Нет, не подумайте, Адриан Ааронович, о такой работе можно только мечтать, — он приложил большую ладонь к сердцу, — я в том плане, где ей здесь любовь искать? Даже если бы очень захотела? Так что я голосую за вирус!

— Борис Емельянович, типун вам на язык, уж простите!

Меня начало тихонечко потряхивать. Они оба несут совершеннейший бред, но в свете моей недавней попытки кражи — впору ожидать не совсем хорошей реакции от моего шефа. И хлипкая надежда на то, что он сейчас где-то в своих мыслях и не слышит всего этого, тоже рухнула, как только Адриан Шагалов промокнул губы хлопчатобумажной салфеткой и вернул ее на стол.

— Это в-вирус, — ошарашил всех своим негромким заявлением Адриан Ааронович. — Сегодня все остаются д-дома, я вызову врача.

Часа три я нарезала круги по гостиной, по холлу и по дому. Мой шеф… сошел с ума? Он велел Михаилу Павловичу никого из дома не выпускать в связи с карантином! С карантином! С каким карантином?!!

— С каким карантином, черт тебя дери, Звонарь!!! — выкрикнула мне в трубку до крайности взбешенная Моро. — Мы о чем договаривались?!

— Я ничего не могу с этим поделать, это приказ Адриана Аароновича.

Это было бесполезно — она не слышала моих оправданий. Вырваться отсюда было невозможно — шеф закрылся у себя в кабинете, в доме на каждом углу камеры и электронная система управления всем чем. При желании он заблокирует абсолютно все — отсюда невозможно сбежать, даже через окна, замки на которых тоже блокируются автоматически. Эту систему установили скрамовцы после случая с банком. Она управляется одним нажатием, и превращает квартиру на Малой Никитской почти в бомбоубежище.

— Ты хоть понимаешь, что творишь? Все ждут только тебя! Иди и наври ему что-нибудь!

— Что я могу наврать? Я уже попыталась и ничего не получилось.

— Проклятье! Наври про больных родственников, про все, что хочешь. Или ты предлагаешь спеть мне или Дашке?

— Нет, я… не…

— Тогда иди и поговори с ним! Мы должны это сделать сегодня и как можно скорее! Если ты не сделаешь это сама — то я приеду за тобой и тогда уже я буду решать, что сказать Адриану!

Мне ничего другого не оставалось, как подчиниться:

— Не надо. Я все сделаю.

Больше не откладывая, оставила телефон в гостиной и быстро поднялась на спальный этаж. Остановилась на секунду возле кабинета, поправила только черную блузку и выскочившие несколько прядей волос заткнула обратно за уши. Джинсы поправлять не требовалось — в этом большое преимущество такой одежды. Сделала с десяток глубоких вдохов и выдохов, решительно вошла в его кабинет.

Адриан Ааронович, как и следовало ожидать, сидел за своим рабочим столом. Он что-то читал, удерживал тонким пальцем раскрытые страницы. Я прекрасно знаю, что тревожить его в такие моменты совсем не стоит. Тем более в том состоянии, в котором я ворвалась сюда. Но у меня нет выхода — если я сама этого не сделаю, Наоми Моро того и гляди действительно заявится сюда собственной персоной. Лучше уж я сама.

Пододвинула стул прямо напротив него и опустилась на сидение. Сложив руки на своих коленях, выпрямила спину точно так же, как и мой шеф. Трясясь над каждым словом и звуком, заговорила:

— Адриан Ааронович, мне необходимо, чтобы вы разрешили мне уехать ненадолго.

Голова гения несколько мотнулась в сторону, а с его тонких губ сорвалось короткое:

— К-карантин.

— Я не болею.

Он упрямо, в том же тоне, идентично произнёс то же самое слово:

— К-карантин.

Я думаю, все же меня кто-то укусил. Не могло быть иначе. С чего бы в другом случае мне сделать следующую глупость. Внезапно я, наплевав на все запреты, затараторила:

— Адриан Ааронович! Мне срочно нужно уехать, у меня важное дело! Если я не выполню его — будут большие проблемы! Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, разрешите мне! Я не болею, у меня очень важные дела. Не могу рассказать, какие. Это личное, но мне обязательно срочно-пресрочно нужно уехать!!!

Теоретически я рассчитывала на то, что он не захочет меня слушать и выгонит обезумевшую подчиненную из кабинета и даже обрадуется, если я куда-то уеду. Чуть позже, когда мы со скрамовцами выполним задуманный план, я попрошу прощения.

Слова остались у меня на языке, потому что карандаш, которым он писал формулы в блокноте, вонзился в листы бумаги. Буквально на один, может быть два миллиметра. Со стороны могло показаться, что рука гения лишь немного сильнее нажала на карандаш, но я-то уже знаю своего шефа — это предзнаменование крайней степени недовольства — хаоса в своем блокноте Адриан Шагалов не допускал. Карандаш вонзился и дрогнул, нарисовав отвратительную, кривую линию вниз. Затем он остановился, в помещении вместе с этим повисла гробовая тишина.

Успела ли я пожалеть о своем опрометчивом поступке? О, еще как! Особенно, когда Шагалов заговорил.

— В д-доме карантин. Зачем вы хотите уехать на самом д-деле?

Кофейные глаза остановились на карандаше, который он по-прежнему держал в руке. Он ждал ответа. Вот теперь я мысленно перекрестилась. Стоило ли повторять про свидание? Если верить Моро, хотя она говорит абсолютную чушь. Этого быть не может. В таком случае есть смысл рассказать все честно и будь что будет. Адриана Шагалова обмануть невозможно. Раз не прошло со свиданием, то… Надо сдаваться.

— Я хотела помочь расследованию. Есть возможность под прикрытием попасть в музыкальную группу к продюсеру. Группа женская. По данным Артема Боярского, этот продюсер приобрел целых три композиции Алпарова. Мы подумали, что просто так, чужим людям продюсер не расскажет правды, как и у кого он купил украденные композиции. Это деньги. Поэтому было решено отправить меня на кастинг. Есть шанс, что, будучи внутри, я смогу что-то услышать в разговорах, обнаружить какие-то бумаги. Эта нить сможет привести нас к злоумышленникам.