Джон Гришэм - Расплата

Сам Рускони сдался в Маниле в феврале 1942 года. Генерал Макартур уехал в марте и перенес командование в Австралию. Рускони с его людьми поместили в лагерь для военнопленных под Манилой, но им разрешили сохранить кое-какие документы, которые японцы посчитали не важными. С ними обращались относительно сносно, однако держали впроголодь. На Батаане положение было совершенно иным.

Согласно разрозненным данным, которые сумел сохранить и свести воедино Рускони, лейтенант Бэннинг сдался со своим подразделением 10 апреля 1942 года на южной оконечности полуострова Батаан. Он был одним из семидесяти тысяч военнопленных, которых целыми днями заставляли идти без еды и питья. Тысячи умерли под палящим солнцем, и их тела бросили в придорожные канавы.

Среди пленных были сотни офицеров, и несмотря на ужасающие условия существования, сохранилось некое подобие военной иерархии. По колоннам прошел слух, будто фамилии тех, кто погиб, будут зарегистрированы и со временем родных павших известят. В тех обстоятельствах дело отнюдь не простое. Рускони объяснил присяжным, что даже теперь, в январе 1947 года, американская армия продолжает печальное занятие обнаружения и опознания погибших на Филиппинах солдат.

Майлз Труитт встал и вскинул обе руки:

– Ваша честь, мы на процессе по поводу убийства! Эта история и трагическая, и захватывающая, но она не имеет никакого отношения к обсуждаемому вопросу.

Судья Освальд колебался. Показания были явно не по теме. Он посмотрел на Джона Уилбэнкса:

– Куда вы клоните, защитник?

Уилбэнкс улыбнулся, будто ему точно известно, что он делает.

– Пожалуйста, ваша честь, потерпите еще немного. Думаю, мне удастся связать все воедино.

Судья скептически поморщился, но разрешил Рускони продолжать.

Во время многодневного похода Бэннинг был ранен и отстал от колонны. Ему никто не помог: пленные по опыту знали: стоит попытаться – получишь штык японского конвоира в грудь. Позднее, во время остановки, солдаты из подразделения Бэннинга слышали, как японцы добивали отставших. Ни у кого не оставалось сомнений: конвоиры пристрелили лейтенанта Бэннинга.

Пит слушал – деться было некуда, но сидел с каменным лицом и смотрел в пол, словно вокруг царила тишина. Ни разу никак себя не проявил и не взглянул на свидетеля.

Рускони сообщил, что во время того похода погибли по крайней мере десять тысяч американских и филиппинских солдат. Умерли от голода, обезвоживания, солнечных ударов, японских пуль, побоев, ударов штыками и обезглавливания. Выживших помещали в концентрационные лагеря, где остаться в живых было еще труднее, чем на марше смерти. Офицеры пытались составить список павших, и в начале лета 1942 года отчеты о потерях стали поступать в штаб-квартиру Рускони в Маниле. 19 мая родных Пита Бэннинга уведомили, что он попал в плен, пропал без вести и скорее всего погиб. Больше от капитана известий не поступало, пока он после освобождения Филиппин не вышел из джунглей с группой коммандос. Два года он со своими людьми вел отчаянную, героическую, почти самоубийственную борьбу с японцами. За свою отвагу и умелое руководство бойцами был награжден «Пурпурным сердцем», «Серебряной звездой», «Бронзовой звездой» и крестом «За выдающиеся заслуги».

В это мгновение, взглянув на Пита, никто бы не сказал, что этот человек способен убить. Судья Освальд понял, что пора вмешаться.

– Объявляется перерыв, – произнес он и потянулся за сигаретой.

В кабинете он сбросил мантию и закурил «Кэмел». Посмотрел на Джона Уилбэнкса и заявил:

– Довольно! Мы на суде, а не на церемонии награждения. Я требую немедленного ответа: собирается ли ваш клиент давать показания. И если да, то как вы намерены это обставить?

Труитт тоже разозлился:

– Ущерб уже нанесен. Ничего существенного он присяжным не скажет.

– Так он будет говорить или нет? – воскликнул судья.

– Боюсь, что нет, ваша честь, – ответил Джон Уилбэнкс. – Пит Бэннинг только что мне заявил, что не раскроет рта.

– У вас есть еще свидетели?

– Один, – после паузы ответил защитник. – Служивший с Бэннингом американский солдат.

– Коммандос из джунглей?

– Да, но это не имеет значения. Мой клиент известил меня, что он против любых свидетельских показаний, если в них речь пойдет о войне.

Освальд глубоко затянулся «Кэмелом» и подошел к окну.

– Еще свидетели с той и другой стороны?

– У обвинения нет, – произнес Труитт.

– Больше никого, – сообщил Уилбэнкс.

Судья повернулся и встал у стола.

– Хорошо. Я сейчас отпущу присяжных. Здесь обсудим с вами напутствие им, и можете отдыхать. Завтра утром скажете заключительное слово, и я передам дело присяжным.

Ковбой из Колорадо Клэй Уомплер вступил в армию в 1940 году. В том же году его в составе тридцать первой пехотной дивизии отправили на Филиппины. Он сдался на полуострове Батан, остался жив на марше смерти и в лагере военнопленных познакомился с Питом Бэннингом. Жизнь ему спас одолевший малярию хинин, который ему продал охранник. По дороге в трудовой лагерь в Японии он с Питом сбежал. Американцы решили: они все равно трупы, и лучше испытать судьбу в джунглях, и первые трое суток прятались в чаще. Ослабли так, что не было сил идти, и они стали обсуждать способы лишить себя жизни. Но тут им удалось убить задремавшего японского солдата, и в его ранце они нашли еду и воду. Спрятали тело и чуть не попались патрулю. Вооруженные пистолетом, винтовкой, ножом и штыком, они наконец нашли американских и филиппинских партизан. Жили в горных джунглях, научились расправляться с врагом; их похождения составили бы объемную книгу.

Клэй связался с Джоном Уилбэнксом и предложил помощь. Приехал в Клэнтон, готов был дать показания, сказать все, что нужно, чтобы спасти друга. После того, как адвокат сообщил, что выступать ему не придется, Клэй пошел во вторник в тюрьму, чтобы навестить Пита.

Шериф, как повелось в последнее время, покинул тюрьму в пять часов, оставив кабинет на попечение заместителя и Тика Поли. Флорри принесла еду и слушала рассказы брата и его друга. Все было для нее внове. Брат впервые говорил при ней о войне. История за историей – она едва верила собственным ушам. Разве можно выдержать такие страдания? Их выживание представлялось ей чудом.

Клэй нервничал – не мог смириться с мыслью, что штат Миссисипи отправит его друга на электрический стул. Когда Пит сказал, что скорее всего так и будет, он заявил, что соберет их старую команду и возьмет Клэнтон приступом. Хилые охранники около зала суда не чета их закаленным в боях товарищам, убившим так много и такими способами, что лучше не вспоминать.

– Часто приходилось убивать по-тихому, – серьезно объяснял Клэй. – Выстрел привлекает внимание.