Сергей Качуренко - Детектив «Седьмой флот» [publisher: SelfPub]

Пару секунд было тихо. Потом нервно хихикнул Пуртев, а следом грянул залп громового хохота. Казалось – вязкий недвижимый воздух в альтанке заходил ходуном и превратился в дуновение теплого ветерка.

Конвоиры насторожились, вскинули автоматы, но живо смекнули, что пленные не собираются учинять мятеж.

– Айда пошамкайте, мужики! – позвал их Зимбер. – Топчетесь без дела, как важные родичи невесты, шо на свадьбе у биндюжников выделывались-выделывались, да так и остались голодными. Потом еще в бубны схлопотали.

– Спасибо, не голодные, – отозвался прыщавый прапорщик. – Надеюсь, бить нас не собираетесь?

– То была метафора! Мы ж свои! – раздухарился отставной гаишник. – Бывших ментов не бывает! Идите, коль старшие по званию кличут! Тут все, как один полковники!

– Я майором из ментовки ушел, – признался Бокальчук и настоял. – Не робейте, служивые! Хапайте бутерброды! Если что, отмажу перед командиром.

– Капитан – мужик что надо! – прогудел рыжий верзила с кулачищами, как у моряка Папайя. – Козел в версаче беспредел замутил!

Широкоплечий сержант подхватил, озираясь:

– На кэпа орал, как на пацана. Унижал при всех, грозился пагоны сорвать. Кэпа будто перемкнуло!

– Негоже воевать со своими, – заключил немолодой усач, поправляя беретку.

– Никто не собирался, Саныч! – отмахнулся от него прыщавый, перекинул автомат через плечо и скомандовал. – Пять шагов назад! Не будем мешать коллегам, совещаться.

После этих слов я несказанно обрадовался:

«Вот тебе, Штейн, первая весомая оплеуха! Свои не прессуют своих – это противоестественно. Атмосфера взаимовыручки и согласия рано или поздно отторгнет агрессора, как чужеродный элемент».

□□□

Бывали случаи, когда особо ретивые работнички со скрытым желанием подсидеть коллегу, пытались раздуть конфликт в коллективе. Выискивали жертву, как правило, из числа оперов с заурядными способностями, и планомерно провоцировали дискредитацию. Шаг за шагом настраивали коллектив против одного человека. Дескать, неуч и бездельник портит общую картину раскрываемости.

Подобные интриги часто оканчивались для зачинщиков полным фиаско. Адекватно мыслящий костяк в слаженном коллективе никогда не воспримет и не примкнет к сопрелой коалиции. Со временем всем становится ясно, чего на самом деле добиваются демагоги и моралисты. Ими движет отнюдь не служебное рвение и чувство справедливости, а прозаичный карьеризм, замешанный на циничности.

Подобный эффект случается и в державе, когда сознание определенной численности граждан дорастает до понимания истинного достоинства и свободы. Тогда недалекие властные аппаратчики не смогут насадить в людские головы вирус несуществующего величия нации или образ эфемерного врага. Не помогут ни популистские заигрывания, ни пропагандистские лозунги, ни репрессии.

□□□

Неумело маскируя довольную лыбу, я поглядывал на посветлевшие лица друзей и пытался разрешить дилемму:

«Либо важняк выполняет команду сверху, либо хворый на звездную болезнь с приступами морального галюциноза. К своему несчастью он нарвался на Брута, который вряд ли прогнется. Но властный характер Никифорыча может подорвать и без того напряженную обстановку. Плюс широкая юрисдикция его службы. В итоге получится психотронный заряд убойной мощности. Не хочется даже думать о возможном боевом столкновении, хотя важняк делает все, чтобы его спровоцировать».

Мыслительные потуги были прерваны неясным шумом и окриками, доносившимся со стороны въездных ворот.

Прапорщик и сержант, вскинув автоматы, посеменили за угол. Рыжий с усачом подтянулись ближе к альтанке. За столом снова воцарилась гнетущая тишина.

«Неужели подтверждается самый неблагоприятный прогноз?! ‒ подумалось с трепетом в сердце, но в этот момент послышался истошный вопль Штейна:

– Кто дозволил?! Капитан, ко мне!!

Похоже, Шурик голосил с крыльца, а отборные матюги полетели в ответ со стороны въездных ворот.

Бокальчук одобрительно подметил:

‒ Кто бы ни был этот трибун, но у него есть все шансы, навести здесь порядок.

Дикция краснобая казалась знакомой, только никак не удавалось идентифицировать персону. Зачастую так бывает – если не ожидаешь увидеть человека в месте, где его быть не должно, то можешь не признать при встрече. Подобное происходит с голосом.

Как бы там ни было, но вскорости мозговой анализатор выдал искомую информацию.

– Юнкер?! – опешивши, выкрикнул и привстал. – Откуда?!

– Я тебе … дам полномочия! – оттачивал ораторское мастерство Черноух. – Пятый угол враз отыщешь! С тобой, свинья, разговаривает … замначальника уголовного розыска автономной республики Крым …

После вплетения в речь крылатой фразы Глеба Жеглова – идентификация случилась у всех присутствующих.

‒ Вот те раз – замок нарисовался! – недоумевал Пуртев.

‒ Торпедный крейсер пришел на выручку флоту! – торжествовал Репа.

‒ А ну ша! – пытался их утихомирить Зуй. – Мешаете внимать симфонию!

Беркутовцы переглядывались, вслушиваясь в неординарный стиль обращения к представителю генеральной прокуратуры. Приемлемая манера подачи информации послужила закрепляющим фактором для перехода всего спецподразделения на сторону правильных пацанов.

Воспользовавшись замешательством конвоиров, я вышел из альтанки и встал за их широкими спинами. Бесспорно, опасался возможной реакции, но зато пресытился захватывающим действом.

Недалеко от ворот, подбоченившись, прохаживался Черноух с недоуменно-возмущенным выражением лица и вздыбленными усищами. Чуть поодаль переминались с ноги на ногу трое спецназовцев, изо всех сил стараясь не улыбаться.

Командир спецгруппы «Беркут» – долговязый капитан с борцовской шеей, преграждал разгневанному визитеру дорогу, застыв перед крыльцом, словно каменное изваяние. Таращился во все глаза, пытаясь осмыслить, кому с этой минуты обязан подчиняться.

Штейн горланил над их головами чуть ли не фальцетом:

– Всех посажу!! Попомните у меня! Приказываю очистить двор, согласно полномочий!

Истеричный визг, будто бы ударялся о спину капитана и отлетал обратно. Тщедушный диктатор задыхался от ярости, присаживался и подпрыгивал на месте, конвульсивно подергивая плечами.

Физиономия кэпа походила на маску африканского божка из коллекции депутата, зато мыслительный процесс под ней проходил в ускоренном темпе. Казалось, испарения от мозговых потуг, словно миражи отслаиваются от макушки и медленно растворяются в душной атмосфере.

Спустя минуту он потряс головой, проморгался и порывисто вздохнул. Стянул беретку и, вытерев ею лицо, сунул за пояс. Выудил из нагрудного кармана радиостанцию и проревел: