Борис Руденко - Логово змея

В последние дни случалось, что Шавров ощущал себя сверхчеловеком. И хотя он прекрасно знал опасность переоценки собственных успехов и возможностей, а потому старательно изгонял эти мысли, где-то в дальнем уголке мозга все равно сохранялось зернышко опасного ликования. Все происходило в точном соответствии с его расчетами, люди – большие и помельче, опасные и не очень, словно заведенные и направленные Шавровым игрушки, двигались в соответствии с его волей и желаниями, даже не подозревая об этом. Абсолютно каждый следующий эпизод этой большой человеческой игры осуществлялся именно так, как был Шавровым просчитан, и именно тогда, когда это становилось необходимо.

Исключение составлял лишь случай с Димочкой Власовым, который оказался чуть умнее, чуть самостоятельней, чем предполагал Шавров. Впрочем, это отклонение от сценария нельзя было считать существенным. Дима Власов в любом случае должен был умереть, обеспечивая Шаврову абсолютное алиби, взяв на себя его вину, просто в силу некоей флуктуации это произошло чуть раньше, ничего, однако, не меняя по сути.

Труднее всего было договориться с Лариком. Шаврову понадобилось немало сил, чтобы убедить Ларионова выплатить аванс Шаврову еще до начала всей операции. Ларик долго колебался: полмиллиона долларов – немалые деньги даже для него. Шавров же спокойно объяснял, что это весьма скромная цена, если сравнивать ее с суммой, которую получит Ларик по окончании операции. Операции, планирование и осуществление которой Шавров берет полностью на себя, которая должна повлечь несколько смертей – неизбежных жертв на игровом поле.

Он вежливо, но твердо отклонил предложение Ларика значительно увеличить свой гонорар при условии проведения окончательного расчета после того, как операция будет завершена.

«Мы в неравном положении, – объяснял тогда Шавров. – Если что-то сорвется (чего, разумеется, не может быть в принципе), мне нужно будет всего лишь вернуть тебе деньги. Потому что бегать от твоих киллеров всю жизнь я вовсе не собираюсь. Если же планы в отношении моего гонорара у тебя вдруг по какой-то причине переменятся – ну мало ли что с каждым из нас может случиться?! – мои потери будут невосполнимы. К тому же – учти, я рассуждаю просто теоретически – на любой стадии выполнения задуманного ты меня очень просто можешь подставить, потому что абсолютно все я делаю своими руками, совершенно ничем тебя не утруждая».

В конце концов Ларик согласился с его аргументами, одновременно объяснив будущему партнеру без обиняков, что попытка «развести его, как последнего лоха» закончится для Шаврова как минимум контрольным выстрелом в голову.

«Это справедливо», – подтвердил Шавров, и они ударили по рукам.

Вот так очень скоро в одном из банков города Барселона был открыт долларовый полумиллионный счет на имя Валентины Игоревны Полянской, учительницы английского языка одной из московских средних школ.

Валентина Полянская была единственным человеком в этом мире, которому Шавров доверял, хотя всегда полагал абсолютное слепое доверие к кому бы то ни было полной глупостью. Полянская была вдовой его коллеги и друга, погибшего двенадцать лет назад в Афганистане буквально на руках у Шаврова. Трагедии в жизни Полянской на этом не кончились. Спустя два года после смерти мужа заболел менингоэнцефалитом ее единственный сын. Усилия врачей спасти его были тщетны. В те страшные дни Шавров находился возле нее безотлучно, предотратив попытку Полянской уйти из жизни вслед за мужем и сыном. В своих усилиях спасти ее Шавров искал и находил опору в мире, после развала государства ставшем ему отвратительным и враждебным – опрокивнувшим представления о патриотизме, чести, долге, вышвырнувшим Шаврова на обочину, словно обмусоленный окурок без перспектив и средств к существованию. Все, что произошло между ними дальше, было закономерным. Два совершенно одиноких человека, потерявших все самое главное, чтобы выжить должны были вцепиться друг в друга изо всех сил и никогда не отпускать.

Они не заключали официального брака – она отчего-то не хотела, словно пугаясь дважды отправиться в путь той же дорогой, он же вообще относился к подобным формальностям с полным равнодушием. О связи Шаврова с Валентиной Полянской знали очень немногие, он никогда ее не афишировал, будто предполагал, что настанет время, когда неведение это нужно будет использовать. Так и случилось, хотя для Шаврова оставалось загадкой осведомленность Власова, и он немного жалел, что не вытряхнул из Димочки все до конца.

Радзина Шавров никогда не любил. Более того, Шавров его ненавидел ровной, лютой и глубоко запрятанной ненавистью. Для Шаврова Радзин был олицетворением тех самых сил, что сломали, разрушили, унизили его страну, за которую погиб Полянский и множество других товарищей Шаврова. Они захватили и поделили пепелище бывшего великого государства нечистыми руками и по сей день продолжали рыться в обломках, словно мародеры.

Несмотря ни на что, Шавров служил Радзину с полной отдачей и очень скоро добился его полного доверия. Он знал, что рано или поздно настанет время для контрудара, и терпеливо ждал удобного момента. И когда Радзин начал грандизную аферу с несуществующим месторождением стратегического сысертскита, Шавров понял, что этот момент наступил. Однако к этому времени он слишком устал. Он не судья и не палач, он не в состоянии в одиночку перевернуть мир. Если исчезнет Радзин, Ларик и прочие – на их месте немедленно появятся десятки и сотни точно таких же. В государстве воров всегда отыщется кому украсть. Шавров только возьмет свое. Только то, что задолжали лично ему, Валентине, ее погибшим мужу и сыну. Дальнейшее Шаврова интересовало мало. Пусть Ларик и Радзин сцепятся друг с другом за жирный кусок – Шаврова это уже не волнует. Сейчас важнее всего довести начатое до конца и уехать отсюда, уехать навсегда с Валентиной, позабыв про все и начав новую жизнь – не так уж много времени для этого им отпущено…

Для завершения оставалось сделать совсем немного и главное из этой малости уже было сделано: Шавров фактически нашел Драча.

Драч не был настоящим профессионалом, он совсем не умел прятаться. Несколько дней напряженных поисков конечно же дали результат. Где скрывается беглец? У друзей или родственников. Друзей у Драча не было, немногочисленные родственники – ближние и дальние, неизбежно обнаружились. Так Шавров вышел на частный домик недалеко от метро «Улица Подбельского».

Брать Драча он решил сам, взяв с собой двоих наиболее проверенных и преданных ему сотрудников. Оба его агента с утра вели наблюдение за домиком из фургончика с затемненными стеклами, и когда Шавров присоединился к ним, сообщили, что к домику недавно подъезжали две машины, на которых отбыли двое обитателей домика, мужчина и женщина.