Мишель Бюсси - Я слишком долго мечтала

Ваш неприкаянный гитарист, который продолжает свою одиссею.

За одну только эту деликатность мне еще больше хочется найти его. А ведь я знаю лишь его имя, как страстно он любит музыку (которая еще не стала его профессией), ну и еще конечный пункт маршрута – юг США. Это значит, что, даже если я случайно и попаду туда, у меня нет ни малейшего шанса встретить его в Калифорнии – штате, равном по площади Англии, где проживает почти сорок миллионов человек.

Самолет летит над Атлантикой. Я замыкаюсь в своих мыслях, перебирая каждое слово единственного письма, полученного от Илиана.

Не пытайтесь со мной увидеться, прошу вас.

Ваш неприкаянный гитарист, который продолжает свою одиссею.

Никакого знака, никакой подсказки! Илиан выразился ясно: только поцелуи, ничего, кроме поцелуев и воспоминаний. Вы замужем, у вас ребенок, а я не хочу страдать и заставлять страдать вас.

Он предпочел сбежать.

У меня одно желание.

Найти его.

Двенадцатичасовой полет не принес мне никакого облегчения. В кабине пилота нет Жан-Макса с его квебекским акцентом и умением развлечь пассажиров, в салоне нет Фло, чтобы накачать меня шампанским, одна только Глэдис заходит в мой закуток – перемолвиться словом и перечислить все, чем она собирается наслади-и-ться в Лос-Анджелесе. Во-первых, подняться в обсерваторию ( ты представляешь?! ). Во-вторых, посмотреть фильм Николаса Рэя «Бунтарь без причины» с Джеймсом Дином и Натали Вуд! В-третьих, «Иисусе, я бы с наслаждением посетила остров Святой Каталины с видом на бухту Авалон, где она утонула, эта святая, – настоящее чудо ( ты представляешь?! ). Там еще снимали “Мятеж на Баунти” в 1984-м и до сих пор водятся дикие бизоны ( ты представляешь?! Совершенно дикие! ). Один пассажир – он ездит туда играть в гольф – рассказал мне, что это еще и заповедник для последних тонгвас ( ты представляешь?! ), первых индейцев Калифорнии».

Я ее слушаю… не слыша.

Только смотрю, как шевелятся губы. Глэдис из тех девушек, которым очень хочется нравиться, при том что они недостаточно красивы. У таких все преувеличенно: слишком яркие украшения, слишком облегающие наряды; они желают выглядеть соблазнительными, а выглядят попросту вульгарно, но не понимают этого. Вот и Глэдис стремится вызвать к себе интерес, хотя не очень-то умна и всем надоедает разговорами о фильмах, которые она обожа-а-а-ет , о выставках, которые посетила, о проблемах, которыми поглощена. Редкостная зануда, которая считает себя чуть ли не мастером разговорного жанра.

Девушки такого склада инстинктивно выбирают в слушатели вежливых коллег, которые стесняются их оборвать. Я для нее – идеальная добыча, да и мне, честно говоря, сейчас удобна ее болтовня, нужно только время от времени поддакивать. А пока она разглагольствует, я могу свободно проворачивать в голове две фразы:

Не пытайтесь со мной увидеться, прошу вас.

Ваш неприкаянный гитарист, который продолжает свою одиссею.

Наконец Глэдис заводит речь о калифорнийской музыке, объявляет, что ее уже тошнит от пергидрольных рокеров из группы Mustang, блеющих свои песенки по всему Тихоокеанскому побережью Америки ( ты представляешь?! ) и подражающих Beach Boys , выступавшим за тридцать лет до них, зато она обожа-а-а-ет местные группы, о которых я никогда не слышала, – Faith No More, Deftones, Rage Against the Machine, Queens of the Stone Age.

Ваш неприкаянный гитарист, который продолжает свою одиссею.

И вдруг названия групп, перечисленных Глэдис, взрываются у меня в голове, как воздушные шары, которые протыкают один за другим на ярмарке.

Мы пролетаем над Большим Каньоном, через час должны приземлиться, а я наконец понимаю, что нужно делать. Ну конечно!

Илиан оставил мне зацепку – крошечную, но все же зацепку. Я вспомнила его слова, произнесенные под железным крестом на горе Мон-Руаяль.

А вот я остаюсь по эту сторону Атлантики. Хочу попытать удачи. Улисс подкинул мне пару адресов …

«Продолжает свою одиссею»… Вот она – зацепка!

А где одиссея – там Улисс!

Улисс Лавалье, продюсер, у которого офис в Лос-Анджелесе! И уж наверно, Улисс нанял его еще на одну-две поездки. Улисса Лавалье нетрудно будет разыскать в городе… и он наверняка знает, где работает Илиан!

– Подожди, Улисс, сейчас… минутку!

Я торможу, моя «хонда» проезжает по инерции еще несколько метров по обочине и утыкается в высокую ограду аэропорта Руасси.

– Это касается Илиана, – объясняет Улисс, запинаясь на каждом слове. – Он мне позвонил… Вернее, мне кто-то позвонил несколько часов назад… Ну и…

Он не решается договорить. Я проклинаю телефон, проклинаю разделяющие нас полмира, которые мешают мне посмотреть ему в глаза, услышать из его уст слова, которые я угадываю, которые сразят меня, как пули. Наконец Улисс решается:

– Илиан… Илиан стал жертвой несчастного случая…

Моя голова откидывается на спинку кресла, отяжелевшие руки бессильно падают. Какой-то грузовик на полной скорости проскакивает так близко, что мой «джаз» сотрясается всем корпусом. Я кричу:

– Где?! Когда?!

– Вчера, в первой половине дня… на авеню Терн. Рядом с магазином «Фнак», где он работал… Его сбила машина.

– И… как он?

Улисс молчит.

– Только не говори, что он…

И я вспоминаю свои страхи всех этих лет молчания: если с Илианом что-то случится, если он умрет, никто мне не сообщит. Илиан исчезнет, а я этого не узнаю, даже не смогу его оплакать. Когда хоронят любимого человека, сколько тайных любовей погребают вместе с ним? Сколько невысказанных страстей, поглощенных небытием, исчезают навек, словно никогда не существовали?

Улисс по-прежнему говорит медленно, как будто каждое слово застревает у него в горле:

– Он… он еще жив, Натали… Он дышит… Он в сознании… Но… у него перфорация одного легкого… Раздавлена… грудная клетка. Затронута плевра. Средние и нижние доли легкого – тоже. Врачи боятся, что начнется кровотечение. Я только что говорил с дежурным врачом скорой помощи больницы Биша. Они пока ждут… Они… – Улисс не решается договорить, молчит, потом выпускает последнюю пулю: – Натали, я думаю, тебе лучше туда поехать.

Еще один грузовик вихрем проносится мимо так близко, что моя «хонда» чуть не взлетает в воздух.

Больница Биша.

Я смотрю на часы. Биша совсем недалеко от Руасси – полчаса езды, но дорога туда и обратно не позволит мне успеть на самолет. Если бы я узнала раньше, если бы Марго не задержала меня на целых полчаса… если бы… если бы…

– Я… я не могу, Улисс… Через час мы вылетаем. Я поеду туда, когда вернусь… Через три дня…

Сама не верю, что произношу эти слова.