Анатолий Горбов - Плохие привычки

У меня немного затекли ноги, поэтому я поднялся с пола и сел в свое кресло. Пес пошел со мной и положил голову мне на ногу — я продолжал его почесывать, а он не переставал вилять своим хвостом. Грег развернулся и, одним мановением руки уменьшив пламя, облокотился спиной о никелированную решетку перед камином. Он продолжал своим подсознательно знакомым голосом говорить мне сознательно сумасшедшие вещи.

— Еще один небольшой момент — знаешь, почему нужно, чтобы человек во время молитвы искренне хотел просимого и чувствовал внутреннюю уверенность в том, что он достоин получить желаемое? — в лучших традициях ответов на риторические вопросы, я молчал как рыба. — Сами слова нам не слышны, — продолжал Грег. — Ну разве что мы находимся рядом — уверяю тебя, это случается очень редко. Нам доступна окраска самого импульса — насколько он загрязнен негативными мыслями. Насколько силен, как сигнал, сам посыл. Это уже зависит от энергетики человека. Сродни платежеспособности: был хорошим мальчиком — у тебя на депозите скопилась сумма поступков. И ты можешь получить желаемое! Правда, не все так просто. Возможно, тебе не дают пряник, считая, что лучше преподнесут позднее торт.

В общем, вы при общении составляете мнение о человеке по словам и поступкам. Нам доступна эта аура, и по ней всегда можем сказать, какими делами она создана. Своего рода анализ. Какие слова при этом говорились, какие стремления вели, куда вообще направляется данный индивидуум…

То, что тебя переправили к нам с Темной Стороны, говорит о том, что влияние их сил на тебя сейчас сведено к нулю. Твоя энергоотдача будет примерно равна силам, которые им придется затратить, чтобы заполучить тебя. Но ты не должен терять бдительности — с накоплением тобой потенциала их интерес и попытки тебя обесточить будут расти. Да, еще существует стратегическое планирование. В том смысле, что проще задушить неприятность вначале. До того, как она сможет доставить хлопоты. Правда, и подпитка от Эгрегоров увеличится — ты заинтересуешь определенные Сущности, они установят с тобой каналы энергообмена. Это к уже существующим, — Грег глянул на меня, словно пытался продать что-то. — Сегодняшняя авария была подстроена. Употребление наркотика послужило сигналом, что тебя можно склонить в негатив. Однако то, как легко мы нейтрализовали их затею, говорит о дешевизне акции, и сейчас для них ты ценности не представляешь. Но после того, как они узнали о нашей заинтересованности, а об этом говорила скорость разрешения конфликта, Темная Сторона может изменить мнение. И выделить на тебя фонды… Вот тебе лопата для насыпи, — он протянул ошейник для карманной собачки. — Вот направление…

Шаги стали удаляться, почему-то становились громче. Я почувствовал, что меня потянуло назад с ускорением, проснулся. Стук вырвал из сна около пяти утра…

Громоподобный стук в дверь — похоже, ногами — вырвал меня из сна около пяти утра. Я вскочил, ища глазами автомат и готовясь строиться. Постепенно до меня дошло, что это никакая не армия. Просто с тех самых времен настолько сурово меня никто не будил.

Я натянул халат, с большим трудом попав в рукава. Не нащупав карманов, понял, что надел его наизнанку. И тут же вспомнил, что шиворот-навыворот одеваться нельзя — плохая примета. Перенатянулся уже быстрее. Продирая глаза, открыл дверь. У порога качался щупленький мужичок с бородой. Рядом с ним стояли огромные напольные часы позапрошлого века, о деревянный верх которых звонко разбивались капли с крыши. Часы качали маятником в такт мужичку. Они были на две головы выше его. На площади позади этой странной парочки было еще темно.

Икая и распространяя вокруг уже осточертевший всем запах перегара, мужичок прохрипел, почему-то по-волжски окая:

— Хозяин, купи часики. Недорого отдам!

Видимо, приняв мой ступор за немой вопрос о цене, мужик заискивающе протянул, любовно поглаживая двухметрового темно-коричневого монстра:

— Штука!

Я со сна все еще не понимал, что происходит, и пялился на этот изысканный антиквариат с ангелочками. Азарт халявы, наложившись на сонное состояние, вызывал странные чувства. Хотелось то ли жадно заснуть, то ли сонно торговаться. Тем не менее как-то автоматически брякнул, виртуозно выворачивая в зевоте собственную челюсть:

— За пятьдесят рублей давай?

— Давай! — мужик азартно махнул рукой, и часы с громкой радостью пробили пять раз, введя в легкий ступор местных котов и проезжавшее мимо сонное такси. Нет, все-таки не реклама двигатель торговли. Двигатель торговли — торговля! Я это еще в Турции понял, когда за вожделенную куртку отдал не 900 запрошенных гринов, а всего-навсего 200 кровных долларов.

— Краденые, небось? — я все еще не верил в реальность столь выгодной сделки. Тот новодел, который мне сватали в магазине, стоил больше тысячи евро. А тут — такой замечательный вариант.

— Не… Это Марья Прокофьевна померла, а внук ейный мебелями за работу расплачивается. У ней отопление — форсунка, давно под ремонт просилась. Я и переложил печь. А Васька расплатился не литрой, а энтой монстрой — куды ж мне их тащить? Я далече живу. А Гаврилыч сказал, что тебе спродать можно, вот я и спродаю…

Купюра перекочевала в карман бородача, а часы — ко мне в прихожую. Выглядели они просто шикарно, хоть и пахли дешевым табаком. Я закурил, попросил мужичка остановить часовой механизм, пожал шершавую ладонь бородача на прощание и на ощупь побрел в туалет. Свет включать мне не хотелось. Хотелось спать и видеть сны. Точно такие же, из которых меня только что извлекли. Извлекли бесцеремонно, но компенсировав неприятность дуновеньем старины глубокой.

Вся информация о сновидении, которую я только что помнил, стала улетучиваться по мере уменьшения длины сигареты. Сон оставил какое-то нездоровое состояние, хотя обычно я чувствовал себя отдохнувшим и добродушным после таких серьезных заплывов в цветной мир Морфея (чуть не подумал — Диснея). Списав весь неудачный оздоровительный эффект сна на то, что меня просто очень рано разбудили, я вернулся к кровати и с превеликим удовольствием нырнул под одеяло…

Проснувшись часов в девять, я с наслаждением осознал, что похмелье прожито и осталось во вчерашнем дне. Сегодня я ощущал себя вполне здоровым человеком — и даже уловил некое подобие аппетита. Кроме того, не стал досыпать до 12 часов. Пробравшись в халате на кухню, я сделал себе огромную чашку кофе с молоком и полдюжины крохотных бутербродиков с сыром, который покоился между ветчиной и майонезом. Что и умял, не раскаиваясь, а очень даже наоборот.